Вызывает сомнение арест Джугашвили в 1906 г. В публикации документа в журнале «Лайф» в 1956 году утверждалось со ссылкой на Л. Троцкого, что Сталин был арестован 15 апреля 1906 г. при раскрытии Авлабарской типографии в г. Тифлисе. Однако архив данными об аресте Сталина в 1906 г. не располагает. В документах за более позднее время арест его в 1906 г. никак не отражен, что вызывает сомнение в возможности его ареста в 1906 г. (в департаменте подобные вещи фиксировались скрупулезно).
В связи с провалом Авлабарской типографии в архиве имеется несколько дел, в которых фигурируют 17 человек, задержанных в разное время — с 15 апреля по 21 мая. Фамилия Джугашвили среди этих лиц отсутствует. Типография была захвачена 15 апреля 1906 г. Джугашвили в это время был в Стокгольме на IV съезде РСДРП, который открылся 10 апреля.
Не подтверждается версия о том, будто Сталин выдал Авлабарскую типографию. Судя по документам, типография была обнаружена случайно, никаких агентурных данных о ее существовании на территории Авлабара у жандармерии не было.
В рассматриваемом документе Джугашвили неоднократно называется Сталиным. Видимо, департаменту полиции это имя было известно только как имя автора работ по национальному вопросу, безотносительно к Джугашвили. В материалах департамента полиции Джугашвили фигурирует как «Коба», «Сосо», «Кавказец», «Молочный» — две последние клички были кличками при наружном наблюдении. И ряд фамилий, под которыми он жил и которыми пользовался при переписке.
Возникает еще один вопрос: мог ли Еремин, крупный специалист по политическому розыску, автор ряда инструкций по ведению агентуры, в том числе и по правилам переписки, так открыто писать о своем агенте? Отрицательный ответ напрашивается сам собой. Кроме того, если даже данные о Сталине — Джугашвили как секретном сотруднике надо было сообщить в Енисейск, то обе эти фамилии должны были быть зашифрованы.
Авторы статьи убедительно доказывают, что Еремин не мог подписать этот документ, поскольку в это время уже был переведен на другой пост — начальником Финляндского жандармского управления. Делая безоговорочный вывод о том, что данный документ не является подлинным, они попутно делают довольно любопытный и важный комментарий. Речь идет о том, что в препроводительных документах к письмам полиции указывалось, что направляются агентурные сведения, автором которых является гласно-поднадзорный Туруханского края Иосиф Виссарионов Джугашвили. И ничего нет странного, что автор перехваченных писем был назван «автором агентурных сведений». Слово «агентурный» в данном случае употребляется для обозначения того, что сведения получены агентурным путем, то есть нелегальным, с применением перлюстрации, проводившейся в нарушение законодательства. Иначе говоря, слово «агентурный» относится к способу получения информации и не связано с ее источником[550].
Чтобы завершить этот небольшой экскурс в историю, связанный с так называемым документом Еремина, добавлю, что сразу же по его публикации в американском журнале, Комитет Государственной Безопасности провел соответствующую экспертную проверку. Выводы проверки были изложены в записке председателя КГБ И. Серова на имя первого секретаря ЦК КПСС Н.С. Хрущева. Заключение звучало вполне однозначно: указанный документ является подделкой. Причем приводились соответствующие аргументы в его подтверждение. В частности, в справке КГБ говорилось: «Комитетом госбезопасности проведена проверка этого сообщения и установлено следующее:
ЕРЕМИН с 1910 года по июнь 1913 года действительно служил заведующим Особого отдела департамента полиции, а затем был переведен на службу в Финляндию. Таким образом, дата в приведенном документе из журнала «Лайф» не совпадает на месяц.
Проверен также журнал исходящей корреспонденции Особого отдела департамента полиции за 12 июня 1913 года, по которому документ за № 2988 не отправлялся. Все номера исходящей корреспонденции за июнь месяц 1913 года не четырехзначные, а пяти и шестизначные.
Документ за подписью ЕРЕМИНА адресован начальнику Енисейского охранного отделения Алексею Федоровичу ЖЕЛЕЗНЯКОВУ.
