У мальчишки есть цель, но ему еще предстоит разобраться в себе. Ему нужно усвоить некоторые вещи, определяющие эту цель, — например, в каком виде спорта у него есть перспективы. Допустим, он выбирает футбол. Теперь ему нужно решить, на какой позиции он будет играть, почему она ему лучше всего подходит. Если он не сделает этого, кто-то другой примет решение за него и будет дальше определять его жизнь. Вы понимаете, что это значит.
Нам нужно вернуть себе инициативу. Нужно понять, кто мы такие, и держаться этого определения, вместо того чтобы слушать увещевания других людей и пытаться соответствовать их представлениям. Это все равно что поддаться на уговоры и втиснуться в спортивный костюм, который вы носили в средней школе.
В первую очередь Стив Б. поручил мне составить список моих соглашений с самим собой, которые я считаю незыблемыми и священными. Э. Джастин Стерлинг называет их условиями. Каждый мужчина должен сесть и задать себе вопрос: «За какие шесть вещей я готов убить, если кто-то попробует отнять их у меня?» Я не имею в виду шесть банок пива в стандартной упаковке. Это ваши условия. Это общий итог того, что вы собой представляете как мужчина. Это ваши определяющие характеристики. Вы должны отстаивать эти условия до последнего вздоха, иначе ваша жизнь начнет разваливаться на части вокруг вас.
Думаете, я чересчур драматизирую? Между прочим, я актер, и это моя специальность. Но в данном случае я совершенно серьезен. Когда вы осознаете, что важно для вас, то должны будете отстаивать это.
Большинство мужчин точно не знают, кто они такие, и не выработали свои условия. Это особенно неприятно для женщин. Они не хотят иметь дело с бесформенным ничтожеством. Это похоже на мешковатые штаны, которые они носят на следующий день после того, как объедаются мороженым. Они ненавидят эти штаны, напоминающие об их слабости. Они хотят иметь дело с мужчиной, похожим на штаны, красиво обтягивающие их бедра. Они любят такие штаны, потому что могут щеголять в них, а мужчины будут оглядываться им вслед. Если вы не знаете, кто вы такой, вам мало что удастся сделать.
Вот список моих условий:
1. Работа.
2. Честность.
3. Уважение.
4. Семья.
5. Верность.
6. Искренность перед самим собой.
Когда я сказал Стиву Б., что составил список, он был поражен, что я начинаю заниматься своей жизнью. Он даже сказал, что гордится мной. Правда, минуту спустя он пригрозил, что набьет мне физиономию, если я кому-нибудь расскажу об этом. Люблю этого парня!
Как я сформулировал свои условия? Я подумал обо всех вещах, годами раздражавших меня, и обо всех случаях, когда я позволял себе идти на компромисс. Потом я разделил их на категории, где содержалось все, что я хотел изменить в своей жизни. Но самое главное, я подумал о фильме про мою жизнь и о том, какой сценарий я хотел бы видеть для главного героя. Короче говоря, я предпочел бы быть Индианой Джонсом, а не Вуди Алленом.
Работа. Да, я имею в виду актерскую работу. Ничто другое не имеет первенства над моей работой, потому что это часть моей личности. Моя высшая цель — развлекать других людей. Никто не встанет между мной и работой — ни друзья, ни члены семьи, вообще никто. Из-за этого я избавлялся от подружек и разводился с женами. Вот отличный пример: двадцать пять лет я курил сигареты и сигары. Меня всегда уговаривали бросить это дело, и раза два я пробовал, но ненадолго. Но несколько лет назад я понял, что курение плохо влияет на мой голос. Это плохо для актера и конец карьеры для певца. Поэтому я бросил курить. Еще раз подчеркну, как нелегко мне далось это решение: у меня даже был хороший запас именных сигар с моими инициалами. (Кстати, если вам нужно купить по дешевке несколько дюжин сигар, в моей коллекции еще кое-что осталось.)
Каждому человеку нужна высшая цель. Ваша высшая цель может не совпадать с тем, чем вы зарабатываете на жизнь, но в таком случае вам лучше поискать другую работу.
Честность. Я внес этот пункт в перечень не потому, что хочу быть самым честным человеком на свете. Тем, кто знаком со мной, хорошо известно, что я не так честен, как Авраам Линкольн. (Обычно я стараюсь быть лишь таким же честным, как президент Никсон, то есть в 90 % случаев.)
Если я собираюсь немного покривить душой, то делаю это для себя, а не для кого-то еще. Раньше я покрывал разных людей, а потом запутывался в их выдумках. Пытаясь выставить их в выгодном свете, я выставлял самого себя полным болваном.
