127
См.: Давид Рене. Основные правовые системы современности. М, 1967, с. 59–70 и след.
Весьма показательно, что и мусульманское право проявляет себя как юридический феномен в той мере, в какой нормы шариата реально, фактически функционируют в качестве правил поведения людей в той или иной арабской стране. Показательно также, что ныне «мусульманское право оказывает воздействие на современное правовое развитие арабских стран прежде всего через правовую идеологию и психологию… Сфера действия мусульманского права как идеологического фактора оказывается значительно шире, нежели рамки применения его конкретных нормативных предписаний» (Сюкияинен Л. Р. Мусульманское право как объект общей теории права, — Сов. государство и право, 1979, № 1, с. 33).
При рассмотрении групп национальных правовых систем могут быть использованы и другие терминологические обозначения Так, В. Кнапп использует термин «крупная система» (см.: Сравнительное правоведение Сборник статей М, 1978, с. 212 и след.)
С этой точки зрения представляет интерес высказанная в литературе мысль о «прямом» и «встречном» правообразовательных процессах (см.: Явич Л.С. Общая теория права, с. 76–77). Вряд ли, однако, правильно так жестко, как это делает Л.С. Явич, трактовать в качестве «прямого» процесса правотворчество компетентных органов, а к «встречному» относить правообразование через судебный (административный) прецедент Верное для правовых систем романо-германской семьи (да и то при таком зависимом от состояния законности их структурном построении, когда такая «встречность» допускается), указанное соотношение становится зеркально обратным в правовых системах англо-американской группы: у них именно прямым является правообразование, осуществляемое через судебные прецеденты В правовых же системах религиозно-общинной общности к «прямому», надо думать, относится правообразование через санкционирование обычаев, религиозно-нравственных идеологических положений.
Несколько иную классификацию правовых систем обосновывает В. Кнапп. Наряду с континентальной системой и системой общего права он выделяет особо систему мусульманского права, а также системы религиозного (за исключением ислама и канонического права) и традиционного права (см.: Сравнительное правоведение. Сборник статей, с.228) Автор, кроме того, внутри указанных «крупных систем» обособляет ряд подсистем, подгрупп (см.: там же, с.228 и след).
Маркс К, Энгельс Ф Соч, т 21, с 311.
Рене Давид пишет о них как о правовых системах «философского» или «религиозного» характера. Термин «право» употребляется в этих системах только за отсутствием лучшего термина (см.: Давид Рене. Основные правовые системы современности, с. 45).
Об особенностях мусульманского права и основанных на нем национальных правовых системах см.: Сюкияйнен Л. Р. Мусульманское право как объект общей теории права. — Сов. государство и право, 1979, № 1, с. 29–34. Едва ли прав, однако, автор, когда утверждает, что анализ мусульманского права дает основание подчеркнуть «ограниченность распространенного в нашей литературе общего положения о том, что сила, создающая право, — государство» (там же, с. 30). Коль скоро речь идет о национальных правовых системах, т. е. о праве в строго юридическом смысле, положения мусульманского права приобретали юридическое значение только в результате деятельности государственных органов — законодательных и в особенности судебных, осуществляющих индивидуально-правовую, юридически-конститутивную деятельность.
Применительно к мусульманскому праву в литературе правильно отмечено: «Если отдельные принципы мусульманского права и соответствуют потребностям социального прогресса, то лишь потому, что они отражают некоторые тенденции развития права вообще и одинаково пригодны для различных правовых систем и общественных условий именно в силу своего самого общего характера» (Сов. государство и право, 1979, № 1, с. 34).
Прецедентное право национальных правовых систем англоамериканской группы отличается особым, казуистическим характером норм, но оно не лишено свойства нормативности, как полагают некоторые авторы (см.: Каск Л.И. Системный подход в познании государства и права — Правоведение, 1977, № 4, с. 39).
См: Денисов В. Н. Системы права развивающихся стран. Киев, 1978, с. 264 и след. Как правильно отмечено в литературе, в странах социалистической ориентации «ряд новых норм и институтов, имеющих приниципиальное значение, возник под воздействием социалистического типа права» (Основные тенденции развития права в странах социалистической ориентации. — Сов. государство и право, 1979, № 11, с. 119).
По мнению С.Н. Овчинникова, специфические закономерности права — это «существенная, объективная, необходимая, общая, устойчивая и повторяющаяся внутренняя связь элементов права, выражающая ого качественное своеобразие, его сущность» (Овчинников С.Н. Закономерности развития и функционирования права. — Автореф канд. дисс. Л., 1979, с. 12).
О логике по отношению к политике см: Ленин В.И. Полн. собр соч., т. 16, с. 56.
См.: Рабинович П.М. Упрочение законности — закономерность социализма, с. 50–52 и след.
Более дробную классификацию см: Овчинников С.Н. О специфических закономерностях права. — Правоведение, 1979, № 2, с. 71–72.
По мнению В.М. Сырых, генезис правовых явлений представляет собой объективированное выражение действующих процессов изменения, развития. Генезис характеризует собой динамику, рост, развитие правовых явлений (см: Сырых В.М. Структура, генезис, система как элементы исторического и логического метода познания права. — Автореф. канд. дисс. М, 1970, с. 14).
См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч, т. 3, с. 64.
К. Маркс называл трудным вопросом то, каким образом в неодинаковое развитие вступают производственные отношения как отношения правовые (см.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 46, ч. 1, с. 46).
См.: Маркс К, Энгельс Ф Соч, т 37, с. 418.
Иного мнения придерживается Л.С. Явич, который, впрочем, усматривает в дифференциации и специализации права, по всей видимости, нечто иное, чем автор этих строк, а именно явление, выражающее глубинные социальные процессы, а не технико-юридическое, конструктивное развитие юридической материи, отсюда же проистекают, думается, суждения автора о происходящем, с его точки зрения, процессе объединения отраслей права (Явич Л.С. Право развитого социалистического общества. Сущность и принципы, с. 94, 106).
Маркс К., Энгельс Ф Соч., т. 19, с. 19.
Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 33, с. 95.
Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 44, с. 465.
Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 44, с. 328–329.
См. по этому вопросу: Стучка П.И. Избранные произведения по марксистско-ленинской теории права. Рига, 1964, с. 131.
Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 45, с. 108–109.
Материалы XXVI съезда КПСС, с. 53.
Об общегосударственной дисциплине и ее социальном значении см.: Корельский В. М. Демократия и дисциплина в развитом социалистическом обществе. М., 1977.
В общенародном праве, пишет В.К. Бабаев, получают дальнейшее развитие общечеловеческие начала, которые в буржуазном обществе ограничены, подавлены классовой направленностью правового регулирования общественных отношений (см.: Бабаев В.К. Советское право как логическая система. М., 1978, с. 98).
Подробную многоаспектную характеристику прав человека см.: Чхиквадзе В.М. Социалистический гуманизм и права человека. Ленинские идеи и современность. М., 1978; см. также: Марксистско-ленинская концепция прав человека и современная идеологическая борьба. — Сов. государство и право, 1980, № 7, с. 3 и след.
Как верно отмечает В.Н. Кудрявцев, на фоне динамизма и изменчивости социальной жизни потребность в упорядочении социальных процессов все более возрастает (см. Кудрявцев В.Н. Конституция СССР и дальнейшее развитие советского права — Вестник Академии наук СССР, 1978, № 10, с 5).
