2248
Walsh, Exquisite Desire, 205.
Например, «пламенение Бога (Ях)» (Ayo, Sacred Marriage, 246); «пламя Яхве» [Walter Bühlmann, Das Hohelied (Stuttgart: Katholisches Bibelwerk, 1997), 87]; «пламя Яха» (Delitzsch, Proverbs, Ecclesiastes, Song of Solomon, 3:144); «само пламя Яха!» [M.Timothea Elliott, The Literary Unity of the Canticle (European University Studies, Series 23, 371; New York: Peter Lang, 1989), 266]; «пламена Яха» [Carole R.Fontaine, «“Go Forth into the Fields”: An Earth-Centered Reading of the Song of Songs,» in The Earth Story in Wisdom Traditions (ed. Norman C.Habel&Shirley Wurst; Earth Bible 3; Cleveland: Pilgrim, 2001), 138]; «пламена Предвечного» [H.L.Ginsberg, “Introduction to the Song of Songs,” in The Five Megilloth and Jonah: A New Translation (Philadelphia: Jewish Publication Society of America, 1969), 188; Christian David Ginsburg, The Song of Songs and Coheleth (Commonly Called Ecclesiastes): Translated from the Original Hebrew, with a Commentary, Historical and Critical (2 vols., 1857–1861; repr., 2 vols. in l; Library of Biblical Studies; New York: Ktav, 1970), 188]; «пламя Яхве» [S.Craig Glickman, A Song for Lovers (Downers Grove, Ill.: InterVarsity, 1976), 169]; «пламя Божие» (Gordis, Song of Songs, 74); «само пламя Господа» [A.F.Harper, Beacon Bible Commentary (Kansas City, Mo.: Beacon Hill, 1967), 633]; «само пламя Господа» [Walter C.Kaiser Jr., Toward Old Testament Ethics (Grand Rapids: Zondervan, 1983), 195]; «пламя Божие» (Landy, Paradoxes of Paradise, 121); «пламя Яха» (Mitchell, The Song of Songs, 1170, и дискуссия на сс. 1185–1192); «пламя Яха» (Murphy, Song of Songs, 117); «пламя Господа» [Iain W.Provan, Ecclesiastes, Song of Songs (NIVAC; Grand Rapids: Zondervan, 2001), 368]; «пламя Яхве» (Robert&Tournay, Le Cantique des cantiques, 301); «пламя дочери Яха» [Carlo Suarès, Le Cantique des cantiques (Geneva: Mont-Blanc, 1969), 244]; «пламя ГОСПОДА» [Tournay, Word of God, Song of Love: A Commentary on the Song of Songs (trans. J.Edward Crowley; New York: Paulist, 1988), 28, 80]; «пламя Яха» (Walsh, Exquisite Desire, 205–206); «пламя Ях(ве)!» (Wendland, “Seeking a Path,” 43); «огонь Иеговы» [Otto Zöckler, “Song of Songs,” in A Commentary on the Holy Scriptures: Critical, Doctrinal, and Homiletical (ed., Johann P.Lange; trans., W.Henry Green; 12 vols.; repr., Grand Rapids: Zondervan, 1960), vol. 5. sect. 3, p. 129]. См. также D.Buzy, Le Cantique des cantiques (Paris: Létouzey&Ané, 1946), 358; G.Krinetzki, Hoheslied (Stuttgart: Echter, 1980), 243; D.Lys, Le plus beau chant de la création: Commentaire du Cantique des cantiques (Paris: Cerf, 1968), 290; Tommaso Piatti, Il Cantico dei cantici (Rome: Edizioni Paoline, 1958), 184; G.Ravasi, Cântico dos cânticos (São Paulo: Edições Paulinas, 1988), 135; V.Zapeltal, Das Hohelied (2d ed.; Freiburg, Switz.: Universitäts Buchhandlung, 1907), 146.
Среди современных переводов, которые видят в šalhebetyâ указание на Бога: ASV («само пламя Иеговы»), BVME («само пламя Господа»), ESV («само пламя Господа»), NASB («само пламя Господа»), JB и NJB («пламя самого Яхве»), HCSB («огонь Господа»), NIV («подобно самому пламени Господа»; на полях), RV («само пламя Господа»), EBR («вспышка Яха»), Nouvelle Edition de Geneve («пламя Предвечного»), Bible de Jérusalem («пламя Яхве»), Nácar-Colunga («пламя Яхве»), Lutherbibel («пламя Господа»).
See Delitzsch, Proverbs, Ecclesiastes, Song of Solomon, 3:147.
Ginsburg, Song of Songs and Coheleth, 188.
