Вторая реакция заключается в том, что люди заявляют о своем искреннем наслаждении домашней работой или какими-то ее элементами. Хотя я стараюсь заказывать в Интернете дежурные продукты из своего списка, если мы с мужем берем напрокат машину и выдвигаемся за город, то можем целыми часами бродить по проходам изысканного или специализированного супермаркета, кидая в тележку банки с консервированными осьминогами и упаковки сыра из непастеризованного молока. Мы получаем удовольствие от этого процесса. Многим людям нравится садоводство. А может, есть и такие, кому нравится — действительно нравится! — стирать. Если это вы, наслаждайтесь процессом. Пусть он станет вашим досугом. Потратьтесь на дорогостоящий ароматизированный порошок, наслаждайтесь чистыми простынями, зачитывайте до дыр книгу Шерил Мендельсон «Стирка. Уход за одеждой и бельем», продолжающую ее бестселлер «Домашний уют» (Laundry: The Home Comforts Book of Caring for Clothes and Linens). А еще лучше, если это ваша ключевая компетенция, начните прачечный бизнес. В нашей экономике Craig’s List есть еще много места для профессионалов прачечного дела, личных поваров, организаторов дома и других людей, которые блестяще справляются с домашними делами.
Но последнее возражение я нахожу самым странным. Некоторые люди — и чаще женщины, чем мужчины, — несколько оскорбляются, когда я предлагаю заплатить другим людям за домашнюю работу и говорят что-то типа «Заботиться о семье — моя работа».
Конечно же, заботиться о семье — это ключевая родительская компетенция, однако многие до сих пор сохраняют стереотип, что эта забота подразумевает готовку, чистку, уборку пылесосом, упаковку обедов, прополку сорняков и стирку. И это в дополнение к эмоционально затратной работе по воспитанию души и ума наших детей. Годами все эти виды деятельности входили в список должностных обязанностей «мамы», а иногда и «папы». Но разве вы совершенствуетесь как родитель, упаковывая по утрам сложносочиненные обеды, которые утратят аппетитный вид к большой перемене, когда на горячий школьный обед хватит двух-трех долларов? Действительно ли такая забота нужна детям? Или это как в Евангелии, когда Марфа очень старалась приготовить еду для Иисуса и расстроилась из-за того, что Мария сидела и слушала?
У всех нас есть 168 часов в неделе. И время, потраченное на одни вещи, оказывается важнее, чем время, потраченное на другие. Я бы сказала, что, если только вы сознательно не привлекаете детей к домашней работе вроде стирки — а это разумная идея, если ребенку десять лет, и не очень, если ему два, — все это отнимает время, которое мы могли бы им посвятить. Освободившись от необязательного домашнего бремени, мы совершенствуемся как родители и как люди.
«Так интересно, что в нашем обществе принято поручать другим людям уход за детьми, а обременительная домашняя работа, как правило, никому не передается», — говорит Сара Вагнер. Когда она нашла выездную прачечную, у нее появилась масса времени, которое можно было расслабленно провести с малышами, не расстраиваясь из-за необходимости делать Сизифов труд, — точно так же, как, поручив приготовление еды другому человеку, Савара стал тратить больше времени на свои ключевые компетенции — работу и игру на гитаре. Как говорит Вагнер, «с тех пор мы все стали счастливее».
Отказываемся от домашних дел
Посмотрите на свой дневник учета времени в главе 1. Сколько времени вам и вашему супругу или партнеру требуется на эти задачи?
Какие дела нравятся вам больше всего?
Какие дела нравятся вам меньше всего?
Каким образом можно игнорировать, сократить или поручить эти вещи другим людям?
Одна из самых интересных статей о моде, которые я читала в своей жизни, была опубликована, как ни странно, в The Wall Street Journal. По какой-то причине несколько лет назад газета направила корреспондента отдела моды на ежегодный сбор медиамагнатов на курорте Сан-Валли, организованный инвестиционным банкиром Гербертом Алленом. И там произошло удивительное открытие: оказалось, что корпоративные титаны понятия не имеют, как одеваться за пределами офиса. «Хотя медийные шишки и привыкли, что их костюмы шьют на заказ, они часто покупают одежду неформального стиля в магазине, не обращая внимания на посадку и фасон, — отметила газета. — Вывод: руководители, которые смотрятся такими собранными в офисе, в неформальной обстановке могут выглядеть неожиданно неопрятно». Барри Диллер появился на мероприятии в брюках на резинке, в черно-красном кардигане на молнии и совершенно не сочетающейся с ним оранжевой рубашке-поло. Руперт Мердок ходил в одном и том же свитер крупной вязки два дня подряд. Майкл Блумберг надел мокасины с белыми носками. Джеральдин Лейборн из Oxygen Media вообще выглядела неуместно, в чем обвинила мужа, который, как она сообщила, обычно проверяет ее одежду.
