Впрочем, стремление захватить богатства Святой Земли было в глазах людей того времени не жадностью, а мечтой об исполнении Господнего завета. Ведь, по Святому Писанию, именно эта земля была обещана Им избранному народу, каковым после Христа являются не евреи (как это было согласно Ветхому Завету), а христиане. Ныне Святая Земля, Иерусалим, Гроб Господень находятся в руках неверных, и эти неверные самим фактом своего присутствия оскверняют святыни. Следовательно, необходимо вернуть себе истинным Богом заповеданное достояние, смыть скверну своей и чужой кровью. «Становитесь на стезю Святого Гроба, исторгните землю эту у нечестивого народа, покорите ее себе», – взывал Урбан II.
Надо сказать, что не только Папа Урбан говорил о сокровищах (если говорил) и не только о богатствах Святой Земли. Выше уже упоминалось, скорее всего, подложное письмо императора Алексея Комнина графу Роберту Фландрскому. Но ведь любопытно, что же все-таки фламандские (да и не только фламандские) рыцари считали привлекательным для себя. Алексей I вроде бы для начала говорит о духовной награде: «Вы должны приложить все усилия к тому, чтобы стяжать себе славную и неописуемую награду – радость на небесах». А вот далее разговор идет о сокровищах как бы и тоже духовных, но имеющих и немалое материальное значение в Средневековье. «Уж лучше вам (то есть латинянам. – Д. Х. ) владеть Константинополем, чем язычникам. Ибо в этом городе драгоценные реликвии Господа: столп, к которому Он был привязан, бич, которым Его бичевали, багряница, в которую Он был облачен, терновый венец, которым Он был увенчан, трость, которую Ему дали вместо скипетра, одежды, которые делили распявшие Его, гвозди, которыми Он был прибит, большая часть того креста, на котором Он был распят [24] , плащаница, что была во гробе после Воскресения, двенадцать корзин с ломтями пяти хлебов и двух рыб, голова Иоанна Крестителя с нетронутыми власами и бородою; реликвии: тела невинных младенцев, равно как и пророков, апостолов, мучеников, и в особенности первомученика Стефана, исповедников и дев – и в таком количестве, что обо всем этом мы по отдельности писать не станем. Всем вышеописанным должны владеть не язычники, а христиане, и коли они получат все это – то оно послужит защите всего христианского мира, и наоборот, великий ущерб и позор выйдет от того, что они все это утратят». А далее идет совершенно изумительный пассаж: «Но коли они (христианские рыцари. – Д. Х. ) не пожелают стараться ради этого и испытывают большую любовь к золоту и серебру, то обнаружат там золота больше, чем есть во всем мире. Одних сокровищ константинопольских церквей: серебра, злата, самоцветов и драгоценных камней, шелков, то есть алтарных покровов, хватит на все церкви, какие только есть на свете. Но все это превосходят неописуемые сокровища матери Церквей, или Святой Софии, то есть Мудрости Божией, ибо они могут, без сомнения, сравняться с сокровищами храма Соломона. Что же мне говорить о сокровищах знати, если и богатства простых купцов никто исчислить не может? Что хранится в сокровищницах почивших императоров? Доподлинно говорю, не найдется языка, который об этом поведает, ибо там хранятся не только сокровища правителей Константинополя, но туда перенесены и сокрыты во дворцах все сокровища императоров Рима. Что тут еще сказать? Поспешите вместе со всеми Вашими людьми, соберите все Ваши силы, дабы подобные сокровища не оказались в руках турок и печенегов, которым несть числа. Каждый день ожидается прибытие шестидесяти тысяч, и опасаюсь, как бы этими сокровищами им не удалось понемногу соблазнить наших жадных рыцарей [25] . Ведь именно так поступил Цезарь, который благодаря жадности завоевал королевство франков [26] , и подобным образом антихристу предстоит в будущем захватить весь мир. Действуйте, покуда у вас есть время, покуда не утратили и царство христианское и, что еще хуже, Гроб Господень, дабы стяжать себе на небесах не приговор, а награду» [27] .
