— Отчего мы так счастливы и веселы, — сказал он во вступительном слове. — Оттого, что мы имеем веру и видим в жизни высокий смысл. То и дело слышишь о частых самоубийствах, даже среди юного поколения. Что толкает молодых людей на это? — Неверие. Отрицание Бога-Промыслителя. Наша главная цель не в том, чтобы распространять идеи баптизма, но в том, чтобы проповедовать Евангелие, показать живое практическое христианство, помочь несчастным людям…
Суть исповедания Христа — вера, действующая любовью, с этим согласились все делегаты. Было решено открыть новые виды благотворительного служения.
В Балашове под опекой И.А. Голяева, Н.В. Одинцова, Н.М. Четвернина запланировали построить приют для престарелых и сирот. Прямо на съезде была образована комиссия по организации обслуживания инвалидов.
Василий Гурьевич заявил служителям церквей, что срок его полномочий по редактированию журнала "Баптист" истек и, кроме того, издательство терпит нехватку финансов. Делегаты упросили Павлова остаться редактором еще на год, договорившись о материальной поддержке печатного органа.
Баптистский съезд порадовал и евангельских христиан. Они направили на съезд родственникам по духу приветственное послание:
"От совета Всероссийского союза евангельских христиан— радоваться!
Приветствуем от всей души ваше прибытие в город, где 35 лет тому назад при участии покойного брата Василия Александровича Пашкова началось евангельское движение и в 1883 году была сделана первая попытка объединения русских верующих по Евангелию. Приветствуем вас от имени всего Всероссийского союза евангельских христиан и желаем вам такого же обильного благословения Божьего на ваш съезд, какие ему угодно было ниспослать на наш съезд осенью прошлого 1909 года. Так как все евангельские христиане со времени В.А. Пашкова одушевлены искренним желанием содействовать практическому объединению верующих в России, то делая новую попытку, мы исполняем только общее желание"…
Руководители Союза евангельских христиан предложили баптистам образовать соединенный комитет, издавать единый печатный орган, открыть совместный Библейский институт.
В ответном письме съезд баптистов не высказал определенных мнений по этим предложениям, ограничившись, главным образом, замечаниями духовного характера по вопросу христианского единства: "Единство должно быть в Духе Святом и на основании Слова Божия. О таком единстве молился Сам Христос и Его апостолы. О том же единстве молились и мы, баптисты, и в пользу этого баптисты предпринимали самые решительные меры. В 1899 году Петербургская община баптистов первая подала евангельским общинам руку общения. Многие баптистские проповедники работали совместно с евангельскими христианами.
Председателем Союза баптистов Деем Ивановичем Мазаевым Петербургская община евангельских христиан в 1904 году была приглашена на съезд баптистов в Ростов* Спустя год опять были приглашены евангельские христиане из Петербурга, Киева, Конотопа, Николаева на съезд в Царицын. На съезде было решено и занесено в протокол, что, чуя единство в Духе Святом с дорогими братьями евангельскими христианами, надо иметь полное единство в Вечере Господней и других целях, несмотря на разные наименования и не принуждая их называться баптистами.
Радость была великая у всех участников съезда и у всех баптистских общин. Так шло несколько лет, пока влияние некоторых не отодвинуло евангельские общины на несколько шагов назад.
Мы же, баптисты, до сих пор остаемся верными решению Царицынского съезда, в доказательство чего мы имели общение с Петербургскими евангельскими христианами в преломлении хлеба в 1907 году во время общего съезда совместно с представителями ваших общин и признаем соединение состоявшимся. Мы готовы принять общины вашего союза, кроме отлученных членов, в свою любовь как самых дорогих и милых братьев и сестер".
На съезде присутствовали корреспонденты некоторых светских периодических изданий. Все было в новинку для них: и атмосфера собраний, и духовные работники. Сотрудник газеты "Современное слово" опубликовал свои заметки в виде зарисовки.
"Обстановка самая скромная: ряд скамей для братьев и сестер, низкая кафедра, рядом фисгармония, — писал он. — На стенах плакаты в рамках с евангельскими изречениями. В ожидании начала заседания присутствующим было предложено спеть. В руках появились сборники песен и зал огласился стройным, мелодичным пением любимого баптистского гимна: "Все к труду! Все к труду! Слуги Господа сил!" Около четырех пополудни заседание открылось. Председательствующий Василий Гурьевич Павлов, он же редактор-издатель Одесского журнала "Баптист", сказал краткую молитвенную импровизацию. Собрание слушало стоя и покрыло его молитву возгласом "аминь". Господин Павлов — тип баптиста-великорусса. Приземистый, плотный, бородатый, с веселым юмором. "В школах николи не учился" — по его словам. А сам говорит по-немецки, по-английски, прекрасно осведомлен о положении баптизма за границей и за океаном. "Что знаю, обязан Богу, да своему терпению", — объясняет он с улыбкой. "Мужчина себе на уме", — просится первое впечатление. Среди баптистов пользуется, по всему видно, большим уважением".
