Хотя эксперименты в этой области были прекращены прежде, чем эта тема была в достаточной степени изучена, исследование творческого подхода в процессе принятия решений, проведенное Уиллисом Харманом и Джеймсом Фэдимэном (Willis Harman, James Fadiman (36)) в исследовательском институте Стэнфорда, выявило достаточное количество интересных свидетельств для того, чтобы этой проблемой могли заинтересоваться ученые в будущем. Препаратом, используемым в этом эксперименте, был не ЛСД, а мескалин, активный ингредиент мексиканского кактуса Anhalonium Lewinii, или пейота. В силу того, что эффекты этих двух веществ, в общем, схожи, следует ожидать сходных результатов и при использовании ЛСД: это подтверждается различными наблюдениями, сделанными в ходе обучающий программы для ученых с применением ЛСД и терапевтического использования препарата. Субъектами исследования Хармана и Фэдимэна были двадцать семь мужчин, имеющих разнообразные профессии. Одна группа состояла из 16 инженеров, одного физика-экспериментатора, двух математиков, двух архитекторов, одного психолога, одного дизайнера мебели, одного промышленного дизайнера, одного менеджера по продажам и одного менеджера по персоналу. Целью этого исследования было выяснить, станут ли решения этих индивидов под действием 200 мг мескалина более творческими, ценными и осуществимыми по критериям современного производства и позитивистской науки. Результаты этого исследования были очень обнадеживающими: многие из найденных решений были приняты к производству, другие можно было развивать дальше, или они открывали новые подходы к работе. Субъекты, принимавшие мескалин, постоянно сообщали, что препарат вызвал в них разнообразные изменения, которые облегчили творческий процесс. Он также уменьшил подавленность и тревогу, увеличил гибкость и скорость мышления, повысил способность к зрительному воображению и фантазии, а также к концентрации на проекте. Назначение мескалина также способствовало тому, что субъекты начинали лучше чувствовать предметы, с которыми они работали, подсознательная информация становилась более доступной, мотивация усиливалась, что облегчало решение проблемы, или, в некоторых случаях, вовсе приводило к тому, что у человека появлялся зрительный образ готового решения.
Очевидно, что потенциал ЛСД для увеличения творческих способностей будет прямо пропорционален интеллектуальным способностями и образованности психонавта. Для большинства творческих инсайтов необходимо иметь достаточные знания о предмете, чтобы быть способным сформулировать релевантные новые цели и найти технические способы для описания результатов. Если это направление исследований когда-нибудь будет возобновлено, очевидными кандидатами будут выдающиеся ученые из различных областей науки: физики, астрофизики, генетики, нейробиологи, антропологи, физиологи и психиатры.
РЕЛИГИОЗНЫЕ И МИСТИЧЕСКИЕ ПЕРЕЖИВАНИЯ, ВЫЗЫВАЕМЫЕ ПРЕПАРАТОМ
На протяжении всей истории человечества психоделические вещества использовались для ритуальных, религиозных и магических целей. Легендарный божественный напиток сома, который готовили из одноименного растения, играл чрезвычайно важную роль в ведической религии. Препараты из конопли Cannabis indica и sativa под различными названиями – гашиш, чарас, бханг, ганья, киф - использовались в Азии и Африке на протяжении многих веков в религиозных церемониях и при врачевании. Они играли важную роль в Брахмаизме, использовались в различных суфийских практиках, и были предметом особого почитания Растафарийцев. Религиозно-магическое использование психоделических растений было широко распространено в доколумбовой Америке у Ацтеков, Майа, Олмеков и других индейцев. Среди используемых растений были знаменитый мексиканский кактус пейот Lophophora williamsii, священные грибы Psilocybe mexicana (теонанакатль) и различные разновидности семян утренней славы (morning glory seeds (ololiuqui)). Ритуальное использование пейота и священных грибов все еще живо в различных мексиканских племенах; охота за пейотом и другие священные церемонии Индейцев Илгуихоль, а также целительские ритуалы Мацтеков