Однажды жена моего приятеля позвонила мне и спросила, есть ли у ее мужа роман на стороне. Разумеется, я ответил «нет» и даже разыграл праведное возмущение тем, что она могла заподозрить в обмане такого выдающегося человека, как мой приятель. Разумеется, у приятеля был роман с другой женщиной. Хуже того, он и не пытался сохранить это в тайне. Своей жене он обычно врал, что ходит в спортзал, но в его легенде был прокол: за последнее время он даже растолстел на пятнадцать килограммов. Девица, за которой он ухлестывал, умела отлично готовить. И, разумеется, со временем он попался. К счастью, они с женой смогли пережить этот эпизод и снова прониклись любовью друг к другу. Угадайте, кто оказался в дураках? Не тот, кто изменял жене, а тот, кто солгал. Меня назвали «источником пагубного влияния». Вот что бывает, когда пытаешься выгораживать других людей. Черт побери, даже его любовница разозлилась на меня. Можно было бы ожидать большей благодарности с ее стороны, особенно если вспомнить, что это я их познакомил.
Больше всего меня угнетает, когда кто-нибудь просит соврать по мелочам. Однажды я ответил на телефонный звонок в доме своей бывшей подружки. Это был ее зубной врач. Он спрашивал, почему она не пришла на очередную процедуру. Оказалось, что она попросту забыла о договоренности. Эта девушка ненавидела конфронтации с кем бы то ни было, кроме меня. Не желая выглядеть легкомысленной, она попросила меня сказать врачу, что плохо себя чувствует, потому что недавно у нее умерла бабушка. По правде говоря, она неважно себя чувствовала, но этот день ничем не отличался от остальных в ее жизни.
Зачем лгать в такой ситуации? Это же всего лишь зубной врач, а не жюри присяжных. (Впрочем, я мог бы соврать перед жюри присяжных в зависимости от обвинений, выдвинутых против Стива Б.) Так или иначе, я сказал дантисту, что она проспала и забыла позвонить ему. Я потерял девушку, но не стал покрывать ее и был рад этому. Сегодня зубной врач, а завтра попросят спрятать чей-нибудь труп. Благодарю покорно.
Уважение. Я никогда не связываюсь с людьми, которые могут выставить меня дураком в обществе. Это не означает, что я сам не выставляю себя дураком. В конце концов, половину своей карьеры я танцевал на сцене без рубашки. Но есть большая разница между человеком, который потешается над собой, и человеком, который потешается за ваш счет.
Иногда приходится добиваться уважения старомодным способом, то есть с помощью кулаков. Никогда не забуду тот день, когда я завоевал уважение моего брата Джона. Он отправился на вечеринку, и мы беспокоились, потому что на следующее утро у него была назначена важная встреча. Меня отрядили найти его и доставить домой. После проверки его любимых злачных мест (довольно утомительное занятие) я наконец нашел Джона в какой-то квартире. Я сказал ему, что пора отправляться домой, и выманил его на улицу. С учетом того, каким бурным было веселье, он оказался удивительно сговорчивым. Потом он вдруг остановился.
— Минутку, подожди минутку, Джимми, — произнес он. — Давай-ка немного поговорим. Мы же братья! Давай поговорим как люди!
Я понял, что это было началом очередного из его знаменитых розыгрышей. Он улыбался краешком рта и подчеркивал главные слова выразительным движением бровей. На самом деле он не хотел поговорить со мной. Он почуял, что веселый ночной поезд уезжает от него, и хотел «вскочить на подножку». Тогда он принялся обрабатывать меня. Он рассказывал, как славно мы можем провести время на вечеринке.
— Этому не бывать, Джон, — сказал я. — Мы собираемся домой. Теперь я вырос и не собираюсь тебя слушать.
— Минутку, подожди минутку, — снова заладил он. Это была последняя, отчаянная попытка. — Ладно, вот что я тебе скажу. Давай биться на кулаках. Если ты победишь, я поеду домой вместе с тобой. Если я выиграю, ты пойдешь со мной. Согласен?
Он что, шутит? Еще бы я не был согласен! Я ждал этого момента с тех пор, как он поставил мне фонарь под глазом, когда я учился в восьмом классе и украл монетки из его коллекции. Глядя на синяк в зеркале, я поклялся, что когда-нибудь ему отплачу. И вот этот день настал!
— Конечно, Джон, я согласен.
Мы начали кружить друг перед другом, выставив кулаки.
— Это похоже на сцену из фильма «К западу от Эдема», — сказал он. (Мне пришлось посмотреть этот фильм еще раз, прежде чем я понял, что имелось в виду.)
