Продолжая анализ, я вспоминаю, что «Базедов» не только фамилия врача, но и одного из известнейших педагогов (в бодрственном состоянии я, однако, не совсем уверен, так ли это). Между тем именно коллегу Отто я просил в случае, если со мною что-нибудь случится, взять на себя заботу о физическом развитии моих детей, особенно же в период зрелости (в связи с этим и ночная сорочка). Наделяя в сновидении коллегу Отто болезненными симптомами вышеупомянутого благородного человека, я хочу, по-видимому, этим сказать: «Если со мною что-нибудь случится, от него дождешься столько же, сколько от того барона Л., несмотря на его любезное предложение». Эгоистическая тенденция этого сновидения вполне очевидна. Когда доктор Эрнест Джонс в одной своей научной лекции в Америке говорил об эгоизме в сновидениях, какая-то ученая дама восстала против такого, якобы ненаучного, обобщения и заявила, что автор может судить лишь только по сновидениям австрийцев и не имеет права возводить такого обвинения на сновидения американцев. Она лично может гарантировать, что ее сновидения все строго альтруистичны.
Где же, однако, здесь осуществление желания? Конечно, не в мести коллеге Отто, которому действительно, кажется, суждено играть незавидную роль в моих сновидениях; осуществление желания заключается совершенно в ином. Заменяя коллегу Отто в сновидении вышеупомянутым благородным человеком, я в то же время отождествляю свою собственную персону с другим человеком, а именно с профессором Р., так как я требую от Отто того же, что по другому поводу потребовал профессор Р. от барона Л. Тут-то и разрешение загадки. Профессор Р. аналогично мне сделал свою карьеру помимо университета и лишь в пожилом возрасте получил давно заслуженное им звание. Таким образом, я снова хочу стать профессором. Даже это «в пожилом возрасте» представляет собою осуществление желания, так как означает, что я проживу достаточно долго, чтобы самому позаботиться о развитии своих детей в период зрелости.
в) Сновидение об экзамене.
Каждый, кому приходилось держать экзамен на аттестат зрелости, жалуется на упорство, с которым его преследует сновидение, будто он провалился на экзамене, остался на второй год и так далее… Для обладателя академического диплома это типическое сновидение заменяется другим: ему снится, будто он держит экзамены и даже во сне тщетно восстает против них, говоря, что он уже давно практикует, состоит приват-доцентом или находится на службе. Все это – неизгладимые воспоминания о наказаниях, которые мы претерпеваем в детстве за совершенные проступки и которые пробудились в нашей душе в связи с двумя узловыми пунктами наших учебных занятий, с «dies irae, dies ilia»[72] строгих экзаменов. «Боязнь экзаменов» у невротиков также находит свое подкрепление в этом детском страхе. Мы вышли из детского возраста, и нас не касаются уже больше родители, воспитатели и учителя, которые нас наказывали; неумолимая причинная связь жизни взяла на себя наше дальнейшее воспитание, и нам снятся гимназические или университетские экзамены (а кто из нас тогда не трусил, даже будучи уверен в себе) каждый раз, когда мы боимся, что какое-нибудь дело нам не удастся, потому что мы в чем-нибудь провинились и не сделали так, как нужно, – всякий раз, как мы чувствуем на себе гнет ответственности.