Конечно, посмеяться над сильными мира сего всегда приятно, но я могу понять их затруднительное положение. Хотя офисный мир не стоит на месте, правила подбора костюма и галстука куда понятнее, чем искусство одеваться по выходным. То же самое можно сказать и о том, как мы распоряжаемся своим временем. Рабочие часы часто протекают как в тумане — мы лихорадочно переходим от одной срочной задачи к другой. Потом вы оказываетесь дома вечером или на выходных. И что теперь? Мы чувствуем себя как герои романа Энн Пэтчетт «Бельканто» — бизнесмены, которые были взяты в заложники и вместе с похитителями оказались взаперти в странном особняке вице-президента в Латинской Америке. Мы не знаем, что делать с нашим временем. «Все эти люди без исключения были незнакомы с понятием свободного времени, — пишет Пэтчетт. — Очень богатые оставались в своих кабинетах до вечера. Они садились на задние сиденья лимузинов и надиктовывали письма, пока шоферы везли их домой. Молодые и очень бедные работали так же неустанно, но занимались другими вещами — рубили деревья или выкапывали из земли сладкий картофель. Им приходилось учиться стрелять, бегать, прятаться. Теперь же на всех обрушилась великая, не знакомая прежде праздность, и их пальцы нетерпеливо барабанят по подлокотникам кресел».
Точно так же долгие часы выходных могут раствориться в домашних делах, переписке по смартфону, развозе детей в разные места и переключении телеканалов. Но вдруг наступает вечер воскресенья, и вы чувствуете себя такими же расслабленными и отдохнувшими, как если бы надели не сочетающиеся кардиган и поло или попали в заложники в Латинской Америке.
Конечно, некоторые люди — и в книгах, и в реальной жизни, — кажется, лучше справляются с подобными проблемами. Один из пленников в «Бельканто», японский менеджер по имени Тецуя Като, оказывается, хорошо играет на пианино, и его игра нравится даже похитителям. Как он этого добился? «Он продолжал брать уроки и каждое утро занимался по часу, прежде чем отправиться на работу на поезде», — пишет Пэтчетт.
Он не единственный, кто посвящает свободное время важным вещам. Например, Алекси Панос (реальный человек) не только отлично умеет это делать, но и справляется со своим гардеробом лучше, чем Диллер, Мердок и прочие. Панос вела передачу «Карманные деньги» (Beer Money) на канале Sportsnet New York и в качестве модели появлялась на страницах Runner’s World, Health и Cosmopolitan, в рекламных кампаниях Nautica и так далее. Эти проекты — ее обычная работа, однако у нее есть еще один проект, как она говорит, «на полный день» — руководство некоммерческой организацией E.P.I.C. (что расшифровывается как Everyday People Initiating Change — «обычные люди, запускающие перемены»).
За годы работы я часто брала интервью у актеров и моделей, склонных к благотворительности, и, на первый взгляд, история E.P.I.C. не отличается от аналогичных примеров. Когда лет пять назад Панос была певицей, она отправилась на гастроли в Южную Африку. Там она увидела чудовищную нищету поселков, в которые отселили африканцев во время апартеида, отметила контраст с ее собственной жизнью рок-звезды и захотела что-нибудь сделать. Как и многие люди из развитых стран, впервые узнавшие о бедах Африки, она решила, что «чем-нибудь» будет сбор денег на лекарства против СПИДа или на борьбу с голодом.
Но вот что интересно: они с подругой Тенниль Амор (которая жила в Египте и имела знакомых в Африке) решили для начала провести полевые исследования. В итоге они оказались в танзанийской деревне Каве, недалеко от Дар-эс-Салама. Как это обычно бывает в восточной Африке, архитектура этой части Танзании представляет собой смесь бетонных строений с глинобитными хижинами. В этих условиях отсутствие хорошей канализации и питьевой воды порождает проблемы, которые люди с Запада вряд ли могут себе представить. Во время дождя грунтовые дороги заполняются экскрементами и прочими нечистотами. Застойные водоемы разносят заразу и привлекают малярийных комаров. Безусловно, вдобавок существует проблема СПИДа, но она далеко не единственная.