с использованием грибов, могут служить тому примерами. Пейот также использовался многими группами северно-американских индейцев, и примерно сто лет назад стал применяться в таинствах Церкви Коренных Американцев. Знахари Южной Америки (ayahuascheros) и дописьменные амазонские племена, такие как Амахуака и Йиваро, используют yage, психоделический экстракт «плюща снов», лианы Banisteriopsis caapi. Наиболее известным африканским галлюциногенным растением является Tabernanthe iboga (eboga), малые дозы которого оказывают стимулирующее действие, а большие используются в обрядах инициации. В средние века напитки и мази, содержащие психоактивные растения и ингредиенты животного происхождения, широко использовались на ведьминских шабашах и ритуалах черных месс. Наиболее известными компонентами ведьминских зелий были белладонна (Atropa Belladonna), мандрагора (Mandragora of-jicinarum), дурман (Datura Stramonium), черная белена (Hyoscyamus niger) и лягушачья кожа. Современный химический анализ обнаружил в коже лягушек (Bufo bufo) вещество, которое называется bufotenine (или dimethylserotonin), обладающее психоделическими свойствами. Психоделические растения, упомянутые выше, являются только несколькими, наиболее известными представителями этой группы. По словам этноботаника Ричарда Шульца, Отделение Ботаники Гарвардского Университета, существует более ста растений с выраженными психоактивными свойствами.
Способность психоделических веществ вызывать фантастические состояния мистической и религиозной природы отмечена во многих исторических и антропологических текстах. Открытие ЛСД и его эффекта, ставшее хорошо известным в нашей собственной культуре, привлекло внимание ученых. Тот факт, что религиозные переживания можно вызвать приемом химического агента, стали причиной интересной и очень противоречивой дискуссии о «химической» или «мгновенном» мистицизме. Многие ученые, изучающие поведение, а также философы и теологи включились в жаркую полемику по поводу природы этих явлений, их значения, ценности и аутентичности. Вскоре мнения разделились на три четких направления. Одни экспериментаторы видели в возможности вызвать религиозные переживания химическими средствами шанс перенести арелигиозные феномены из области священного в лабораторию и, таким образом, наконец, объяснить их с точки зрения науки. В конце концов, они надеялись, что в мистическом и священном не останется ничего от религии, и духовные переживания можно будет свести к физиологии мозга и биохимии. Другие исследователи заняли почти противоположную позицию. Они полагали, что мистические явления, вызываемые ЛСД и другими психоделическими препаратами, были истинным, и сами эти вещества можно было считать священными, так как они открывали доступ к трансцендентальному. Этого мнения придерживались шаманы и жрецы психоделических культур, в которых дурманящие растения, типа, сомы, пейота и теонанаэатль рассматривались как божественные вещества или даже как сами божества. Третьим направлением в этом вопросе был подход, при котором ЛСД переживания считались «квази-религиозными» явлениями, которые только симулируют или поверхностно напоминают настоящую и аутентичную духовность, которая возникает как «божья милость» или в результате дисциплины, преданности и аскезы. Здесь кажущаяся простота, с которой можно было достичь этих переживаний, полностью дискредитировала их духовную ценность.
Однако те, кто утверждают, что вызванные ЛСД духовные переживания не имеют ценности в силу того, что их можно очень легко достичь, и их возникновение и длительность зависят от желаний индивида, неправильно понимают природу психоделического состояния. Психоделические переживания не являются простым и предсказуемым путем к Богу. Многие субъекты никогда не имели духовных элементов в своих сессиях, несмотря на то, что они много раз принимали препарат. Тем же, у кого мистические переживания были, часто приходится подвергаться психологическим испытаниям, которые, по крайней мере, столь же сложны и болезненны, как и те, которые связанным с обрядами аборигенов или аскезой религиозных практик.