В светской прессе были не только добросовестные заметки о баптистских собраниях. Автор газеты "Новое Время" Меньшиков обозначил съезд баптистов как "собор еретиков", призывая церковь и государство не потворствовать распространению "разрушительного и антинародного учения".
Познакомившись с гневным опусом, Павлов вскоре публикует отклик на выступление Меньшикова. Несмотря на то, что материал был подготовлен по горячим следам, Василий Гурьевич не дал чувствам возобладать над разумом, его ответ напоминает основательный трактат, глубоко продуманный и всесторонний. Рассуждая о вероисповедной проблеме, автор проявляет широкий ум, логику и дух христианского миролюбия.
"Обвинения баптистов в антинародности построено на песке, — считает Василий Гурьевич, – Потребность подражать чему-то чужому проявляется не у одних сектантов, но и у православных простолюдинов, которые носят пиджаки немецкого покроя, а интеллигенция преклоняется перед Деличем, Дарвиным и чужой философией, часто противоречащей родному православию. А что господину Меньшикову, нравится пышность обрядов его церкви, то об этом спорить не будем, заметим только, что эта роскошность культа без проповеди евангельского слова не дает пищи уму и сердцу, поэтому народ массами уходит из церкви к сектантам, у которых дворники и сапожники читают на понятном разговорном языке Слово Божие и объясняют Его собственным опытом, что более доставляет назидания слушателям; нежели роскошный культ. Баптисты вовсе не говорят: долой таинства, ибо они принимают крещение и причастие; не говорят: долой догматы, ибо без догматов не может быть христианства; но они говорят: долой все, нто несогласно со Священным Писанием.
В чем усматривает Меньшиков политическую неблагонадежность баптистов? А вот в чем: "Баптизм питает смертельную вражду к национально-государственной церкви нашей и в силу этого несомненно враждебен народу русскому". Допустим, что баптизм питает смертельную вражду к церкви — хотя этого в действительности нет, но скорее обратное,—, допустим, что это так, но при чем же, тут русский народ? Если и есть вражда у баптистов, хотя повторяем, у нас вражды нет, но признаемся, трудно терпеть гонения от представительной церкви, — то во всяком случае вражда эта относится к учению церкви, которое баптисты во многом считают несогласным со Словом Божиим, но, отнюдь, не к народу, к своим единомышленникам, одной крови и одного языка, которых уже по одному этому мы не можем не любить, а тем более, когда мы признаем себя учениками Христа, заповедовавшего любить не только друзей, но и врагов. Сектантам нет надобности оправдываться перед Меньшиковым в своем патриотизме: наша революция показала всему миру, что сектанты, в том числе баптисты — мирные граждане, которые чуждаются бунтов и кровопролитий, а ищут улучшения общественного строя через проповедь Слова Божия и исправления своей жизни. Если единоверие может предотвратить междоусобные войны, то почему между православной Румынией и православной Болгарией постоянная вражда и румыны более симпатизируют чуждым им по вере туркам-мусульманам, нежели единоверным болгарам? Все это доказывает, что религиозное единодушие еще не гарантирует спокойствия государству, но есть много других причин — экономических и политических, которые постоянно грозят нарушить мир государства. Стоит только государству объявить полную свободу и вовсе не вмешиваться в религиозные споры, оставаясь при этом вполне нейтральным и карая лишь преступления уголовные, тогда никогда не будет возможным повторение религиозных войн и варфоломеевских ночей. Позвольте каждому свободно высказывать свои религиозные убеждения устно и печатно и совершать публичное богослужение по велениям совести, потому что, чем более терпимо будет относиться государство ко всем религиозным сектам, тем более будет мира. Католические государства, стеснявшие свободу веры, Франция, Испания и Португалия пришли в упадок, а страны, где религия не стесняется, такие как Англия, Германия, Голландия, процветают".
Духовно-евангелизационные собрания в дни съезда организовывал пастор Петербургской общины В.А. Фетлер. Павлов вместе с гостями из-за рубежа Чарльзом Байфордом и Джоном Паркером проповедовал в зале Тенишевского училища, в доме Чертковой.
Пятого сентября Фетлер пригласил Павлова совершить крещение над группой новообращенных. Вильгельм Андреевич установил в общине крещальную формулу с прибавлением слова "Бог" — "Крещу тебя во имя Бога Отца, Бога Сына и Бога Духа Святого".
В предпоследний день съезда утреннее богослужение провели под открытым небом на площадке, предназначенной для закладки нового молитвенного дома. На торжества прибыли и руководители местных общин евангельских христиан И.В. Каргель и И.С. Проханов.
Завершая работу съезда, делегаты поручили В.Г. Павлову и группе служителей составить докладную записку для министерства внутренних дел о продолжающихся случаях притеснения верующих евангельско-баптистского исповедания.
Во время приема у директора департамента духовных дел Харузина Павлов передал специальную благодарственную телеграмму за благосклонное разрешение Всероссийского собрания христиан-баптистов.
На предстоящий в следующем году Второй Всемирный конгресс баптистов съезд избрал 32 человека. В состав этой делегации вошел и Василий Гурьевич.