Дальнейшим разъяснением сновидений об экзаменах я обязан замечанию одного сведущего коллеги, который однажды в научной беседе подчеркнул то обстоятельство, что сновидение об экзамене наблюдается лишь у людей, которые выдержали этот экзамен, и никогда у тех, которые на нем провалились. Сновидение об экзамене, сопровождающееся страхом и наблюдающееся, как это неоднократно подтверждено, лишь тогда, когда субъекту предстоит на следующий день ответственный поступок или возможность какого-нибудь постыдного фиаско, избирает своим материалом какой-нибудь эпизод из прошлого, при котором наш страх оказался неосновательным и был опровергнут успешным результатом. Это действительно чрезвычайно яркий пример непонимания сновидения со стороны бодрствующей инстанции. Возражение, приводимое обычно с негодованием: но я ведь уже доктор и так далее, – представляет собою в действительности утешение, которое приносит с собою сновидение и которое должно было бы гласить: не бойся завтрашнего дня; подумай о том, как ты боялся выпускного экзамена и все-таки ведь его выдержал. Теперь же ты уже доктор и так далее… Страх же, который мы относим за счет сновидения, происходит из дневных остатков.[73]
Проверки этого объяснения, произведенные как на мне самом, так и на других, хотя и не очень многочисленные, подтвердили справедливость его. Так, например, будучи студентом, я провалился на экзамене судебной медицины; эпизод этот никогда мне не снился, между тем как сновидение часто рисует мне экзамены по ботанике, зоологии и химии; на эти экзамены я шел с вполне обоснованной боязнью провала, но благодаря благосклонности судьбы или экзаменатора все их выдерживал. В сновидениях о выпускных экзаменах в гимназии мне постоянно снится экзамен по истории, который я блестяще выдержал, хотя, правда, только потому, что мой симпатичный преподаватель – одноглазый участник сновидения – заметил, что на билете, который я вынул и возвратил ему, я поспешил ногтем отметить средний из трех вопросов, который тем самым просил мне не задавать. Один из моих пациентов, отказавшийся держать экзамены на аттестат зрелости и сдавший их впоследствии, провалился затем на экзамене на офицерский чин и не мог поэтому стать офицером; он сообщил мне, что ему очень часто снится гимназический экзамен, офицерский же никогда.
Сновидения об экзаменах представляют для толкования ту же трудность, на которую я прежде указал как на трудность, характерную для большинства типичных сновидений. Ассоциативный материал, доставляемый в наше распоряжение сновидящим, лишь в редких случаях бывает достаточным для толкования. Лучшее понимание таких сновидений должно быть создано на большем ряде примеров. Недавно я твердо убедился в том, что фраза «Ты ведь уже доктор и т. п.» скрывает в себе не только утешение, но и упрек. Последний гласит: «Ты теперь настолько уже взрослый, имеешь такой жизненный опыт, и тем не менее делаешь такие глупости, как ребенок». Эта смесь самокритики и утешения соответствует скрытому содержанию сновидения об экзамене. Тогда нет ничего удивительного в том, что эти упреки по поводу – «глупостей» и «ребячества» относятся в последних анализированных примерах к повторению половых актов, сопровождающихся сопротивлением со стороны партнера.[74]
Вышеупомянутый коллега (доктор Штекель из Вены) обращает внимание на двусмысленность слова «зрелость»; он наблюдал якобы, что сновидения об экзамене на аттестат зрелости бывают очень часто, когда на следующий день предстоит сексуальное «испытание». Один немецкий коллега возразил на это – по-видимому, вполне справедливо – что на немецком языке эти экзамены носят другое название – Abiturium – и что поэтому наличность двойного смысла в нем утверждать невозможно.
Благодаря аналогичному впечатлению сновидение об опоздании на поезд может быть отнесено к этой же группе. Толкование его подтверждает эту мысль. Сновидения эти заключают в себе утешение в испытываемом во сне страхе: боязни умереть. «Отъезд» – один из наиболее употребительных и понятных символов смерти. Сновидение утешает нас: «Будь спокоен, ты не умрешь (не уедешь)», – все равно как сновидение об экзаменах: «Не бойся, ты не провалишься». Трудность понимания обоих этих видов сновидений объясняется тем, что ощущение страха связано именно с выражением утешения. Относительно символов смерти Штекель говорит подробно в своей новой книге «Язык сновидений».
Смысл сновидений, связанных с зубной болью, которые я имел случай отчасти анализировать у своих пациентов, долгое время казался мне загадочным, так как, к моему удивлению, я при толковании их постоянно наталкивался на всевозможные препятствия.
Наконец, я категорически убедился в том, что побудительную силу этим сновидениям дают у мужчин она-нистические наклонности периода зрелости. Я подвергну анализу два таких сновидения. Оба сообщены мне одним и тем же лицом, молодым человеком, с резко выраженной, хотя и подавленной гомосексуальной склонностью.
Первое сновидение: «Он находится в опере и слушает „Фиделио“; сидит в партере подле Л., который ему очень симпатичен и дружбы с которым он уже давно добивался. Неожиданно он пролетает над партером, долетает до лож, засовывает палец в рот и вырывает себе два зуба».
Полет он сам описывает таким образом, будто его «бросили в воздух». Так как это очевидно обусловлено впечатлением от виденной оперы, то сюда относятся слова поэта:
«Кто овладел прекрасною девою».
Но «овладение прекрасною девою» не образует желания моего пациента. К нему подходят скорее две другие строчки:
