желанием внутреннего спасения.
Леденящий ужас тоже может быть реакцией на процесс сползания в бездну. Если учитывать чудовищную опасность саморазрушения, эта реакция полностью адекватна, пока человек чувствует себя беспомощной добычей этой сокрушительной силы. В сновидениях и ассоциациях она может появляться в виде многих ярких символов маньяка-убийцы, Дракулы, чудовищ, Белого Кита, привидений. Этот ужас составляет ядро многих, по-другому не объяснимых страхов, таких как страх перед неизведанными морскими глубинами, страх перед привидениями, перед чем-то необъяснимым, перед любым деструктивным соматическим процессом – отравлением, глистами, раком. Он является частью того ужаса, который многие пациенты испытывают перед всем неосознаваемым, а потому наводящим страх. Он может быть центром необъяснимой паники. Невозможно было бы жить в таком ужасе, если бы он был постоянным. Человек должен найти и находит пути смягчить ситуацию. О некоторых из них мы уже говорили. Другие мы еще обсудим в следующих главах.
Проведя обзор ненависти к себе и ее опустошительной силы, мы не можем не увидеть в ней воплощение величайшей трагедии человеческого сознания. В своем стремлении к Бесконечному и Абсолютному человек начинает разрушать себя. Заключив сделку с дьяволом, обещающим ему славу, ему предстоит отправиться в ад – в ад внутри самого себя.
Глава 6
Отчуждение от себя
В начале этой книги был сделан убедительный акцент на важности реального Я. Реальное Я в нашей интерпретации – это живой, неповторимый, непосредственный центр нашей личности; та ее часть, которая может и хочет расти. Мы уже видели, как с самого начала неблагоприятные условия всеми путями мешали ее нестесненному росту. Поэтому наш интерес в основном сосредотачивался на тех силах личности, которые присваивают себе ее энергию и приводят к формированию гордыни; когда последняя достигает самостоятельности, личность тотчас же начинает испытывать тираническое и деструктивное влияние.
Такое смещение интереса в изложении с реального Я на идеальное Я и его развитие в точности повторяет смещение интереса невротика. Но, в отличие от невротика, мы сохраняем четкое представление о важности реального Я. Это основание снова сделать его центром нашего внимания и теперь уже рассмотреть более системно причины, по которым оно бывает заброшено и теряет для личности свое значение.
Используя метафору сделки с дьяволом, отказаться от Я, от себя – все равно что продать свою душу. У психиатров это явление называется «отчуждением от себя», или самоотчуждением. Этот термин в основном определяет те крайние состояния, в которых человек утрачивает ощущение себя, например при амнезии, деперсонализации и т. д. Подобные состояния всегда вызывали общее любопытство. Не просто странно, но поразительно, что человек, не находящийся в состоянии сна и не имеющий органического поражения головного мозга, не знает, кто он, где он, что делает или что делал.
Однако нам эти случаи покажутся объяснимыми, если их рассматривать не как изолированное явление, а как некое соотношение с менее явными формами самоотчуждения. При этих формах не возникает глубокого ощущения потери самотождественности и ориентации, но происходит общее ухудшение способности к осозанному переживанию. Например, многие невротики живут будто в тумане. Для них нет ясности ни в чем. Не только их собственные мысли и чувства, но и взаимоотношения с людьми, смысл различных ситуаций подернуты дымкой. То же можно сказать и о более мягких формах, при которых затуманиваются только внутрипсихические процессы. Я имею в виду тех людей, которые могут быть достаточно проницательными наблюдателями по отношению к другим, могут ясно определить суть ситуации или направление мысли; но любое восприятие (касается ли оно человеческих отношений или отношения к окружающей природе и т. п.) не находит отклика у их чувств, а внутреннее переживание не находит пути к осознанию. Такое состояние сознания, в свою очередь, не слишком отличается от состояния вроде бы здоровых людей, которые страдают от случайных частичных провалов в памяти, или «слепых пятен» в определенных областях внешних либо внутренних переживаний.
Все эти формы самоотчуждения могут касаться точно так же материальной стороны «себя» – своего тела и имущества [33]. Невротик может довольно слабо ощущать собственное тело и мало что чувствовать по отношению к нему. Телесные ощущения даже могут быть заторможены. Например, только после вопроса, не замерзли ли у него ноги, ощущение холода доходит до его сознания путем длительных размышлений. Он может не узнать себя, неожиданно увидев в зеркале в полный рост. Таким же образом он может не чувствовать свой дом своим домом – для него он так же безлик, как гостиничный номер. Другие не чувствуют, что их деньги – это их деньги, даже если они заработаны тяжелым трудом.
Существует очень мало вариантов того, что можно без колебаний назвать отчуждением от наличного себя. При таком отчуждении может быть стерто или затянуто дымкой все, что действительно представляет собой человек или чем он владеет, включая сюда реально существующие связи его реального Я с его прошлым и чувство непрерывности своей жизни. В какой-то мере этот процесс характерен для любого невроза. Иногда пациенты осознают свои нарушения в этой плоскости, как в случае одного пациента, который описывал себя как фонарный столб с мозгами наверху. Но чаще осознания не происходит, хотя нарушения могут быть очень обширными; это постепенно открывается во время психоанализа.
В эпицентре отчуждения от наличного Я находится менее очевидное, но более важное явление. Это постепенное отдаление невротика от собственных чувств, желаний, убеждений и сил. Это утрата веры в то, что он сам активно выстраивает свою жизнь. Это утрата ощущения себя единым органичным целым. В свою очередь, это указывает на отчуждение от самого живого, что есть в нас и что я предложила называть реальным Я. Возможно, Уильям Джемс [34] так сказал бы о нем: чтобы полнее представить его предназначение, оно рождает «трепетную внутреннюю жизнь», непосредственность чувств, будь то радость, страстное желание, любовь, гнев, страх, отчаяние. Оно – источник непосредственного интереса и прилива энергии, «источник усилия и внимания, из которого исходят приказы воли», способность желать и надеяться; это та наша часть, которая хочет расти, развиваться, осуществиться. Оно выдает «спонтанные реакции» на наши чувства или мысли, «приветствуя их или возражая им, одобряя или отказываясь от них, устремляясь к ним или от них, говоря им „да“ или „нет“». Все это доказывает, что, когда наше реальное Я активное и сильное, оно позволяет нам принимать решения и нести за них ответственность. Следовательно, оно ведет нас к истинной интеграции и четкому ощущению своей цельности, единства. Тело и разум, дела и мысли или чувства при этом не только созвучны
