В 1287 году жители Триполи, заселенного христианами, решили управлять им самостоятельно, перестав подчиняться епископу Тортозы, и призвали на помощь генуэзцев, чтобы те помогли горожанам Триполи удержать власть в своих руках. Узнавший об этом сарацинский султан решил до прибытия генуэзцев захватить Триполи, чтобы контролировать путь в Александрию.
Магистр ордена Храма послал в город одного из братьев-тамплиеров, чтобы предупредить жителей Триполи об опасности. Однако триполитанцы не поверили магистру и не подготовились к защите города. Только в последний момент они решили организовать оборону, но было уже поздно. Несмотря на то что триполитанцам активно помогали венецианцы, генуэзцы и рыцари-тамплиеры, Триполи был захвачен войсками султана.
Поражение христиан при Триполи заставило Папу Римского прислать на Святую землю небольшой отряд крестоносцев. Прибывшие рыцари не знали о том, что между султаном и христианами уже заключено перемирие, и напали на мирных жителей. Султан пришел в ярость и потребовал наказать виновных, но это не было выполнено, так как христиане не решались казнить своих же соотечественников; султану было послано только извинение.
Султан, не удовлетворенный ответом христиан, начал готовить наступление на Акру, главный христианский город на Ближнем Востоке. Магистр тамплиеров, которого уважал даже сарацинский султан, получил от него послание, в котором султан сообщил, что собирается отомстить за обиды, завоевав Акру. Напуганные жители Акры отправили к султану послов с просьбой о милости, но было уже поздно.
5 апреля 1291 года сарацины начали осаду Акры. Тамплиеры во главе с магистром встали на защиту города, но Акра продержалась всего полтора месяца. Гийом де Боже, наравне с остальными рыцарями, сражался и погиб в бою, когда турки захватили Акру.
После падения Акры христианам уже не на что было надеяться. У них оставалось всего несколько крепостей на Ближнем Востоке, да и те не было сил удержать.
Христиане стали спешно покидать Ближний Восток.
Тамплиеры не имели возможности сопротивляться и один за другим сдавали сарацинам крепости. Христиане окончательно потеряли Святую землю.
В Святом Граде
Вскоре после неудачного завершения Крестового похода Людовика VII и Конрада III некий Иоанн из Вюрцбурга совершил паломничество в Святую землю. По его путевым заметкам можно составить впечатление о жизни храмовников на Востоке в указанное время.
Паломник, прибывший к берегу Яффы, поднимался к Иерусалиму через абсолютно безжизненную пустыню, выжженную беспощадным солнцем. Миновав Рамлу и перевалив через крутую гору, путешественник оказывался на расстоянии дневного перехода от Святого Града. Перебравшись через последнее препятствие на пути — глубокий узкий каньон — путник видел купола Иерусалима. На востоке возвышалась колоссальная ротонда церкви Гроба Господня, на западе — купол Храма Господня (Templum Domini). Возле легендарной Голгофы пронзала небо дозорная башня иоаннитов. От этих сооружений взор плавно переходил на другие башенки и колокольни. Над воротами четырех кварталов города возвышались четыре сторожевые башни.
Иерусалим пересекали четыре главные улицы: с севера на юг — улица Святого Стефана и улица Сиона, тянувшиеся от ворот Святого Стефана и ворот Сиона; с запада на восток город разделяла улица Давида на западе и улица Храма на востоке. Основные улицы делили Святой Град на кварталы, в которых теснилось множество церквей и монастырей. Кварталы представляли собой запутанные лабиринты узких и извилистых улочек.
Все паломники, оставившие путевые заметки, начинали описывать Святой Град с ворот Святого Стефана на северной стороне города. От них путник следовал по одноименной улице, поднимаясь до церкви Гроба Господня. Затем можно было пройти по улице Трав, где теснились лавки торговцев различными специями и фруктами.
Путевые заметки содержат описания и других узких крытых улочек — Суконной с лавками, предлагающими ткани; Скверных кухонь, где проголодавшийся путник мог отведать самые экзотические блюда. На улице Храма можно было купить пальмовые ветви — непременный атрибут паломников, и ракушки, приобретаемые паломниками, исполнившими данный обет. Улица Храма выводила странника к обители тамплиеров.
Храм Соломона находился между Золотыми вратами и крепостными стенами города. Перед Храмом простиралась мощеная площадь, в длину превышающая полет стрелы и шириной в бросок камня. От земляной насыпи вверх поднимались ступени к Храму Господню, высеченному в скале. Подле него храмовники прогуливались в свободное время.
