Как отмечает Р. Уильямсон, ценность аллегорической экзегезы для Филона состояла в следующем:
1. Она помогала уйти от буквального понимания антропоморфных описаний Бога.
2. Она помогала избежать тривиальных, неудобовразумительных, бессмысленных и неправдоподобных значений, которые имеют некоторые ветхозаветные отрывки при буквальном понимании.
3. Она помогала решать исторические проблемы Ветхого Завета (например, где Каин нашел себе жену?).
4. Она помогала делать из Ветхого Завета выводы, сообразные с эллинистическими философиями, тем самым оправдывая Ветхий Завет перед собратьями–философами[214].
§ 22 Первохристианская экзегеза Ветхого Завета
Все пять типов еврейской экзегезы встречаются в Новом Завете.
22.1. Таргум. Новозаветные авторы обычно пользуются LXX, но зачастую они сами или их источники делают собственный перевод с иврита. Приводить примеры нет необходимости. Вопрос о таргумическом переводе или цитатах–пешер требует более подробного рассмотрения, и мы к нему еще обратимся ниже (§ 23).
22.2. Мидраш. В Новом Завете есть несколько хороших примеров развернутых мидрашей. Ин 6:31–58 — это мидраш на Пс 78:24 ("…хлеб с неба дал им есть" 6:31). В нем Иоаннов Иисус объясняет, что "он" текста — не Моисей, а Отец. "Хлеб с неба" — тот, кто сошел с неба (Иисус и его плоть, отданная за жизнь мира). Те, кто едят, — не отцы в пустыне, которые ели манну и умерли, но те, кто слышит Иисуса (если они будут есть его плоть и пить его кровь, — то есть если уверуют в него и получат Дух его, — они не умрут)[215].
Рим 4:3–25 — мидраш на Быт 15:6 ("Поверил (episteusen) Авраам Богу, и это вменилось (elogisthē) ему в праведность"). Отметим, как Павел цитирует данный отрывок вначале (ст. 3) и снова в конце (Q. E. D. — ст. 22). Ст. 4–8 разъясняют слово elogisthē, где Павел показывает, что его можно понимать в смысле помилования, а не награды (используя второе правило Гиллеля для связи Быт 15:6 с Пс 32:1сл.). Ст. 9–22 разъясняют слово episteusen, где он выдвигает три аргумента для доказательства того, что Авраамову pistis (веру) следует понимать как веру в Павловом смысле, а не как верность в раввинистическом смысле (ст. 9–12,13–17а, (176–21))[216]. Аналогичным образом Гал 3:8–14 (или даже 8–29) можно рассматривать как мидрашистскую интерпретацию Быт 12:3,18:18.
2 Кор 3:7–18 можно классифицировать либо как мидраш, либо как аллегорию. Павел истолковывает Исх 34:29–35. Сначала он объясняет, что означало сияние лица Моисеева (ст. 7–11), затем — что означало "покрывало", которым Моисей закрывал лицо (ст. 12–15), и напоследок — кто такой Господь, с которым Моисей говорил без покрывала (ст. 16–18). Отметим, что в своем толковании Павел предполагает то, о чем Книга Исхода не упоминает, — возможно, даже противоречит ей. В Книге Исхода ничего не сказано об увядании славы, а Моисей надевает покрывало, чтобы скрыть от людей сияние, а не его увядание[217].
Аналогичным образом было показано, что некоторые речи в Деяниях (особенно Деян 2 и 13) имеют форму христианских мидрашей[218] и даже Мф 4:1–11 можно рассматривать как мидраш на Втор 6–8 (см. работу Б. Герхардссона — выше, прим. 5).
22.3. Пешер. Ближайшие эквиваленты кумранским пешерам — Рим 10:6–9 и Евр 10:5–10. Рим 10:6–9 представляет собой интерпретацию Втор 30:12–14, где каждый стих цитируется в очень вольном переводе, а приложенные объяснения напоминают пешеры[219].
Праведность от веры так говорит: не говори в сердце своем: "Кто взойдет на небо?" (то есть Христа свести), или "Кто сойдет в бездну?" (то есть Христа из мертвых возвести). Но что она говорит? "Близко к тебе слово, в устах твоих и в сердце твоем", то есть слово веры, которое мы проповедуем. Ибо если устами твоими будешь исповедовать Иисуса Господом и сердцем твоим веровать, что Бог воскресил его из мертвых, то спасешься.
Евр 10:5–10 — интерпретация Пс 40:6–8, хотя тут весь отрывок цитируется сначала по LXX (которая сама представляет собой интерпретирующий парафраз еврейского текста). Затем автор берет ключевые места цитаты и разъясняет их в стиле пешера.
Жертвы и приношения Ты не восхотел,
но тело уготовал мне.
Всесожжения и жертвы за грех не угодны Тебе.
Тогда я сказал: "Вот, иду, как в книге написано обо мне,
исполнить волю Твою, Боже".
