Я начинаю задумываться о том, что ждет меня самого в конце моего бизнеса, и вижу эту картину. И если от нее не отмахиваться, она ставит перед выбором: либо предпринимательством заниматься, либо идти в монастырь или в какую-нибудь йогу. И я начинаю понимать всех тех людей духовного поиска, которые боялись предпринимательства, как грязи, от которой надо бежать. Но я не хочу в йогу! Я не хочу в монахи! И я не могу бросить всех тех, кого я должен кормить, потому что я их люблю и приручил. Да и нет у меня такой ненависти к жизни и людям, чтобы уйти в монахи. Я точно знаю: если все, такие как я, что-то еще могущие делать, уйдут в эзотерику, Россия падет окончательно. Что-то неверно в общей теории тайноведения, пытающейся увести нас из мирской жизни: как будут жить монахи, если не будет мирян?
Но это не все, что возмущается во мне, когда мне говорят, что предпринимательство — низкое занятие, закрепощающее человека в греховности. Греховным можно быть и на посту настоятеля монастыря. Мы знаем этому немало примеров. Можно оставаться духовно чистым человеком и на месте хозяина рынка. Индусы создали целую духовную школу с названием Карма-йога — йога бескорыстного служения, которая говорит о том, что ты можешь достигать Бога и внутреннего света, делая любое дело. Не важно, что ты делаешь, важно — как...
Но и этого мне не хватает, чтобы снять ощущение неверности всего человеческого подхода к предпринимательству. Разговор о том, что можно быть грязным попом и чистым, светлым человеком, работая ассенизатором, как-то не дает ответов на все вопросы.
Например, на такой: если мы живем в мире божьем, то в нем не должно быть случайных вещей. И высшее служение богу — приятие мира, полноценное проживание этого божьего творения. Откуда такая гордыня у человека, который говорит: «Боже! Я мал и глуп. Поэтому я отдаю себя в руки твои и отказываюсь жить в мире, созданным тобой и живущем по твоим законам. Я ухожу в искусственный мирок, придуманный людьми, где я буду служить тебе так, как это придумали такие же, как я!»
Я не буду говорить о том, что за такими движениями, с психологической точки зрения, чаще всего нет ничего, кроме мышления исключительности или гордыни, если использовать христианский термин. Не буду я говорить и о том, что иногда этот уход в монастырь оказывается вполне оправданным, потому что свершается в итоге некоего духовного развития, открывающего дальнейший путь именно таким. Все есть, и все может быть.
Мне важно обратить ваше внимание на то, что осуждаемое предпринимательство, которое воспринимается людьми духовного поиска как синоним обогащения, скрывает за собой нечто такое, что мы можем назвать проявлением божественного закона, определяющего протекание жизни на земле. Да и обогащение происходит от корня Бог, как и богатый и богатырь.
Но это в традиционной народной культуре, которая была не религиозна, а магична. Суть же всей магии была — поиск и охота за силой. Да и само слово магия, пришедшее к нам из древнеиранского, очевидно, является однокоренным с русским понятием Мочь. «Магия — это могия. Кто могет, тот и маг!»
Маг — это тот, кто имеет силу, чтобы мочь то, что задумал или что нужно. Маг традиционного общества еще не был поражен гордыней мага последних веков, который все делает ради своей исключительности. Традиционный маг занят самыми бытовыми дивами — обеспечением благополучия своего общества и его сытости. Таковы корни всей магии, уходящие во времена первобытных охотничьих обществ.
И тут мы можем снова обернуться к предпринимательству. Оно, безусловно, магично в этом древнетрадиционном смысле. Оно обеспечивает выживание, сытость и благополучие. И при этом оно обладает потрясающей силой по сравнению со всеми современными магами. Производство заставляет перемещаться неисчислимые массы людей и меняет землю так, как это под силу только сказочным героям. Производство и предпринимательство явно связаны с какими-то силами, которые и являются основными силами, доступными человеку. И это настолько явно, что другие проявления магии затухают рядом с производством.
Более того, в каждом деле, которое требуется на производстве, можно найти и магическую подоснову, и высокий смысл. Просто надо приглядеться. А ключом является такое простое рассуждение: ни одно дело, ни одна должность не выживет в мире сил, если само силой не обладает.
Любая должность является дверью в силу, а значит, и в сказку или мечту.
Вот это и кажется мне основной тайной, которую надо исследовать. Предпринимательство, бизнес так близки, так обыденны, что за этими деревьями современного мира мы перестали видеть силу, магию и божественные законы, заставившие нас уйти в производство всем человечеством. При этом любой по-настоящему мощный источник порождает муть и пену. Люди духовные ненавидят предпринимательство именно за это. Но что за этим? Что взбивает пену, застилающую наши глаза, что так клокочет и бьется живым ключом в глубине производственных отношений?..
Нет ли пути там, где написано: «Не входить! Прохода нет!»?
Малиновский Б. Магия, наука и религия: [Сб.]. М.: Рефл-бук, 1998. С. 22.
Великорусские заклинания: Сб. Л. Н. Майкова. СПб.: Изд-во Европейского Дома, 1994. С. 112.
Северные сказки. Сборник Н. Е. Ончукова // Записки Императорского Русского Географического Общества по Отделению Этнографии. Т. XXXIII. СПб., 1908. (Переиздано: СПб.: Тропа Троянова, 1998.)
Талалаж Я., Талалаж С. Самые невероятные в мире — секс, ритуалы, обычаи. М.: Крон-Пресс, 1998. С. 106–107.
Как поп работницу нанимал // Русские народные сказки. М.: Дет. лит., 1976.
Марсель Мосс (1872–1950) — французский социолог и антрополог. — Примеч. ред.
Мосс М. Обмен. Личность: Труды по социальной антропологии. М.: Изд. фирма «Восточная Литература» РАН, 1996. С. 171–172.
Там же. С. 141.
Сказки и песни Белозерского края. Сб. Б. и Ю. Соколовых // Изд. Отд-ния рус. яз. и словесн. Императ. АН. СПб.: 1915. (Переиздано: СПб.: Тропа Троянова, 1999.)
Подосинов А. В. Ex oriente lux. Ориентация по странам света. М., 1999. С. 46.
См., например: Элиаде М. Священное и мирское. М.: Изд-во МГУ, 1994.
Стэк Д. Алхимия прибыли. Мн.: Парадокс, 1996. С. 34–35.
Там же.
Словарь иностранных слов / Сост. Е. Ефремов. М., 1912.
