И вот подошел отец, придвинул стул, присел рядом. Дрожащим голосом я стала рассказывать задачу. Он был совсем близко, чувствовалось тепло его тела, его запах. Я боялась посмотреть на него, но мне страшно хотелось узнать, куда же направлен его взгляд.
Боковым зрением я пыталась это определить, но не могла. Сидела в страшном напряжении и чутко ловила любой признак, который мог бы мне подсказать это. Вдруг я почувствовала, как запах его тела резко усилился, он как-то нервно пошевелился на стуле. Я решилась и бросила мгновенный взгляд вправо, на него, /он смотрел!!!/ И тут я «поплыла»…
Перестала воспринимать вообще что-либо.
Видя такое дело, отец предложил прерваться и пойти пообедать. Голос у него был при этом очень неуверенный. Мы пошли. По дороге на кухню, во время обеда и после него я уже не скрывала свою прореху. Я видела, что он время от времени скашивал туда глаза. Но ничего не сказал! Заниматься в этот день было уже невозможно, ничего на ум не шло (вернее, шло, но совсем не то).
Остаток дня и следующие дни прошли в странных двусмысленных играх. Трусы и футболку я больше не меняла. Слонялась без дела по комнатам, мелькая своей киской в прорехе, крутилась вокруг отца, стараясь попасться ему на глаза, встать или усесться так, чтобы он /видел/. Он не говорил мне ни слова по этому поводу, не предлагал переодеться, даже не настаивал, чтобы я садилась за занятия, но главное, — не отворачивался! Более того, чем нахальнее я себя показывала, тем откровеннее он смотрел!
При этом оба внешне вели себя так, как будто ничего особенного не происходило. Как будто был некий молчаливый уговор. Говорились совершенно обычные, будничные слова, делались обычные будничные дела. Мы даже почти не смотрели друг другу в глаза.
Но я могла встать прямо перед ним, поставив одну ногу на стул, а он, прищурившись, в упор разглядывал меня. При этом оба минут двадцать вели посторонний разговор о какой-то прочитанной мною книге. После таких дней я ночью доводила себя мастурбацией до полного изнеможения. Но мне этого уже было мало. Тело требовало чего-то большего.
И дня через три все решилось. Дело было на кухне. Отец курил, сидя на стуле. В этот день я уже не раз демонстрировалась ему, оба были возбуждены до предела. Разгоряченная, я превзошла себя в своей наглости и уселась к нему на колени, свесив ноги по обе стороны. Все оказалось в раскрытом виде перед ним. Бери и пользуйся.
И он не выдержал. Левой рукой он держал сигарету, а правая его рука потянулась ко мне. Первое прикосновение… От него как будто электрический ток прошел по телу. Потом уверенные и умелые быстрые движения пальцев…
Меня никто никогда не ласкал раньше там, только я сама. Чувство оказалось острее и сильнее.
Я выгнулась дугой и вцепилась пальцами в его плечи, закрыла глаза.
Сигарета давно была потушена, его руки нежно скользили по всему моему телу, гладили грудь и снова возвращались вниз… Не было ни стеснения, ни смущения, только наслаждение и безумное желание. Потом какой-то взрыв чувств будто разорвал все мое тело на кусочки — первый оргазм я испытала еще до того, как стала женщиной. А женщиной я стала уже минут через пять. Сильные руки легли мне на бедра и стали придвигать все ближе и ближе…
Я не видела и не могу описать в подробностях, как это произошло — висела у него на шее, как тряпка, не в силах ничего воспринять после оргазма.
Помню только, как меня приподняли за бедра и «надели» на какой-то стержень. Не было ни боли, ни неприятных ощущений, все произошло молниеносно. Вряд ли могло быть иначе, настолько я была «готова».
Сильных ощущений первый раз тоже не оставил — просто меня немного «покачали» на этом стержне и все. На фоне предшествовавшего оргазма это все как бы прошло мимо.
Но потом было и другое… Впрочем, о том, что было потом, я писать не стану. И так, наверное, многие воспримут мой рассказ как нарушение общепринятых норм морали и нравственности. А, собственно, все ли в своей жизни скрупулезно соблюдали общепринятые нормы и законы? Найдите мне человека, который никогда не переходил дорогу в неположенном месте, — вот он-то пусть меня и осудит. Будем считать, что я перешла дорогу в неположенном месте, но постовые в этих местах не стоят…
Я не просто уверена, а твердо знаю, что различные формы инцеста практикуются в очень многих семьях. Просто эти тайны оберегаются пуще глаза. Правда почти никогда не выходит наружу, даже если на этой почве бывают жестокие внутрисемейные конфликты. Все заминается по-тихому. И даже не сомневаюсь — наверняка в вашей книге будет не только мой рассказ на такую тему…
98. Нюра, 22 3 >> 4 >> 5.
