Есть данные о взаимосвязи между нарушением привязанности у маленьких девочек и возникновением у них во взрослом состоянии депрессий. Так, девочки, чьи матери умерли до достижения ребенком 12 лет, в зрелости значительно в большей степени подвержены риску тяжелых депрессивных состояний. Однако, по результатам исследований, такие последствия не являются фатальными; они ослабляются такими факторами, как хорошие отношения с бабушкой и дедушкой, успехи в школе, хороший поддерживающий брак, наличие веселого, беззаботного характера [1].
Влияние эмоциональной депривации на развитие особенно ярко проявляется в условиях воспитания ребенка в детском доме или подобном ему учреждении.
В 40-е гг. ХХ в. Р. Шпитц изучал детей, потерявших в годы войны родителей и оказавшихся в больницах или детских домах [6]. Результаты его исследований показали наличие у данных детей задержки когнитивного, эмоционального и социального развития. Для обозначения этого феномена он использовал понятие «госпитализм», определяя его как совокупность психических и соматических расстройств, обусловленных длительным пребыванием человека в лечебном учреждении в отрыве от близких людей и дома. К симптомам госпитализма у детей Р. Шпитц относил в первую очередь следующее:
• замедление психического и физического развития;
• отставание в развитии речи;
• пониженный уровень адаптации к окружению;
• слабая сопротивляемость к инфекциям и т. д.
В качестве основной причины этого явления он видел разлуку с матерью. Последствия госпитализма у детей являются долговременными и часто необратимыми. В тяжелых случаях развитие такого состояния приводит к смерти.
Современные исследования также показывают, что в закрытых детских учреждениях девиации в психическом развитии прослеживаются сразу по многим направлениям [19; 20; 30; 31; 34 и др.].
Потребность в общении у таких детей появляется позже, чем у детей, живущих в семье. Само общение протекает более вяло, комплекс оживления выражен слабо, в его состав входят менее разнообразные проявления, он быстрее затухает при исчезновении активности взрослого.
Можно говорить о том, что у воспитанников дома ребенка отсутствует полноценное эмоционально-личностное общение в первом полугодии жизни, а во втором полугодии задерживается своевременное становление потребности в сотрудничестве со взрослым и, как следствие, предметно-манипулятивной деятельности. Присутствует однообразное, неэмоциональное манипулирование с предметами.
Недостаточное удовлетворение потребности во внимании и доброжелательности со стороны взрослого, дефицит эмоционального общения приводят к тому, что ребенок и во втором полугодии своей жизни стремится к ласке, выраженной в примитивной форме физического контакта, и не принимает предлагаемого ему сотрудничества.
Дефицит общения со взрослым может в некоторой степени компенсироваться контактом со сверстниками. Однако чтобы присутствие сверстника способствовало развитию и содержательному наполнению контактов, такое общение требует организации и контроля со стороны взрослого. Развитие общения как со взрослыми, так и со сверстниками во многом обусловлено особенностями эмоционального статуса ребенка в условиях депривации.
Жизнь в детском доме накладывает свой отпечаток на развитие эмоциональной сферы. У младенцев, воспитывающихся в доме ребенка, эмоциональные проявления бедны, невыразительны. Наблюдается менее точное различение эмоций взрослого, слабое дифференцирование положительных и отрицательных эмоциональных воздействий.
По данным М. И. Лисиной, дети первого года жизни, воспитывающиеся в доме ребенка, отличаются от ровесников, растущих в семье: они вялы, апатичны, лишены жизнерадостности, у них снижена познавательная активность, упрощены эмоциональные проявления; предличностные образования или внутренние структуры, которые появляются у детей из семьи на первом году жизни и ложатся в основу формирования личности, у воспитанников дома ребенка деформированы [19].
У детей раннего и дошкольного возраста специфические условия жизни в закрытом детском учреждении приводят к вынужденной поверхностности чувств, эмоциональной недостаточности; они печальны и пассивны; у них не возникает привязанности к взрослому.