Проверкой архива в Красноярске установлено, что в списке общего состава чиновников отдельного корпуса жандармов за 1913 год действительно значится ротмистр ЖЕЛЕЗНЯКОВ, но не Алексей, а Владимир Федорович. Причем его должность была не начальник Енисейского охранного отделения, а прикомандированный к Енисейскому жандармскому управлению без штатной должности.
Других документов по этому вопросу не обнаружено»[551].
Как видим, аргументация экспертизы КГБ во многом совпадает с выводами, сделанными позднее двумя уже цитировавшимися авторами статьи на эту тему.
Заслуживает быть отмеченным одно обстоятельство. Общепризнанный знаток Советского Союза и советской истории, видный американский дипломат (он был послом в СССР в конце жизни Сталина) Дж. Кеннан в своей солидной работе, посвященной изучению политики Советской России и ее взаимоотношениям со странами Запада при Ленине и Сталине, также не обошел стороной вопрос о мнимой причастности Сталина к связям с царской охранкой. Он ссылается на свои беседы с эмигрантами из Советского Союза, знакомыми с той эпохой и конкретной политической обстановкой, в том числе и теми, кто тщательно изучал рассмотренную выше фальшивку. Так вот, Кеннан приходит к выводу, что данная публикация является фабрикацией, хотя, добавляет, что имеется много неясного в ее происхождении. «Кто бы ни написал этот специфический документ, он, несомненно, имел близкое знакомство с положением дел в революционной среде и в полиции», — заключает Кеннан. Однако, по мнению Кеннана, круги бывших белогвардейцев, из среды которых в прошлом в основном и исходили подобного рода документы, имели весьма скудные знания об истории революционного движения и это их невежество ярко проявлялось в их трудах[552]. Полагаю, что вывод такого известного специалиста, как Кеннан, заслуживает если не доверия, то безусловного внимания.
Хочу акцентировать особое внимание читателя на еще одном обстоятельстве, которое походя уже затрагивалось. Речь идет о следующем. В многочисленных публикациях, посвященных подпольной деятельности Сталина и его отношениям с царской охранкой, упоминание термина «агентурным путем» однозначно и совершенно неправомерно трактовалось так, будто Сталин сам давал полиции соответствующую информацию. Тогда как в действительности речь шла о сведениях, полученных агентурными способами, и к их передаче охранке Сталин не имел никакого отношения. С помощью подобных «мелких хитростей», а точнее — заведомо ложного истолкования существа проблемы «аргументировалась» версия и строилась система доказательств о причастности Сталина к агентурной работе в полиции.
И завершая рассмотрение вопроса о подлинном, а не выдуманном характере связей Сталина с полицейскими властями царской России, приведем еще один, бесспорно, подлинный, а не сфабрикованный документ, исходивший из недр охранного отделения. Речь идет о представляющем несомненный интерес письме начальника московской охранки Мартынова директору департамента полиции от 1 ноября 1912 г. Служебное донесение шефа московской охранки свидетельствует о том, что полиция вела тщательное наблюдение за Сталиным, буквально фиксируя каждый его шаг. Естественно приходит в голову мысль: зачем вести столь тщательное наблюдение за своим агентом? Причем использовать для этого дела столь ценного для царской охранки секретного агента-провокатора, каким был Р. Малиновский. Тем более, что по всем канонам секретной работы охранки категорически исключались варианты, при которых один тайный агент мог распознать другого. На подобный риск полиция не шла, оберегая свою агентуру от провалов. Приводимое ниже письмо важно прежде всего в том отношении, что может служить веским и объективным доказательством того, что Сталин ни с какой стороны не был причастен к работе на царскую охранку. Поэтому, мне кажется, что несмотря на определенный перебор по части цитирования соответствующих документов, все-таки есть смысл представить вниманию читателей указанное письмо. Хотя бы по той причине, что оно убедительнее всяких логических аргументов и авторских умозаключений раскрывает ключевые аспекты рассматриваемой проблемы.
Итак, Мартынов сообщал своему начальству:
«Совершенно доверительно. В последних числах минувшего октября месяца сего года через гор. Москву проезжал и вошел в связь с секретным сотрудником вверенного мне отделения «Портным» кооптированный в ленинский ЦК Российской социал-демократической рабочей партии еще на Пражской конференции, кр. Тифлисской губернии Иосиф Виссарионов ДЖУГАШВИЛИ, носящий партийный псевдоним «Коба»
