этой же связи хотелось бы отметить, что из трех случаев неравноправия, о которых в Послании к Галатам 3:28 сказано, что они устранены во Христе (иудей/язычник, раб/свободный, мужчина/женщина), только взаимоотношения между иудеями и язычниками находят в Новом Завете окончательное решение. Христиане не брались за решение проблемы рабства вплоть до девятнадцатого века, а равноправие между мужчинами и женщинами остается темой для широкого обсуждения по сию пору. Однако все это, по сути, случаи прецедентного применения более общих принципов, и подобные перемены осуществляются вдумчивыми христианами в результате диалога и под водительством Духа; другими словами, через «освященный разум». Нижеследующая цитата показывает, в каком значении Елена Уайт употребляла этот ключевой термин:
Мы должны быть ежедневно, ежечасно, движимы принципами библейской истины — праведностью, милостью и любовью Божьей. Тот, кто хочет обладать нравственной и интеллектуальной силой, должен черпать из Божественного источника. Всякий раз, принимая решение, вопрошайте: «Это ли путь Божий?» С раскрытой Библией обращайтесь к освященному разуму и доброй совести. Ваше сердце, ваша душа должны быть движимы, а разум и интеллект пробуждены Духом Божьим; и тогда святые принципы, явленные в Слове Божьем, будут просвещать вашу душу [188].
Послание к Римлянам 14. Посыл всей этой главы состоит в том, чтобы призвать христиан дать место разнообразию мнений, не давая при этом ближним повода для преткновения. В ней, в частности, идет речь о священных днях и о пище. «Кто ест, не уничижай того, кто не ест, — увещевает Павел, — и кто не ест, не осуждай того, кто ест» [189]. Именно эта глава, а особенно 17–й стих, заставила меня в конце концов принять прецедентно–ориентированный подход, когда мы были в Шотландии: «Ибо Царствие Божие не пища и питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе» [190]. Но произошло это не сразу. Хотя ныне он для меня до боли ясен, я долго не мог по–настоящему принять его на веру, и мне пришлось много раз перечитывать его с молитвой. Наконец, в присутствии одного из драгоценных чад Божьих, я осознал эту истину и обрел способность воплощать ее в жизнь.
Первое послание к Коринфянам 8; 9:9–23; 10:23–33. Во всех этих отрывках подчеркивается важность христианской приспособляемости. Да, христианин наделен свободой, но: «Берегитесь однако же, чтобы эта свобода ваша не послужила соблазном для немощных». Сам Павел вел себя по принципу: «Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых». А вот принцип, которому должны следовать все христиане и в котором заключен весьма глубокий смысл: «Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но не все назидает. Никто не ищи своего, но каждый пользы другого». Павел ведет речь в первую очередь об обрядах и символах, а не о нравственности или даже здоровье. Однако в определенном смысле для христианина вопрос признания прав и преимуществ другого человека лежит в самом основании христианской нравственности. Тем самым он воплощает в жизнь вторую великую заповедь Иисуса Христа: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя» [191].
Взяв эти новозаветные отрывки за отправную точку, мы можем приступить к решению чрезвычайно важного вопроса — что в Священном Писании подвержено переменам, а что нет. Есть ли в нем хоть что–нибудь незыблемое? Конечно есть! Но из личного опыта я знаю, что для тех, кто подходит к Библии и трудам Елены Уайт с точки зрения свода законов («все или ничего»), прецедентный подход представляется опасным, релятивистским и упрощенческим. Именно эти слова я постоянно слышу, когда разговариваю на эту тему с набожными христианами, которые реагируют на нее зачастую с большой горячностью.
Прежде чем мы рассмотрим общую структуру «закона» в Священном Писании, я хотел бы особо выделить три цитаты из Елены Уайт, где говорится о роли разума.
Елена Уайт о должной роли разума
В первой цитате раскрывается роль разума в образовательном процессе. Она взята из первого расширенного комментария Елены Уайт по поводу образования, который появился на относительно раннем этапе ее служения (1872):
Собственное суждение (1872):
Во многих семьях детей вроде бы неплохо обучают и дисциплинируют, но когда рушится та система правил, к которой они привыкли, дети оказываются неспособными самостоятельно мыслить, действовать или принимать решения. Этих детей слишком долго держали в рамках железных правил, им долго не давали самостоятельно мыслить и действовать там, где это было крайне желательно, и в итоге у них не развилось никакой уверенности в том, что они могут положиться на собственное суждение или мнение. Когда они выходят из родительского дома, другие люди своими советами и суждениями могут легко увести их не в ту сторону. Характер таких детей непостоянен. Их не приучили полагаться на собственнов суждение, когда это целесообразно и необходимо, поэтому ум их не развился и не окреп должным образом. Родители так долго контролировали их во всем, что они всецело зависят от них, полностью полагаясь на их разум и суждения [192].
Следующие две цитаты затрагивают роль разума (и образования!) в вопросах санитарной реформы. Первая цитата датируется 1870 годом и представляет собой одно из ранних высказываний Елены Уайт, посвященных санитарной реформе:
В лечении болезней нужно полагаться на разум (1870):
Я хочу предостеречь против новичков, которые берутся лечить людей якобы согласно принципам санитарной реформы. Да сохранит нас Бог от таких врачей и да не попадем мы в их руки! Нас и так слишком мало, и для нас было бы бесславной кончиной пасть жертвой медицинских экспериментов. Да избавит нас Бог от этой опасности! Нам не нужны такие врачи и учителя. Пусть болезни лечат люди, которые разбираются в строении человеческого организма. Небесный врач был полон сострадания. Этим же духом должны руководствоваться люди, имеющие дело с больными. Некоторые из тех, кто пытается стать врачом, отличаются фанатизмом, эгоизмом и упрямством. Их ничему нельзя научить. Возможно, в своей жизни они не сделали ничего стоящего. Возможно, они не добились никаких успехов ни на одном поприще. Они не знают ничего полезного и, однако, берутся лечить людей, якобы руководствуясь принципами санитарной реформы. Мы не можем позволить таким людям убивать своей безграмотностью то одного, то другого. Нет, мы не можем этого позволить! [193]
И, наконец, цитата от 1901