По сути, владения тамплиеров представляли собой укрепленный город внутри Святого Града, его защищенное и боеспособное ядро. Дворец, принадлежавший некогда, согласно преданию, царю Соломону, служил домом для рыцарей Храма. Паломника из Вюрцбурга более всего поразили конюшни, принадлежащие Дому. По его словам, в них могло поместиться не меньше двух тысяч лошадей или же полторы тысячи верблюдов. Иоанн сообщал также о многочисленных пристройках ко дворцу и посвященной Богородице прекрасной церкви, строительство которой в то время было не окончено. Церковь называли именем. Святой Марии Латеранской.
Трапезная, именовавшаяся в Доме палатами, представляла собой большое помещение со сводчатым потолком, опиравшимся на колонны. По стенам висели добытые в боях трофеи — богато украшенное оружие, отнятое у сарацин. Каменный пол залы был устлан тростником.
Перед началом трапезы оруженосцы ставили столы вдоль стен. Приходившие первыми садились спиной к стене, припозднившиеся усаживались к ней лицом. Братья сидели как равные, особые места за столом полагались только магистру ордена и капеллану.
Хотя тамплиерам не разрешалось охотиться, как светским рыцарям, в трапезной можно было видеть собак. Но остатки еды отдавали прежде всего беднякам, а уж затем собакам и кошкам. Из заметок Иоанна следует, что орден постоянно занимался благотворительной деятельностью.
По заведенному в Доме обычаю, братья, когда им подносили за обедом мясо или сыр, отрезали для себя долю так, чтобы хватило насытиться, но кусок по возможности остался приличным, и бедняку, которому отдадут остатки еды, было не стыдно их принять. Каждый день в каждом из замков тамплиеров обедали четыре бедняка, а там, где совершал трапезу магистр, угощали пятерых человек. Вдобавок к этому, если умирал кто-либо из храмовников, в течение сорока дней его доля отдавалась нищим, после смерти магистра неделю кормили обедами и ужинами сотню бедняков.
В Доме постоянно были гости. Их могли приглашать не только магистр и великие бальи, но и обычные рыцари и даже сержанты. Каждому гостю предлагали соответствующее рангу место за столом: рыцаря усаживали среди рыцарей, простого воина — среди сержантов.
Келейная, где жили братья, располагалась между церковью и дворцом. В келье у рыцаря-тамплиера находился сундук, скамейка или табурет, койка с соломенным тюфяком в качестве матраса, подушкой-валиком, простыней и покрывалом. Сержанты спали в общих спальнях. Покои великих бальи и командоров находились рядом с церковью, там же располагался лазарет для раненых и больных.
В распоряжении маршала ордена был оружейный склад с кузницей, обеспечивавшей братьев новым оружием и доспехами. Также была кузница для подковки лошадей, шорная мастерская со складами для упряжи. В ордене была должность суконщика, управлявшего сукнодельней и швейной мастерской, а также сапожной мастерской, где тачали сапоги, изготавливали перевязи и пояса для братьев.
Кухнями и винным погребом распоряжался командор по провианту. Братьям-сержантам, выпекавшим хлеб, равно как и братьям, работавшим в кузнечной мастерской, позволительно было отсутствие на дневных службах. В ведении командора находились также огороды, где выращивали капусту, бобы, лук, чеснок и чечевицу. Тамплиеры владели немалым хозяйством. В скалах, рядом с Храмом были высечены огромные силосные ямы и резервуары для хранения зерна и фуража, а также цистерны для воды. За пределами города находились овчарни, хлевы и пастбища.
Столь обширное хозяйство было необходимо для содержания воинского братства. В иерусалимский Дом входило около трехсот рыцарей и еще большее количество сержантов. Рыцаря-тамплиера можно было узнать по гербовой котте и белой эксклавине (вид одежды с капюшоном), облачение мирских рыцарей-собратьев ордена было коричневого цвета, а сержанты носили черную одежду. На груди и на спине все члены ордена имели нашивки в виде красного креста.
Сержанты не были ущемлены в правах. В официальных документах ордена обычно использовалась формула «братья монастыря», без разделения на рыцарей и сержантов. Дисциплина и обязанности были общими для всех братьев. Сержанты, служившие в ордене в качестве ремесленников, не принимали участия в боевых действиях, но и они носили на одежде крест и соблюдали те же монашеские обеты, что и остальные.
