В апреле, когда подготовка к кампании должна была бы подходить к завершению, комитет создал комиссию. Она "обследовала" корабль. Результатом ее работы стало постановление судового комитета об отмене выхода в море, так как "две трети котлов в настоящее время находятся изъеденными из-за своей ветхости, что признавалось еще при старом режиме, и выход в море с этими котлами будет опасным".
Затем комитет, проработавший чуть более месяца, переизбрали. Что послужило этому, недоверие или появившееся обостренное чувство к бывшей тогда "власти народа" – сейчас сказать трудно. Новый комитет состоял из 13 человек. Председателем его стал матрос Загвоздкин. Имел право голоса на его заседаниях и командир корабля лейтенант Кондратьев.
Бездеятельность нового правительства сразу же стала раздражать моряков, и без того озлобленных войной. К тому же продолжение развала и надвигающийся на страну голод никоим образом не способствовал признанию этой власти. Солдаты и матросы все чаще и чаще получали тревожные письма из дома. Косвенным подтверждением того служит решение комитета "Александра II", который рассмотрел прошение кочегарного унтер-офицера Ивашкина. Его 72-летнего отца новая власть лишила назначенного еще старым режимом продовольственного пайка, руководствуясь лишь тем, что он имел несколько десятин земли. Комитет принял решение послать в местное волостное управление документ с просьбой не лишать старца этого продпайка, наивно полагая, что при том безвластии можно что-либо решить подобным образом.
Прокатившаяся волна переименований кораблей, носивших императорские "фамилии", в первую очередь задела "Александра II". 7 мая моряки на очередном своем собрании присвоили кораблю новое имя. С того дня он стал называться "Заря Свободы". Одним из первых решений судового комитета "Зари Свободы" стало решение 10 мая об отказе капитану 2 ранга И. И. Ренгартену "представить соответствующее ему по званию место на корабле". Мотивировалось это тем, что "в предстоящую кампанию 1917 года корабль не пойдет". Что заставило И. И. Ренгартена – отважного участника двух войн – прийти наниматься именно на "Зарю Свободы", для нас навсегда останется тайной.
В мае обстановка на фронте и в самой столице резко осложнилась. Всем стало ясно, что временное правительство не способно контролировать ход событий в стране. 20 мая экипаж "Зари Свободы" одним из первых выразил ему свое недоверие. Из-под пера судового комитета появилась соответствующая декларация. В то время подобного рода декларации часто печатались во множестве партийных газет и листовок. Но они не привлекали внимания А. Ф. Керенского, растерявшего от всех красот Зимнего дворца остатки и без того слабой воли. Впрочем этой болезнью страдали все его сообщники.
В самом же Кронштадте все властные полномочия непроизвольно переходили к комитетам, которые оставляли командование флотом лишь праздными зрителями. 25 мая команда "Зари Свободы" послала своих делегатов на съезд солдатских и рабочих депутатов Кронштадта. Кронштадт постепенно стал поддерживать и Петроград. Наступившие перебои с продовольствием настраивали против власти население огромного города. Следует отметить, что до начала июля моряки Кронштадта оружия на руках не имели, и оно хранилось в арсеналах. В мае на просьбу старшин барказов о выдаче им винтовок для ночных плаваний судовой комитет ответил отказом. Но через месяц все изменилось. На "Заре Свободы", где, помимо основной, находилась и сменная учебная команда, страсти накалялись день ото дня. 30 мая эта команда заявила руководству отряда, что "к занятиям по боевой подготовке она не приступит до тех пор, пока не получит положенного ей жалования".
Июнь начался с новых митингов. Очередная резолюция с "оглашением привета" морякам линкора "Республика" говорила о том, что команда "Зари Свободы" безоговорочно поддерживает большевиков. Моряки с "Республики" свою поддержку большевикам доказали уже не резолюциями, a делом. Они просто заняли красивый дворец балерины Матильды Кшесинской, устроив там, по мнению новой власти, "гнездо большевизма". К требованию временного правительства освободить дворец моряки отнеслись с пониманием. К ним на помощь из Кронштадта двинулись сводные отряды. Один из таких отрядов набирали и на "Заре Свободы". Поэтому "привет-воззвание" балтийских моряков напечатали в новой газете "Голос Правды".