Причиной, толчком к началу интимной жизни для меня было любопытство. Уж очень мне хотелось узнать — а что же на самом деле чувствуют люди, когда делают /это/.
С партнером своим я встречалась полгода и по своей детской наивности, полагала, что это очень много, что узнать и полюбить человека за это время вполне реально. За эти полгода мы буквально измучились, практически доводили друг друга до высшей степени возбуждения, а разрядки не было.
В общем, я тщательно все спланировала, определила дату, время. Вес прошло нормально, только я ничего не почувствовала — не было ни больно, ни страшно, ни приятно. Потом долгое время было стыдно, что я просто так отдала свою невинность человеку, которого не любила. А сейчас, когда у меня действительно возникло серьезное чувство, я уже не могу отдать этого любимому.:-((
Короче говоря, лишение невинности — это, может быть, конечно, и замечательное событие, только мне хочется его поскорее забыть. Может, это связано с тем, что очень нехорошо сложились у меня потом отношения с моим первым мужчиной.
99. Olga, 42 1 << 2 << 3 >> 4 >> 5 >> 6.
Решиться было для меня несложно, сложнее было выбрать партнера, который бы мне нравился и был приятен. В котором я бы чувствовала своего друга.
Это было не очень простым делом. Знаете ли, я такая разборчивая, может быть….
С этим парнем мы сперва встречались несколько недель, затем как-то спонтанно получилось: парк, вечер, такая милая природа… И я, несмотря на свою сдержанность, позволила себе оральный секс, хотя никогда этим не занималась. Я чисто интуитивно поняла, что нужно делать. Вначале чуть не закашлялась, но потом мне это понравилось. И я с удовольствием занималась этим каждый вечер, когда мы встречались.
Когда я решилась на близость, то нашла предлог пригласить своего друга к себе. Предварительно надела красивые трусики и сверху накинула халатик.
«Праздником любви» это для меня, к сожалению, не стало — по наивности я предложила ему выпить немного…
Халатик был сброшен, я легла на постель и он стащил с меня трусики. Я долго не могла раскрыться, мне просто было страшно. А, собственно, секс…
Подвыпивший, он не мог кончить и все продолжалось настолько долго и ужасно, что в памяти осталась только сильная боль после того, как его «дружок» вошел в меня. Я была страшно измучена и ничего приятного не испытывала.
100. goldenlady, 20 1 << 2 << 3 >> 5.
Если честно, то впечатления после первого опыта остались совсем не такие, как бы этого хотелось. Одно радует — повезло с партнером (уж очень опытный оказался). Конечно, был долгий период интимных ласк — а как же без него? Считаю, что это является одним из главных элементов перед любым занятием сексом, а уж перед получением первого опыта это должно быть обязательно. Какие чувства остались от лишения невинности? И не плохие, и не хорошие. Никакие.
102. Таня, 21 3 >> 5.
Решиться на это мне было не совсем легко, несмотря на то, что с парнем я встречалась долгое время. До этого мы много занимались петтингом. Он уговорил меня и на оральный секс, хотя я воспитывалась в такой семье, где разговоров о сексе не велось и вообще все /это/ считалось чем-то неприличным. Девочке в 17 лет даже думать о подобном было преступлением.
Но это меня останавливало лишь до поры до времени.
А девственности я лишилась случайно. В том плане, что не было никаких приготовлений и даже мыслей, что этим кончится. Мы просто как обычно играли: ласкали друг друга, целовались, он прикасался ко мне членом, слегка вводил его в меня. Обычно он делал это осторожно, никогда не проникая глубоко, тем более что я всегда была сверху на нем и сама контролировала глубину проникновения. А в тот раз я почему-то потеряла бдительность и он вошел в меня полностью.
Боли я практически не почувствовала, а кровь появилась уже чуть позже на трусиках. Все произошло настолько неожиданно, что осмыслить это я смогла не сразу. Он-то был счастлив, поскольку тоже был девственником и его первый раз, в отличие от моего, закончился оргазмом. Я же не почувствовала /ничего/! Ни приятных ощущений, ни значительности события.
Даже, так сказать, масштабов «катастрофы» не осознала. К счастью, я не забеременела, но сдуру зачем-то рассказала все маме.
