У ворот их встретило небесное воинство Ангелов. Один из Ангелов, сопровождавший пилигримов, а эти юноши и были Ангелами, сказал: "Се мужи, возлюбившие Господа нашего, когда еще были на земле. Они оставили все ради Его святого имени, и Он послал нас за ними, чтобы привести их сюда, дабы они получили радость узреть своего Искупителя".
Небесный хор грянул песнь: "Блаженны званые на брачную вечерю Агнца". Тут подошли к ним царские трубачи, одетые в белые светящиеся одежды, чтобы приветствовать пилигримов, проделавших тяжелый путь и заслуживших Небесное царство. Чудной музыке и громким возгласам радости вторило небесное эхо.
Часть сопровождающих шла впереди, часть — по обеим сторонам, а остальные сзади. Вся эта процессия была похожа на встречу очень важного гостя. Ангелов было так много, что пилигримам казалось, все небожители встречают их с пением, трубами и возгласами торжества. Пилигримы вкушали радость от общества Ангелов и служителей Господних. Они уже видели впереди Небесный Град, в воздухе плыл колокольный звон, дабы приветствовать их с большой торжественностью. Но особенно радостной для них была мысль, что здесь приготовлена им вечная обитель. Каким языком или пером можно описать эту небесную радость их сердец?!
Подойдя к воротам, они увидели надпись золотыми буквами:
"Блаженны те, которые соблюдают заповеди Его, чтобы иметь14 им право на древо жизни и войти в город воротами".
Здесь их спутники приказали им постучать. На стук на городской стене показалось несколько человек. Это были великие мужи Божий — Енох, Моисей, Илия и другие, которым Ангелы представили пилигримов так: "Эти пилигримы вышли из города Гибель, возлюбя Царя Небесного". Пилигримы отдали полученные ими в начале путешествия свидетельства, которые были тотчас отнесены к Царю. Царь, прочтя свидетельства, спросил:
— Где эти люди?
— Они у ворот, — был ответ.
И тогда Царь приказал отворить ворота: "Да войдет народ праведный, хранящий истину!".
...Тогда увидел я, что пилигримы вошли в ворота и там вдруг преобразились и были облечены в одеяния, сверкающие, словно золото. Каждому из них вручили арфу для прославления Всевышнего, голову украсили венцом славы. Вдруг разом зазвонили все колокола и под чудный перезвон послышался голос, обращенный к ним: "Войдите в радость Господа вашего". Радость, охватившая пилигримов, переполнила их сердца, и они присоединились к ангелам: "Сидящему на престоле и Агнцу благоволение, честь, слава во веки веков".
Пока ворота были отворены, я заглянул туда и увидел, что в городе светло, словно весь город одно большое солнце, улицы вымощены золотом, а по ним прохаживаются херувимы и серафимы с пальмовыми ветвями и арфами. Ангелы, которых было большое множество, воспевали: "Свят, свят, свят Господь Саваоф!".
Но тут затворились ворота, и мне стало жаль, что не могу их сопровождать далее и пребывать с ними в Небесном Граде.
Размышляя обо всем виденном и слышанном, я случайно обернулся назад и увидел Невежду, подходящего к реке. Перебраться через нее ему не стоило никакого труда, так как его любезно согласился перевезти некий паромщик по имени Напрасноуповающий. Невежда поднялся на гору совершенно один, никто его не сопровождал. Никто не вышел ему навстречу, никто не приветствовал его. Когда он подошел к воротам и прочел надпись над ними, он стал стучать в дверь, в полной уверенности, что ему тотчас будет разрешен вход в город. Но голос из-за ворот спросил его:
— Кто ты и что тебе нужно?
— Я ел и пил в присутствии Царя, и Он учил на улицах нашего города.
— Есть ли у тебя свидетельство, которое мы можем показать Царю?
Он долго искал во всех карманах и за пазухой, но ничего не нашел.
— Разве нет у тебя свидетельства?
Пришелец молчал. Пошли доложить Царю, но Он не пожелал спуститься Сам, а повелел двум Ангелам, сопровождавшим Христианина и Уповающего, выйти к Невежде, связать ему руки и ноги и выбросить вон во тьму кромешную. Они его подняли и понесли по воздуху до той самой двери, которую я заметил на склоне горы. Тогда я понял, что в ад ведет дорога не только из города Гибели. В ад можно попасть, уже будучи у врат в Небесный Град...
Тут я проснулся и понял, что это был сон.