Этой мыслью я обязан одному из своих студентов: см. Ronaldo D.Marsollier, “Cant 8:6–7–Love as a Divine Gift: The Crown and Climax of the Song of Songs» (paper presented for the class OTST668 Psalms/Wisdom Literature: Song of Songs, Andrews University Theological Seminary, winter 1999). В ВЗ слово maăpēl («тьма») используется еще только в Нав 24:7 (но без суффикса -yâ), где Яхве напоминает народу своему, что Он «положил тьму (maăpēl) между вами и египтянами» во время исхода у Чермного моря. Коротко рассказав о том, как море покрыло египтян, стих заключает: «Глаза ваши видели, что Я (Яхве. – Р. Д.) сделал в Египте. Потом много времени пробыли вы в пустыне». Отрывок в Иер 2:31, используя термин лишь еще один раз в ВЗ, вероятно, содержит аллюзию на Нав 24:7: в контексте есть тема Исхода (ср. Иер 2:2, 6, 18), и Иер 2:31 отражает те же понятия/мотивы, что и Нав 24:7 (midbār, «пустыня»; maăpēl; и «Израиль/народ мой»). Оба отрывка отсылают к эпизоду, упомянутому в Исх 14:19–20, где сам Бог был столпом тьмы для египтян и столпом света для Израиля. Отрывок из Книги Иисуса Навина касается именно божественного источника мрака: «Глаза ваши видели, что Я сделал в Египте». Аналогичным образом сжатая аллюзия у Иеремии касается божественных коннотаций мрака, добавляя к maăpēl суффикс -yâ. Поэтому составное слово mapēlyâ не является суперлативом («великая тьма»), а имеет в виду «тьму Яха», то есть тьму, посланную Яхве.
Mark W.Elliott, “Ethics and Aesthetics in the Song of Songs,” TynBul 45 (1994): 147.
Landy, Paradoxes of Paradise, 127. Лэнди также отмечает (цитируя Лиса), что поскольку молния считалась божественным огнем, говорить о «божественном огне божественного» было бы тавтологией. Он далее замечает, что слово šalhebet появляется еще два раза в ВЗ (без божественного имени): в Иов 15:30 и Иез 21:3 (СП 20:47), где оно может относиться к молнии или лесному пожару (с. 316, прим. 118).
См. Wendland, “Seeking a Path,” 44; ср. John G.Snaith, The Song of Songs (NCB; Grand Rapids: Eerdmans, 1993), 121–122.
Wendland, “Seeking a Path,” 43–44.
Landy, Paradoxes of Paradise, 129.
Ibid., 127.
Например, в Быт 3:24 использование глагола šākan для описания херувимов с «пламенным мечом обращающимся» может быть аллюзией на присутствие Шехины среди них. «Дымящаяся жаровня» и «пламенеющий факел», прошедшие между частями жертвы при заключении завета в Быт 15, явно намекают на божественное присутствие (Быт 15:17). К Моисею Всевышний воззвал из неопалимой купины (Исх 3:2). Столп огненный символизировал присутствие Яхве (Исх 13:21; 40:38; Числ 9:15).
Schwab, Song of Songs’ Cautionary Message, 63.
Landy, Paradoxes of Paradise, 127.
C.S.Lewis, The Last Battle (New York: MacMillan, 1956), 161–177. [Цит по пер. Е.Доброхотовой-Майковой в издании: Клайв Льюис, Последняя битва/Серебряное кресло. Племянник чародея. Последняя битва. Письма детям. Статьи о Нарнии: Собрание сочинений в восьми томах. Том 6 (Фонд о. Александра Меня, 2000). – Прим. пер.]
Вспомним слова рабби Акивы в Явне, которые мы цитировали в начале главы 13: «Все книги – святое, а Песнь Песней – святое святых». Верно замечено! «Быть может Акива, глубокий мистик, имел в виду именно то, что сказал. Зримый Храм разрушен, но через посредство Песни молящиеся все еще могут войти в присутствие «Царя»» [Ellen F.Davis, Proverbs, Ecclesiastes, and the Song of Songs (Westminster Bible Companion; Louisville: Westminster John Knox, 2000), 241].
Landy, Paradoxes of Paradise, 127, 315–316.
Ibid., 129.
LaCocque, Romance She Wrote, 172.
Wendland, “Seeking a Path,” 44. Ayo, Sacred Marriage, 246, высказывается аналогично: «Этот стих Песни становится единственным упоминанием о Боге и кульминационной декларацией о том, что неиссякающая сила человеческой любви, могучей как сама смерть, обязана своей стойкостью безграничной и вечной любви Божьей».