Но самым главным и трагичным событиям лета 1917 г. еще только предстояло свершиться. Собранный в конце мая исполком Кронштадтского совета рабочих и солдатских депутатов огласил свое решение поддержать большевиков и послать в Петроград на митинг в их поддержку около 3 500 моряков. Председательствовал в совете зауряд-врач с "Зари Свободы" Лазарь Абрамович Бергман (1894 – 1925 гг.)- На стихийных сходках и митингах вы- двигался один лозунг – свержение временного правительства. Но все отличие этой демонстрации от прежних, менее организованных, состояло в том, что в Петербург моряки поехали вооруженными. С кораблей им выдали винтовки и более 60 000 патронов. Участвовали в этой страшной июльской демонстрации 2 офицера и 113 матросов с "Зари Свободы".
15 октября 1917 г. – Резолюция команды линейного корабля "Заря Свободы" с одобрением решений областного съезда Советов Северной области и требованием созыва Всероссийского съезда Советов.
Мы, команда линейного корабля "Заря Свободы, собравшисъ на общем собрании 15 октября и вы- слушав доклад тов. Линяева относителъно областной северной конференции, приветствуем ее все решения и просим Кронштадтский Совет рабочих и солдатских депутатов принятъ энергичные меры созыва Всероссийского съезда Советов рабочих, солдатских и крестъянских депутатов на 20 октября, который только один может вывести страну как от разрухи, так и от натиска неприятеля взамен контрреволюционного Временного правителъства, которое желает задушитъ нашу революцию. Оно все время старается оклеветатъ революционный Кронштадт и наших товарищей в действующем флоте, которые действительно стоят за интересы трудового народа и борются до последней капли крови с натиском неприятеля.
Товарищи матросы, солдаты и рабочие, кто следит за политикой Временного правителъства и Бонапарта-Керенского, который все время нас обвинял, то каждый из вас скажет, что он ведет к гибели нашу родину и революцию.
Товарищи! Настало время, когда не место бытъ такому правителъству y власти. Мы все скажем: руки прочъ, вся властъ Советам рабочих, солдатских и крестъянских депутатов. Помните товарищи, что время не ждет, каждый час промедления дает возможностъ правителъству организоватъ вокруг себя контрреволюционные элементы. Доволъно слов, нужно действоватъ! Итак, товарищи, сплоченным, дружным, организованным путем все за работу!
Газета "Пролетарское дело", 18 октября 1917 г., №80.
Учебное судно "Заря Свободы ". Повреждения труб и надстроек после обстрела с Красной Горки. 1921 г.
Перепугавшись вооруженной толпы, временное правительство наконец-то дало о себе знать. Демонстрацию расстреляли. Чуть позже арестовали и Л. А. Бергмана, предъявив ему и еще восьми членам Кронштадтского совета, обвинение в "действиях по свержению временного правительства". Столь "радикальные" меры по наведению законности в Кронштадте ничего не дали. К тому же в октябре до всех донеслись известия о сдаче немцам островов Моонзундского архипелага. Часть защищавших Моонзунд моряков новая власть бросила на произвол судьбы, и многие из них были расстреляны или попали в плен. Жаркие схватки и гибель боевых кораблей на Кассарском плесе оказались напрасными. Власть, девизом который стал лозунг "война до победного конца", окончательно растеряла своих немногочисленных сторонников. Теперь флот перешел на сторону нового комитета – Центробалта.
Лозунги и поведение большевиков, под началом которых и находился новый комитет, оказались более просты и понятны народу, чем те длинные демагогии членов временного правительства, сидевших к тому же в вечной колыбели царизма – Зимнем дворце. Смена власти назревала, и непосредственным участником этого стали моряки учебного судна "Заря Свободы". Так, на собрании в ночь с 22-го на 23 октября комитет корабля постановил, что команда полностью выполнит решение Центробалта об уходе в Петроград для поддержки большевиков.
Съемка с якоря и швартовых хмурым утром 25 октября прошла организованно, и "Заря Свободы" уже через час входила в Морской канал и затем стала на якорь против железнодорожной станции Лигово. Кораблю поставили задачу своим артогнем не пропустить в Петроград юнкеров и в случае необходимости, спустив катера и шлюпки, высадить на станцию десант. В тот же день из Кронштадта в столицу ушли минные заградители "Амур" и "Хопер", яхта "Зарница". Не остались в стороне и моряки Гельсингфорса. Его покинули и ушли на помощь кронштадтцам эскадренные миноносцы "Самсон" и "Забияка" и миноносцы "Деятельный", "Меткий" и "Мощный".
