займемся ею и приведем некоторые примеры. Однако остается вопрос: вся ли это правда и не являются ли негативные элементы влияния общества причиной того парадоксального обстоятельства, что
мы в сновидениях не только менее разумны и менее благопристойны, но также и более интеллигентны, мудры и способны к более здравым суждениям, чем когда бодрствуем.
Действительно, культура обладает не только благотворным, но и пагубным влиянием на наши интеллектуальные и нравственные функции. Человеческие существа зависят друг от друга и друг в друге нуждаются. Однако история человечества до сих пор находилась под воздействием того факта, что материальное производство было недостаточным для удовлетворения насущных потребностей всех людей. Стол был накрыт только для немногих из тех, кто желал сесть за стол и насыщаться. Те, кто был сильнее, старались обеспечить себе место, и это означало, что они должны помешать в этом другим. Если бы они любили своих собратьев, как завещали Будда, пророки и Иисус, они поделились бы хлебом, а не ели мясо и не пили вино в одиночестве. Однако, поскольку любовь – высочайшее и труднее всего достижимое свершение человеческой расы, не следует винить тех, кто смог сесть за стол, наслаждаться жизнью и не хотел делиться с прочими в том, что они искали власти над теми, кто угрожал их привилегиям. Их власть часто бывала властью завоевателей, физической силой, принуждавшей большинство быть довольным своей участью. Однако физическая сила не всегда была доступной или достаточной. Нужно было еще иметь власть над умами людей, чтобы заставить их воздерживаться от насилия. Этот контроль над умами и чувствами был необходимым элементом сохранения привилегий немногими. В этом процессе, впрочем, умы немногих делались такими же деформированными, как и умы большинства. Стражник, охраняющий заключенного, делается почти таким же узником, как и сам заключенный. «Элита», которая должна была контролировать тех, кто не был «избранным», становилась пленницей собственных запретительных тенденций. Таким образом, рассудок и тех, кто правит, и тех, кем правят, отклоняется от главной цели – думать и чувствовать по-человечески, использовать и развивать силы разума и любви, данные человеку от рождения и без полного развития которых он становится калекой.
В этом процессе отклонения и искажения характер человека делается исковерканным. Цели, противоположные интересам его истинной личности, делаются первоочередными. Способность человека любить иссякает, им движет жажда власти над другими. Уверенность в себе уменьшается, и человек вынужден искать компенсацию в страстном стремлении к славе и престижу. Человек утрачивает чувство собственного достоинства и целостности, вынужден превратиться в предмет потребления, для него источником самоуважения делается его продажная стоимость, его успех. Все это приводит к тому, что мы учимся не только тому, что истинно, но и тому, что ложно, что мы слышим не только о добре, но и постоянно оказываемся под воздействием идей, пагубных для жизни.
Все это верно не только для примитивного племени, в котором строгие законы и обычаи воздействуют на ум, но и для современного общества с его предполагаемой свободой от строгого следования ритуалам. Во многих отношениях распространение грамотности и средств массовой информации привели к тому, что влияние культурных клише сделалось столь же действенным, как и в чрезвычайно ограниченной племенной культуре. Современный человек оглушается почти непрерывным «шумом» – звуками радио, телевидения, заголовками газет, рекламой, кинофильмами, по большей части не просвещающими наш ум, а притупляющими его. Нам предлагают рационализированную ложь, маскирующуюся под правду, бессмыслицу, маскирующуюся под здравый смысл или под высшую мудрость специалиста; нам навязывают двойные стандарты, умственную леность или нечестность, выступающие во имя «чести» или «реализма». Мы ощущаем свое превосходство над предрассудками поколений наших предков и так называемых примитивных культур, но нам самим постоянно навязываются такие же суеверные верования, выдающие себя за последние открытия науки. Разве не удивительно, что бодрствование часто воспринимается не как благословение, а почти как проклятие? Не удивительно ли, что во сне, когда мы наедине с собой, когда мы можем заглянуть в себя, будучи избавленными от шума и бессмыслицы, окружающих нас наяву, мы способны лучше чувствовать и мыслить, нам доступны самые истинные и ценные чувства и мысли?
Вот к какому выводу мы приходим: состояние сна имеет двойственную функцию. Отсутствие контакта с культурой способствует проявлению как худшего в нас, так и лучшего; следовательно, в сновидении мы может быть менее интеллигентными, менее мудрыми, менее благопристойными, но также и лучше и умнее, чем наяву.
Дойдя до этого заключения, мы оказываемся перед трудной проблемой: как можно узнать, следует ли понимать сновидение как проявление лучшего в нас или как худшего? Существует ли какой-то принцип, которым мы могли бы руководствоваться в этом отношении?
Для ответа на этот вопрос следует покинуть довольно поверхностный уровень обсуждения и постараться заглянуть глубже, обсудив некоторые интерпретации конкретных сновидений.
О следующем сне сообщил человек, который накануне встретился с «очень важной персоной». Эта персона имела репутацию человека мудрого и доброго, и тот, кто потом рассказывал о своем сновидении, пришел на встречу с ним с уже сложившимся под влиянием рассказов мнением. Примерно через час они расстались, и у человека, рассказывавшего о сновидении, осталось впечатление о встрече с великим и добрым персонажем.
«Я вижу мистера X. [очень важную персону]; его лицо выглядит совсем не так, как выглядело вчера. Я вижу жесткий рот и суровое лицо. Старик, смеясь, рассказывает кому-то о том, что ему только что удалось обманом выманить у бедной вдовы ее последние гроши. Я испытываю отвращение».
Когда этого человека попросили сказать, что ему приходит в голову по поводу сновидения, он ответил, что вспоминает мимолетное чувство разочарования, которое он испытал, войдя в комнату мистера X. и бросив взгляд на его лицо; это чувство, впрочем, исчезло, как только мистер X. дружелюбно и приветливо заговорил с ним.
Как понять это сновидение? Возможно, человек, видевший сон, завидует славе мистера X. и по этой причине ему не симпатизирует? В этом случае сон был бы выражением иррациональной ненависти к мистеру X., о которой сам человек и не подозревает. Однако в рассматриваемом здесь случае все иначе. При последующей встрече, когда человек, видевший сон, осознал свои подозрения благодаря сновидению, он внимательно следил за мистером X. и обнаружил, что в том есть элемент безжалостности, который впервые был замечен во сне. Его впечатление подтвердили немногие лица, осмелившиеся усомниться во мнении большинства, видевшего в X. доброго человека. Подтвердили впечатление и некоторые факты из жизни X., не такие отталкивающие, как в сновидении, но тем не менее выражавшие тот же дух.
Как мы видим, проникновение в характер X. во сне было гораздо