Эмоционально нестабильное положение ребенка, лишенного родительского попечительства, ведет к нарушению аффективно-личностных отношений. При наличии ярко выраженной потребности в любви и внимании они не умеют налаживать общение с окружающими. При появлении нового человека у них не возникает привычной эмоциональной реакции, например чувства страха или радости, то есть они избегают эмоционального контакта. Встречается и другой тип реагирования – «прилипчивость» к новому человеку: дети «облепляют» его, стараются до него дотронуться, прижаться к нему. Однако очень быстро их интерес проходит, и при расставании с их стороны не проявляется никаких эмоций, что свидетельствует об отсутствии стойкой привязанности.
В силу неправильного и недостаточного опыта общения дети часто занимают по отношению к другим людям агрессивно-негативную позицию.
Исследования показывают, что дети, находящиеся в ситуации депривации, неуспешны в разрешении конфликтов и со взрослыми, и со сверстниками, они агрессивны, стремятся обвинить окружающих в возникновении конфликта, не способны к конструктивному выходу из конфликтной ситуации. Их эмоциональные реакции отличаются более высокой напряженностью, аффективными срывами, большим накалом эмоциональной фрустрации.
Для них характерна слабая выраженность значимости дружеских связей, отсутствие постоянных диад и триад, носящих в основном ситуативный характер. Отношение к взрослым определяется практической полезностью последнего в жизни ребенка.
Описанные особенности поведения определяются не только дефицитом общения со взрослым и многочисленностью контактов со сверстниками, но и специфичностью последних. В детском доме ребенок постоянно взаимодействует с одной и той же довольно узкой группой сверстников. Это приводит к тому, что здесь отношения в группе складываются по типу родственных. С одной стороны, это положительный фактор, способствующий эмоциональной стабильности, защищенности. Но, с другой стороны, подобные контакты не способствуют развитию навыков общения с незнакомыми людьми, способности адекватно оценивать свои качества, необходимые для избирательного, дружеского общения.
Как показывают исследования Мухиной, в условиях детского дома формируется феномен «мы». У детей возникает своеобразная идентификация друг с другом. Они делят мир на «своих» и «чужих». От «чужих» они обособляются, проявляют по отношению к ним агрессию, готовы использовать их в своих целях. Хотя и внутри своей группы они также чаще всего обособлены [20].
Эмоциональная депривация в условиях детского дома приводит к целому ряду специфических личностных особенностей
детей. У них наблюдается отсутствие эмпатии, отчужденность, обособленность, что мешает строить полноценное интимно-личностное общение с другими и продуцирует в дальнейшем дефицит любви, тепла в отношении уже к своим детям.
Изучение М. И. Лисиной и ее сотрудниками становления ранних этапов самосознания показало, что на первом году жизни у ребенка появляется «образ себя». Содержанием этого образа в первом полугодии становится переживание ребенком себя как субъекта общения, а во втором – как субъекта практических действий. Качественные особенности «образа себя» определяются уровнем общения ребенка со взрослыми. Здесь уместно вспомнить известное выражение Л. С. Выготского: «Только через других мы становимся самими собой».
От качества общения зависит и активность. Оно определяет отношение ребенка к себе, через которое преломляется отношение ко всему окружающему. У ребенка из закрытого детского учреждения низкая активность проявляется во всех сферах отношений: к окружающим людям, к себе и к предметному миру. При этом прослеживается тенденция: относительно быстрее позитивные изменения наступают в сфере предметных действий, медленнее – в сфере отношений с другими людьми, еще медленнее – в отношении к самому себе [19; 30 и др.]
Данная ситуация, по мнению М. И. Лисиной, объясняется следующим:
• общение воспитанников дома ребенка отличается низкой эмоциональностью;
• взрослые не очень заинтересованно следят за достижениями ребенка, не слишком радуются или огорчаются его действиям, не торопятся поддержать его инициативу; эмоциональность взрослого в значительной степени определяет общий тон детской активности;
• взрослые достаточно редко оценивают результаты достижений ребенка в предметной сфере. Оценки в большей степени носят дисциплинарный характер, к тому же, как правило, отрицательный.
