и наиболее почитаемое в самом же Египте за свою глубокую ученость. Для того, чтобы попасть в это училище, необходимо было пройти несколько этапов испытаний. Пифагору даже пришлось подвергнуться обрезанию, чтобы показать свое послушание своим учителям, и убедить их в том, что он, Пифагор, полностью принимает египетскую ученость и неразрывно связанный с ней образ жизни. Ему удалось настолько войти в доверие к жрецам, что они не только допустили Пифагора к обучению, но и приняли его в свою корпорацию. Это впервые было сделано по отношению к иностранцу и, кажется, не делалось больше никогда.
Курс обучения Пифагор прошел с максимальной для себя пользой. Это ему удалось и по той причине, что он овладел всеми вариантами устного и, самое главное, письменного египетского языка, что открыло ему путь в сокровищницу сокровенных знаний – жреческую литературу. Все основные сведения, в этой литературе содержавшиеся, он освоил. А это – религиозная метафизика с космологией, астрономия с астрологией, математика, юриспруденция, медицина, история (в виде хронологически засвидетельствованных преданий о прошлом). Особенное внимание Пифагора привлекло к себе учение египетской философии о Боге и мире как единой сущности, то, что впоследствии уже в греческой философии стало называться учением о «всеедином».
Уже в Фивах Пифагор, используя египетские источники и жреческие священные книги, начал писать свое основное сочинение – «Священное слово» («Ιερός λογος»), которое впоследствии было положено в основу религиозного учения пифагорейцев в качестве формально признанного «священного писания» этой школы. Хотя сочинение это сохранилось лишь в отрывках, но и по ним можно было судить, что оно представляло собой даже не изложение египетского религиозно-философского учения, а, скорее, буквальный перевод текста из египетских первоисточников. Время для столь кропотливого труда у Пифагора было. Он пробыл за этими учеными занятиями в Египте 22 года, с 547 по 525 годы. Но внешние обстоятельства жизни Пифагора резко изменились. Египет был захвачен Персией. Одним из следствий этого факта было то, что некоторая часть египетских жрецов должна была переселиться из Египта в другие области обширной персидской империи, в Вавилон и Сузы (центр Элама, области, примыкавшей к южной Месопотамии с востока). Среди этих ученых пленников оказался и Пифагор, ибо он был членом египетского сословия жрецов. Таким образом, Пифагор из одного центра древней учености, Египта, попал в другой её центр, Вавилон. И здесь хранителями знаний были местные жрецы. Во время Пифагора этих жрецов называли халдеями (по названию народа, из которого вышли правители ново-вавилонского царства).
Совокупность научных знаний древневавилонской культуры, хранившейся халдеями, была по обилию сравнима с ученостью египетских жрецов. Это, в первую очередь, религиозно-философская метафизика и теология, со своим естественным следствием – священной историей. Далее, прикладная часть метафизики – нравственно-правовое учение, которое именно в древнем Вавилоне получило выдающуюся по качеству (ясности мысли и систематичности изложения) и по полноте обработку, памятником чему является т.н. «Кодекс Хаммурапи». Другие вавилонские науки – медицина, математика, астрономия (с неизбежной своей спутницей астрологией). Особенную славу имела вавилонская астрономия. Для научного развития астрономии важнейшее условие состоит в продолжительности и методичности астрономических наблюдений, т.е. в эмпирической основе. Так вот, в этом отношении вавилонская астрономия была вполне обоснована, ибо их, вавилонян, наблюдения измерялись многими столетиями, результаты этих наблюдений фиксировались письменно и специально сохранялись. Кстати, сохранялись и вообще все сведения по всем отраслям тогдашней вавилонской науки, сохранялись в специальном книгохранилище, состоявшем из тогдашних книг, которые представляли собой сборники обожженных глиняных пластин, на которых клинописью были нанесены тексты по ещё мягкой глине, а уже после нанесения текста эти пластины обжигались и принимали ту прочность, которая позволяла им сохраниться несколько тысячелетий, вплоть до настоящего времени.
К перечню наук, культивировавших в Вавилоне, следует добавить и грамматику в широком смысле, т.е. филологические знания в различных аспектах, среди которых были сравнительное языкознание и диалектология. Дело в том, что вавилонская культура уже к тому времени была очень древней. В её истории было несколько этапов, в которых менялся и расовый состав населения и, естественно, язык. И в уже относительно новое время (время Новоассирийского, 750-620, и Нововавилонского, 626-539, царств) языки прежних эпох были мало или вообще непонятны. Потому и возникла необходимость растолковывать прежние тексты ради выяснения их смысла. На этой основе и возникло языкознание в вавилонской культуре, которое продолжало свое существование и после завоевания Вавилона Персией.
Вот в такой насыщенной культурной обстановке оказался Пифагор по прибытии в Вавилон. Здесь он провел двенадцать лет, в неустанных трудах усвоения плодов вавилонской образованности. У халдеев так же, как и у египетских жрецов, были свои училища, важнейшим из которых было именно училище в Вавилоне. В нем и перенимал вавилонскую ученость Пифагор. Порфирий (232-301) утверждал, что в Вавилоне Пифагор встретился и с Зороастром и внимал его наставлениям. Хронология не препятствует принятию этого утверждения. Зороастр жил с 599 по 522 годы. А исторические обстоятельства даже объясняют, почему такое знакомство оказалось возможно. Зороастр жил в Бактрии, а Бактрия была завоевана персами при Кире II Великом (559-530), т.е. раньше, чем был завоеван Египет при Камбисе II (530-522). Поэтому пребывание Зороастра в Вавилоне, одной из столиц Персии (наряду с Пасаргадами, Персеполем и Сузами) в то время вполне естественно. В Вавилоне же Пифагор мог встретиться и с индийскими жрецами-браминами, о чем есть свидетельства древности. Таковы многочисленные источники учености Пифагора. Основная часть этой учености – религиозная метафизика – перенята Пифагором от египтян. Математико-астрономические знания – от египтян и халдеев. Аскетические приемы религиозного очищения – от магов (жрецов религии Зороастра). От браминов Пифагор перенял некоторые частности учения о душе, которое имеет значительное сходство с учением о душе у египтян.
С этими знаниями Пифагору, которому шел пятьдесят шестой год жизни, удалось, благодаря счастливому стечению обстоятельств, возвратиться в 513 году на родину в Самос. Проведя некоторое время на родине и в других местах материковой Греции, Пифагор в 510 году отправился в т.н. Великую Грецию, каковым именем назывались греческие поселения в Южной Италии и Сицилии. Основная причина такого переселения была в том, что ионийские города, в том числе и Самос, потеряв политическую независимость (они были подчинены Персии), потеряли и условия для спокойной духовно-умственной деятельности, одним из вариантов которой – наставничеством – и хотел заняться Пифагор. В этом отношении города Южной Италии и Сицилии превосходили не только Ионию, но и всю Грецию вообще. Здесь, в Италии, греки жили в относительном материальном благополучии, а, главное, в гражданском мире, порядке и спокойствии. Поселился он в Кротоне, где и учредил школу, организации учебного
