Что – то меня опять «в сторону потащило», если во время не остановиться, то неизвестно, чем вообще закончится повествование, о чем будет идти речь в его последних строках. Интересно, а о чем? Надо бы как – нибудь попробовать.
Однажды, гуляя, от стоящего неподалеку мужика услышал фразу: «Воруют все…» Обращено это было не ко мне, он разговаривал со своими знакомыми. Наверное, знакомые с ним соглашались, потому что молчали.
И тут мне захотелось спросить этого мужика, правда не спросил: «Так и ты получается воруешь?» Вполне логично, раз воруют все, то, с максимальнейшей долей вероятности, он ко всем принадлежит, а значит ворует. Я тоже принадлежу ко всем, правда, не ворую, это я точно знаю. И не потому, что весь такой «плюшевый», просто, потому что не знаю, где именно лежит то, что мне надо и лежит так, что если я это стырю, мне ничего не будет. Искать то место, где это самое лежит, мне лень, а само собой оно не попадается, потому и не ворую.
Насчет того мужика, с такой определенностью я сказать не могу. Непонятно, говорит он это то ли с осуждением, то ли с завистью, то ли злорадствуя, а может быть и просто радуясь самому факту воровства всего и всеми. Вот только что – то я ни разу не слышал фразы: «Воруют все. Какое счастье!»
Если осуждает, честь и хвала ему – честный человек. Значит, в идеале конечно, пресекает, как может: обличает, чуть что, звонит в полицию. Да и вообще, средств и возможностей для борьбы с извечным злом, в виде воровства и стяжательства, более чем предостаточно, в дефиците лишь желание с ним бороться.
Если завидует, то жаль мужика: или то, что воруют, хватает не всем и львиная доля достается самым сильным и наглым, наверное, начальникам, или же то, что ворует он ни ему самому, ни знакомым особо – то и не нужно. Отсюда обида и зависть. Оглянись по сторонам, мабуть еще что – то несворованное рядом лежит, к тебе в руки просится. Расстраиваться – то зачем?
Злорадствующий, вполне возможно уже «выкосил» свою еловую рощу, определенную ему в свое время соответствующей статьей Уголовного Кодекса вот и «радуется» за других, а может быть ему просто нравится, когда вокруг все плохо, кто знает?
Откровенно радующийся, скорее всего, представляет новый, мутированный и потому еще неизвестный науке и обществу, вид дурака. Если мутирует грипп, то почему бы не мутировать дуракам?
Во всех вышеприведенных случаях, ну разве что кроме последнего, там вообще все происходит по инопланетному сценарию, жизнь в виде ее «продолжительности», имеет темную окраску с соответствующими настроениями и взглядами на другие события происходящие поблизости.
И еще случай из категории: «удивительное прямо перед тобой». Тихо мирно гуляю, никого не трогаю. Подходит мужик и спрашивает зажигалку, прикурить. Пожалуйста. И тут этот мужик, вместо здрасьте и как зовут, начинает ругать президента, олигархов и почему – то китайцев. Я аж опешил, такой энергией можно паровозы на полном ходу останавливать! Сразу очень захотелось его послать, далеко – далеко, приблизительно в Госдуму, пусть там слушают.
И вот о чем я тогда подумал, уж если из него такое самопроизвольно рвется на незнакомого человека, то что же у него творится внутри и как он с этим живет? Я то его пошлю и он пойдет, но он не в силах послать подальше свои мысли и отношение к ним, а оно “бродит – кипит” и прорывается наружу. И происходит это В ЕГО ЖИЗНИ а не в моей. И его жизнь имеет продолжительность, не знаю как по продолжительности как таковой, но по качеству, не позавидуешь.
А самое привлекательное в продолжительности жизни то, что она продолжается. Не знаю кому как, а мне это очень и очень нравится.
***
Можно конечно воскликнуть, ах, детство – беззаботная пора! Ага, беззаботная! А взрослых слушаться, а в школу ходить? Еще те заботы. Это с точки зрения взрослых, она беззаботная, потому что ребенок не знает взрослой жизни вообще, а только готовится к ней.
Кто – то когда – то сказал, что весь мир театр, все люди в нем, актеры. Как это звучит в оригинале не помню, поэтому возьму такую редакцию – вся жизнь театр, все люди в ней, актеры. Жизнь человеческую действительно можно сравнить с театром, вернее со спектаклем, а сам спектакль условно разделить на четыре этапа: репетиция, генеральная репетиция, собственно сам спектакль и то, что происходит после спектакля, когда спектакль как таковой вроде бы и закончился, но не совсем и не до конца.