Сказав прежде, что "ни жертвы, ни приношения, ни всесожжении, ни жертвы за грех — которые приносятся по Закону, — Ты не восхотел и не благоизволил", потом прибавил: "Вот, иду исполнить волю Твою". Отменяет первое, чтобы постановить второе. По сей‑то "воле" освящены мы едино–кратным "принесением" "тела" Иисуса Христа.
Другие примеры экзегезы по типу пешер — Рим 9:7сл., 1 Кор 15:54–56,2 Кор 6:2, Еф 4:8–11, Евр 2:6–9, 3:7–19. См. ниже § 23.
22.4. Типологическую экзегезу в вышеописанном смысле (§ 21.4) тоже можно найти в Новом Завете, хотя ученые спорят, сколь широко она там распространена. В двух отрывках у Павла мы находим само слово typos ("образ"), причем оно употреблено как раз в этом смысле.
• Рим 5:14. Павел называет Адама "образом будущего". Отметим ограниченный характер типологического соответствия: Адам — прообраз Христа только в той степени, в какой он показывает, что в Божьем промысле один поступок одного человека может решающим образом повлиять на отношения Бога с народом, который от этого человека происходит. В остальном же взаимосвязь между Адамом и Христом скорее обратного плана (Рим 5:15–19).
• 1 Кор 10:6. Павел говорит о событиях, последовавших за исходом, как о typoi. Отношения Бога с коленами Израилевыми в пустыне суть "образы" (ст. 11): как дар избавления (из Египта) и чудесные насыщения в пустыне не помешали им подпасть под осуждение Божие за последующие идолопоклонство и грехи, так крещение во Христа и единение со Христом не уберегут коринфских верующих от суда.
Тема прообразов в Послании к Евреям глубоко своеобразна и находится под сильным влиянием эллинистической философии. Автор отталкивается от наставления, данного Моисею: "Смотри, сделай все по тому образцу (typos), который показан тебе на горе" (Исх 25:40). Этот стих позволяет ему связать воедино еврейскую эсхатологию двух эпох (нынешнего века и грядущего, ветхого и нового) с платонической космологией двух миров (небесный мир реальности и земной мир копий и теней). Скиния со своим ритуалом была лишь "тенью" (10:1) и "антитипом" (9:24) небесного святилища. Но Христос теперь вошел в подлинное святилище и сделал его открытым для верующих. Он — подлинный священник и подлинная жертва, а не копия или тень. Иными словами, как ветхий век был веком теней и подобий, так новый век — век реальности и "типа". Христос раз и навсегда устранил тени и принес небесные реальности в земное существование. Таким образом, верующие могут обрести ныне нечто подлинное — подлинное очищение, подлинное вхождение в присутствие Бога. Ветхозаветные священство, жертва, святилище и завет прообразовали служение и дары Христовы: небесная реальность, по отношению к которой они были лишь несовершенной копией, стала реальностью христианского существования здесь и теперь.
Единственный другой случай употребления слова antitypos мы находим в 1 Петр 3:21, где избавление Ноя рассматривается как прообраз крещения. Типологическое соответствие натянуто, ибо избавление от потопа не вполне аналогично спасению людей. Единственная реальная связь между потопом и христианским крещением — вода. И 1 Петр форсирует это соответствие, говоря о спасении Ноя "через воду". Здесь мы недалеки от более причудливой типологической экзегезы последующих веков.
Среди других образцов новозаветной экзегезы, включающей ту или иную форму типологии, — образ Иисуса как пасхального агнца (Ин 19:36; 1 Кор 5:7) и, конечно, вся новозаветная тема жертвоприношения в связи с Иисусом. Опасность состоит в том, что чем шире мы берем спектр типологической соотнесенности между Ветхим и Новым Заветом, тем более заурядной делаем идею "прообраза" и тем сильнее типологическая экзегеза скатывается в наименее назидательные виды аллегорезы.
22.5. Аллегореза. Некоторые ученые вообще отрицают наличие аллегорической экзегезы в Новом Завете[220]. Это не совсем так: на самом деле она там есть, просто ее немного и она сильно отличается от Филоновой аллегорезы. Единственные четкие примеры: 1 Кор 10:1–4, Гал 4:22–31 и, возможно, 2 Кор 3:7–18. Экзегеза 1 Кор 10:1–4 основана на признании типологического сходства между ситуацией израильтян в пустыне и христиан в Коринфе (см. выше § 22.4). Однако аллегорические черты несомненны: переход через Чермное море понимается как аллегория крещения во Христа ("крестились в Моисея в облаке и в море" = аллегорически, крестились в Духе во Христа — ср. 12:13); манна и вода из скалы — аллегории сверхъестественного укрепления христиан свыше (pneumatikos в ст. 3–4 почти эквивалентно слову "аллегорический" — ср. Откр 11:8); сама скала — аллегория Христа (впервые эта аллегория расшифровывается эксплицитно путем разъяснения "камень же был/ Христос")[221].
