Фрикке считает, что Индийский океан не единственное место, где обитают латимерии, они могут существовать и в других местах. Например, в Атлантическом океане, у островов Мадейра. Похоже, жители Коморских островов наткнулись на целокантов по той простой причине, что забрасывали леску очень глубоко. Если бы рыбаки из других регионов ловили таким же способом, они, возможно, тоже пришли бы на рынок с «живым ископаемым». Как бы то ни было, Фрикке продолжает свои исследования.
Между тем возникает еще один вопрос: выживут ли целоканты при повышенном к ним интересе? Эти рыбы миллионы лет существовали, почти не меняясь, и именно это обстоятельство обусловило их ценность для исследователей, равно как и для тех, кто организует их демонстрацию. Теперь ученые мечтают, отловив живого целоканта, поместить его в специальный океанариум, где искусственно будет создано привычное для рыб глубинное давление и освещение, чтобы можно было их наблюдать в естественной среде. К сожалению, в настоящее время все помешались на ловле целокантов, и как только первый специализированный аквариум будет запущен, за ним сразу же появятся подобные. Очень скоро популяция может быть сведена на нет, так как считается, что темп размножения у этого представителя фауны очень невысок, а популяция локализована.
Среди первых экземпляров было выловлено несколько брюхатых самок с икрой. Однажды в 1975 году в Музее естественной истории США доктор С. Лаветт Смит и профессор С. Рэнд из Университета Лонг-Айленда препарировали подобный экземпляр. Результаты были ошеломляющие. Однако с публикацией пришлось повременить, так как предмет исследований подпадал под французские ограничения — один из ученых назвал это «джентльменским соглашением о непубликации до окончания французами анатомических работ».
Эта рыба прибыла в Нью-Йорк в 1962 году, была помещена в аквариум и выставлена на обозрение. В течение 13 лет никто серьезно ее не изучал. Когда же, наконец, принялись исследовать, то были буквально потрясены. В экземпляре, отловленном на шельфе, находилось пять хорошо развитых эмбрионов, что подтверждало догадку ученых о том, что целоканты не мечут огромного количества икринок, как другие костистые рыбы, а являются живородящими. В какой-то мере этим можно объяснить тот факт, что вид смог так долго сохраниться. Данная воспроизводящая стратегия, однако, может оказаться не совсем благоприятной в условиях интенсивного отлова. Скорее всего, мы полностью истребим популяцию за короткое время. Профессор Майкл Брутон из Института Смита, который возглавлял не одну экспедицию по поискам целоканта, серьезно озабочен, что нам, возможно, придется нести ответственность за уничтожение вида:
«Поистине будет горькой иронией, если человек после всей шумихи по поводу целоканта и его исторической роли станет причиной исчезновения этого вида.
Существует реальная опасность, что целокант может стать уязвимым: у него ограниченный ареал, низкая воспроизводящая способность, а цена за особь высока».
Остается надеяться, что разум восторжествует и латимерии будут защищены от уничтожения. Комиссия по международной торговле редкими и исчезающими видами (CITES) причислила целоканта к категории животных, которых запрещено продавать в коммерческих целях, а только для научных исследований. Таким образом, будущее этого реликта находится в руках тех, кто может обеспечить его безопасность. Справятся ли они с возложенной задачей?
На протяжении всей истории исследования океана сообщения о встречах с необычными животными, о неожиданных находках были не таким уж редким явлением. В Ветхом Завете Библии есть несколько упоминаний о морском драконе. Фольклор древних скандинавов, аборигенов Австралии, эскимосов, североамериканских индейцев изобилует историями о морском змее. Некоторые из легенд, например история о морском чудовище Кракене, перекочевали из области мифологии в науку и прочно заняли свое место в учебниках зоологии. Так что же, посредством кропотливого научного исследования и анализа можно доказать, что некоторые легенды отображают реальность? Да. И есть пример, совершенно удивительный, если не сказать — жуткий.
Морское чудовище, похожее на кальмара, изображенное на скандинавском руническом камне.
В 1950 году Антон Бруун возглавил знаменитую датскую океанографическую экспедицию «Галатея» по исследованию глубинного океана. Когда ученый готовил экспедицию и подавал документы в департамент, он указал, что целью ее является поиск огромного морского чудовища. И публика и коллеги были в шоке.
Бруун представил недоверчивой общественности некоторую информацию, а именно: сообщил то, что он и его научный руководитель Иоханнес Шмидт (открывший, кстати, что угорь обыкновенный — Anguilla anguilla — мечет икру в Саргассовом море) хранили в тайне с 1930 года.
В тот год вышеупомянутые ученые были на борту «Даны» в южной части Атлантического океана, точнее — в точке с координатами: 35°40′ южной широты и 18°37′ восточной долготы. Это Игольное плато у мыса Доброй Надежды — самая южная точка Африки. Они тралили на большой глубине, рассчитывая поймать морских существ новых видов, и были в очередной раз шокированы, вытащив на борт сеть с глубины 150 фатомов [1] (274,5 м). То, что они увидели, заставило их поверить в мифы о морских чудовищах, — это была личинка угря.
Дело в том, что угорь начинает свою жизнь в виде крохотного, тонкого, как листок, существа, так называемого лептоцефалида, размером примерно в одну десятую часть от взрослой особи. Личинка обыкновенного угря равна 7 сантиметрам в длину. Представьте теперь удивление на лицах Шмидта и Брууна, когда они вытянули из моря лептоцефалида длиной около 2 метров! Он имел 450 позвонков — почти втрое больше, чем самый крупный из известных угрей. Можно предположить, что взрослый угорь будет длиной метров 30!
Возможно, чересчур опрометчиво полагать, что пропорции между личинкой обыкновенного угря и взрослой особью такие же, как и у других угрей. Однако личинка, пойманная на «Дане», очень похожа на личинки других угрей, таких, например, как Leptocephalus giganteus, пойманные в водах шельфа у северо-западного побережья Новой Зеландии, в проливах Флориды и у берегов Южной Африки. Считается, что это личинки колючих глубоководных угрей, так называемых нотокантов, которые, в сущности, не угри, а только формой похожи на угрей, и достигают в длину всего 2 метров. В середине 60-х годов была поймана особь L. giganteus, пребывавшая, так сказать, в подростковом, предвзрослом состоянии; экземпляр был без всякого сомнения классифицирован как нотокант. С другой стороны, ихтиологи могли что-то напутать. В одной из работ по систематизации рыб существа, поименованные как нитехвостые угри (семейство Nemichthyidae), выглядят точь-в-точь как личинка с «Даны» (один из морских биологов предположил, что именно так и есть). Так что если эта идентификация не вызывает сомнений, почему не может быть более экзотических объяснений? Бруун, крупнейший морской биолог, был готов отстаивать свою точку зрения.
Гигантская личинка угря, найденная экспедицией «Даны» в 1930 г. С фотографии.
Без сомнения, животные могут вырастать в море до гигантских размеров, так как масса тела легко поддерживается водой. Самое крупное существо на планете — синий кит — обитает в море до наших дней, правда, их очень немного: сказался интенсивный отстрел китобойными судами в первой половине столетия. Это животное в несколько раз больше, чем самый крупный из известных динозавров, и во много раз больше самого крупного слона или мамонта. Тем не менее жизнь синего кита очень мало изучена и хранит много тайн: пути миграции неясны, неизвестно также, насколько успешно восстанавливается численность популяции после «великой китовой бойни». Несмотря на гигантские размеры, синий кит почти недоступен для наблюдения, потому что большую часть жизни проводит под водой.