Согласно этой теории, детство как раз соответствует этапу под названием, репетиция. Правда в настоящем театре репетиции уделяется гораздо больше времени, чем самому спектаклю. Но там актеры играют чужую жизнь, а в жизни мы играем свою, наверное потому и времени отведено мало.
Детство, это приблизительно четырнадцать лет из всей жизни человеческой. У всех продолжительность детства одинакова, хоть некоторые и умудряются оставаться детьми на протяжении всей жизни, играть роли детей.
Если в театре, перед началом репетиций, происходит распределение ролей, а уж на самой репетиции каждый из актеров «осваивает» именно свою роль, то в жизни, ребенку пьеса дается целиком, в том объеме, который он в состоянии воспринять. То же самое и с ролями в ней, можно выбрать любую, отрепетировать ее и сыграть. И неважно, что одну и ту же роль могут одновременно играть несколько «актеров». На сцене не может быть сразу нескольких Хлестаковых, а в жизни, пожалуйста, сколько угодно.
Говорят, что человек приходит в этот мир и уходит из него, голым. Это конечно верно, но в большей степени для вещей материальных. Особенно это заметно в момент появления человека на свет.
А что, помимо родовой памяти и памяти вида, которые являются чуть – ли не родными сестрами и заложены в генах, у новорожденного больше ничего нет. Ему, причем за короткий срок, предстоит много узнать и многому научиться.
Маленькому человеку предстоит узнать все об окружающем его мире. Повторюсь, человек за первые десять лет своей жизни получает половину от всей информации об окружающем мире и мироустройстве, вторая половина растягивается лет, этак, на шестьдесят – семьдесят.
Многому придется научится. Обратите внимание, как ребенок учится ходить, сколько в нем настойчивости и целеустремленности. Пусть это и можно списать на инстинкт, но все равно показательно.
Вроде бы мелочь, но надо будет научиться завязывать шнурки. В свое время я никак не мог научиться их завязывать так, как это делают все. Ну и что, придумал свой способ, отличный от общепринятого, так и завязываю по сей день, а тот способ, которому пытался научиться и не научился, уже и не помню. Самое главное научился же.
Это происходит как бы само собой, хоть и не без помощи взрослых. Ребенок, повторяя, многому учится у родителей или же у тех взрослых, с которыми общается. Фраза из старого анекдота на детсадовскую тему: «Эх, мюзикА бы!», есть не более, чем бездумное повторение, копирование, а соответственно, и обучение.
Заложенное в каждом человеке «просыпается» и требует реализации. Любопытство, как инструмент познания окружающего, наряду с поведенческим повторением, в один прекрасный момент становится чуть ли не главенствующим.
Детские вопросы смешат и поражают. Как вам такой: «Почему у снега рта нету?» А действительно, почему? Вопросы постоянно, лавина вопросов, на них надо найти ответы, детство ждать не будет, оно скоротечно.
Почему – то принято вздыхать по поводу скоротечности молодости, но не детства. Детство же интереснее. Из детских ощущений мне запомнились ощущения новизны окружающего и новизны происходящего, этакое, легкое состояние тайны. Вспоминать – то, такое состояние вспоминается, но ощутить его уже не получится, как ни старайся.
Для того, чтобы понять, что такое детство, надо быть взрослым, а для того, чтобы ощутить что это такое, надо быть ребенком, хоть ребенок этого и не осознает, может быть потому, что сравнивать не с чем.
Ребенок изо всех сил, так сказать, хочет поскорее вырасти, стать большим. Куда он так торопится, лично я не знаю, да и вряд – ли кто знает. Может быть, потому что детство ограничено по времени, отведенном физическим ростом и половым созреванием, может быть. Если старость можно как – то растянуть и продлить тем же здоровым образом жизни или еще чем – то относительно эффективным, то с детством такой фокус не пройдет, бац, и оно закончилось. Конечно, маленькая толика детства в человеке остается и остается на всю жизнь, та же способность удивляться, не иначе, как из детства, но это уже не то, не в том количестве и эмоциональном качестве.
Ребенку жизненно необходимо спросить и расспросить обо всем, все потрогать, попробовать на зуб, посмотреть, что там находится внутри. Это ему необходимо для того, чтобы в будущем принимать верные решения на основе однажды полученных знаний, как от взрослых, так и путем собственных исследований вещей его окружающих.