Для того чтобы христиане Запада начали свой путь за море с оружием в руках, должны были произойти перемены в отношении к употреблению этого оружия. Среди христианских заповедей была заповедь «не убий». Христос прямо говорит: «…все, взявшие меч, мечем и погибнут» (Мф. 26. 52). Но еще Августин Блаженный заявлял в своем авторитетнейшем для всего Средневековья труде «О граде Божием», созданном между 413 и 426 гг., что бывают войны справедливые и несправедливые. Первые – это те, которые ведутся от имени Церкви и в защиту христианства. Вторые – войны между христианами. В конце IX в. Папа Иоанн VIII обращается к франкским епископам, уговаривая их проповедовать войну против язычников-венгров, которые именно тогда начали свои вторжения из Южного Приуралья в Центральную Европу, и объявляя: «Тех, кто отважно сражается против язычников и неверных и погибает за католическую веру, за гробом ждет вечная жизнь и вечное блаженство».
Серьезно изменила отношение к войне так называемая Клюнийская реформа, движение за существенные перемены в Церкви, названное так по имени монастыря Клюни в Бургундии, откуда пошло это движение, начавшееся в конце Х в. Суть этой реформы состояла в овладении миром в интересах Церкви. Перемене воззрений на войну споспешествовало то, что некоторые историки называют, не совсем точно, «феодальной раздробленностью». На деле процесс развития феодальных отношений вел к, так сказать, рассеянию власти: каждый феодальный сеньор обладал, в той или иной степени, властными правами, которые прежде принадлежали лишь монарху. В милитаризованном обществе начиналась война всех против всех. Тогда Церковь (в ряде случаев это пытались сделать и светские правители), понимая, что полностью искоренить распри невозможно, предприняла попытки ввести вечные междоусобицы в какие-то рамки. Провозглашался Божий мир, то есть запрет на насилие по отношению к тем, кто по физическим или социальным причинам не мог сопротивляться оружию: к женщинам, особо вдовам, детям, особо сиротам, старикам, священнослужителям, крестьянам, каковым запрещалось ношение оружия. Еще одно нововведение – Божье перемирие, то есть запрет на ведение военных действий в особо отмеченные священные дни: на Рождество, Страстную и пасхальную недели, с вечера субботы до утра понедельника и т. п.
Посвещение в рыцари. Средневековая миниатюра
Но Церковь не имела собственного войска, она могла грозить лишь карами небесными. Светская власть государей была слишком слаба, а поэтому именно в рыцарстве клюнийцы видели ту силу, которая должна помочь Церкви устроить христианское общество. В рыцарских обычаях, в церковных обрядах, в культе святых проявляются новые черты. Священники благословляют рыцарское оружие. При посвящении в рыцари меч новопринимаемого в рыцарское сословие лежит на алтаре. Сам новопринимаемый проводит ночь в храме в посте и молитвенном бдении, свершает омовение в купели, напоминающей крещальную, и дает при посвящении клятву защищать святую Церковь. Некоторые святые претерпевают своеобразную трансформацию. Так, святой Георгий, воин-христианин, казненный в Риме, согласно житию, за то, что отказался брать в руки оружие, становится небесным покровителем рыцарства. Снова оживают идеи «справедливой войны», высказывавшиеся, как уже говорилось, еще Августином Блаженным. Если война ведется от имени Церкви, по призыву Церкви и против врагов Церкви, то она не является злом.
Активно поощряется папством война с мусульманами в Испании. Папа Александр II в 1063 г. призвал рыцарей на борьбу с теми, «кто преследует христиан и изгоняет их из городов», заявил, что эта война справедлива, и отпустил грехи тем, кто отправился воевать с маврами в Испанию.
Папа Григорий VII, несгибаемый борец за папское верховенство, впервые употребляет выражение «воинство Христово» (militia Christi) не по отношению к монахам (как это было прежде), а к рыцарям, которые служат Святому престолу, и он же первым заговорил о «войнах святого Петра», то есть войнах, поддержанных оным Святым престолом (напомню, что первым Папой Римским считается св. Петр, а папские владения в Средней Италии с центром в Риме именовались «вотчиной святого Петра»), в Испании, в Сицилии против тамошних арабов, да и просто против врагов папства. Так или иначе, война перестала быть только злом, и это, безусловно, повлияло на отношение к только что провозглашенному крестовому походу.
Глава 2 Первый крестовый поход (1096—1099 гг.)
«Поход бедноты» и народное христианство
В марте 1096 г. в «паломничество за море» отправились крестьяне, горожане, мелкие рыцари (впрочем, там было несколько представителей знати), нищие, воры и т. п. Видимо, поэтому историки XVIII в. не поместили это «паломничество» в общий счет крестовых походов – уж больно оные «воины Божьи» не вписывались в благостную картину войны за веру – и назвали его «крестовым походом бедноты». Но сегодня большинство исследователей все же и его включают в описание Первого крестового похода.