«Конечно, Песнь Песней славит и одобряет человеческую эротику, но в каком-то смысле она и делает ее святой» [John Richardson, “Preaching from the Song of Songs: Allegory Revisited,” ERT 21 (1997): 256]. Однако эту «святость» понимать следует не в культовом смысле (в русле сакрализации секса в культах плодородия), а в смысле «отделенности» (как и Бог «свят»): любовь «отделена» от секулярного и направлена на отношения.
Robin Payne, “The Song of Songs: Song of Wo man, Song of Man, Song of God,” ExpTim 107 (1996): 331.
Я говорил уже об этом неоднократно, но сделаю еще одну оговорку, чтобы мои рассуждения в последнем разделе книги не были поняты превратно. Человеческая сексуальная любовь – от Бога и создана Богом. Однако это не означает, что сексуальность присуща самому Богу или что человеческая сексуальная активность выполняет некую ритуальную функцию (как было в ханаанейских культах плодородия). Сексуальность есть пламя Яхве, поскольку Яхве создал сексуальность, а не поскольку Яхве есть существо сексуальное. Отношения между возлюбленными могут отражать отношения «Я – Ты» между Лицами Троицы, но не предполагают сексуальности отношений между Лицами Троицы.
В последнее время целый ряд исследователей – критических, феминистских и евангельских – ощутили потребность в таком прочтении, которое наводит мосты между сексуальностью и духовностью. Например, Alicia Ostriker, “A Holy of Holies: The Song of Songs as Countertext, in The Song of Songs (ed. Athalya Brenner&Carole R.Fontaine; FCB2 6; Sheffield, Eng.: Sheffield Academic Press, 2000), 36–54, изучает с феминистской точки зрения одну из траекторий этого божественно-человеческого взаимодействия, и полагает, что Песнь предполагает «взаимно радостные отношения любви с Богом» (с. 37). Острайкер задается вопросом, не говорит ли Песнь о Боге как Возлюбленном: «Что, если Бог стремится к нам, как мы стремимся к нему, безусловно? Уникальна Песнь среди текстов – Святое Святых!» (с. 50). Ларри Лайк пытается показать, что «метафоры, обозначающие в Песни человеческую любовь, могут быть отчасти поняты как часть гораздо более широкого феномена в Еврейской Библии, когда любовь Божья последовательно описывается через сексуальные метафоры» [Larry L.Lyke, “The Song of Songs, Proverbs, and the Theology of Love,” in Theological Exegesis: Essays in Honor of Brevard S. Childs (ed. Christopher Seitz&Kathryn Greene-McCreight; Grand Rapids: Eerdmans, 1999), 208; см. его полный аргумент на сс. 208–223]. Лайк рассматривает образ источников и колодцев в ВЗ и приходит к выводу, что «богословский и человеческий регистры этих метафор по сути неразделимы» (с. 222). Таким образом, поэзия Песни Песней, «оставаясь всегда поэзией человеческой любви… одновременно может быть понята в рамках древней идиомы, которая осмысливает отношения людей с Богом через ту же метафору». «Синхронность богословского и человеческого регистров» языка любви в Песни также обеспечивает одно из главных средств освящения человеческой сексуальности» (с. 223). С точки зрения Роберта Дженсона, «канонический текст Песни проводит аналогию между взаимоотношениями человеческих возлюбленных и взаимоотношениями Бога со своим народом – и в тех, и в других есть эротический план» [Robert W.Jenson, “Male and Female He Created Them,” in I Am the Lord Your God: Christian Reflections on the Ten Commandments (ed. Carl E. Braaten&Christopher R. Seitz; Grand Rapids: Eerdmans, 2005), 184]. Дэвид Карр считает, что в Песни говорится и о человеческой эротической любви, и об эротической любви Божьей [David M.Carr, “Rethinking Sex and Spirituality: The Song of Songs and Its Readings,” Soundings 81 (1998): 413–435 (цитата на с. 432); ср. idem, “Gender and the Shaping of Desire in the Song of Songs and Its Interpretations,” JBL 119 (2000): 233–248; idem, Erotic Word, 109–151]. Carr, Erotic Word, 136, рассматривает аллюзии Песни на мотивы из различных библейских повествований о Боге и Израиле, справедливо замечая, что перед нами не аллегория, не «шифрованное описание отношений Бога с Израилем… Более вероятно, что Песнь использует мотивы из священной истории Израиля, чтобы обогатить картину эротических отношений между людьми. На пути к возлюбленному женщина как бы воспроизводит путь Израиля». Солидаризируясь с желанием Карра соединить сексуальность и духовность в интерпретации Песни, я не согласен с его тезисом, что Песнь пытается подорвать (оскорбительную) весть Пророков. На мой взгляд, Карр упустил из виду ключевую экзегетическую основу в Песни для соединения сексуальности с духовностью: а именно фразу «пламя Яхве» (8:6).
