НАШИ ПРЕДКИ КРОМАНЬОНЦЫ
КРОМАНЬОНЦА не случайно все единогласно именуют также «человеком современным».[14] (Имея в виду, конечно же, современного европеоида.) Название «кроманьонец» — условно: оно от места Кро-Маньон во Франции, где был найден первый такой скелет. Нет никаких биологических оснований не называть кроманьонца ранним европеоидом — или нас с вами поздними кроманьонцами. Если вопрос о прямом происхождении негров от неандертальцев ставится пока не очень уверенно (более уверенно — о происхождении от них же австралоидов; мы лично уверены в том и другом), то здесь нет никаких сомнений. Каждый представитель европейских народов и даже некоторых иных (более поздних) может сказать: кроманьонец — мой пра-пра-пра… — прадедушка.
Это понимали уже на заре антропологии. Крупный немецкий антрополог Александр Эккер (1818–1887) в 60-х годах XIX века обнаружил черепа «северного типа» в могилах Южной Германии и установил их тождество с черепами современных немцев. Черепа чистого «северного типа» повсюду в Скандинавии и Северной Германии обнаружил и крупнейший шведский антрополог Андерс Ретциус (1796–1860). Именно на основе этих многочисленных краниологических серий и было высказано предположение, что современный «северный тип» по своей структуре восходит к кроманьонскому типу палеолитической Европы. Классик французской антропологической школы Арман де Катрфаж (1810–1892) даже назвал древнего кроманьонца блондином в современном смысле этого слова. Идеально прямоходящие, очень высокие (средний рост 187 см) и большеголовые (объем мозга от 1600 до 1900 см³), они, как и мы, имели прямой лоб, высокий черепной свод, резко выступающий подбородок. Со временем, обнаружив отпечатки пальцев древних скульпторов на глиняных фигурках эпохи палеолита, ученые установили их полную расовую идентичность с современным европеоидом.
Данные краниологии — серьезнейший аргумент, о чем немало уже было сказано выше. Поэтому заслуживают не только доверия, но и особого внимания и раздумий данные науки о распространении кроманьонского черепа по Земному шару.
Как писал еще Ойген Фишер в работе «Раса и возникновение рас у человека» (1927): «Одна из наиболее обоснованных гипотез такова: от кроманьонской расы произошла нордическая раса, строители мегалитов, дольменных погребений Скандинавии, Дании и т. д. Согласно названной гипотезе, нордическая раса возникла в результате модификации позднепалеолитической расы на Севере по мере освобождения ото льда обитаемых ныне мест. Здесь возникла нордическая раса, тогда же она приобрела и свои типичные качества. Это наилучшее объяснение происхождения нордической расы». Оставим в этом пассаже вопрос о месте этногенеза кроманьонца для дальнейшего обсуждения (как стоящий пока вне компетенции антропологов) и примем главное: европеоиды заселили Север именно как модификанты кроманьонца.
Были ли они уже тогда разделены на расовые подтипы? Началось ли у подтипов уже тогда языковое обособление? В том, что рано или поздно это произошло — сомневаться не приходится. Об этом вполне аргументированно заявляет учение Дарвина: следствием естественного отбора является расхождение признаков. Это значит, что один родоначальный вид может дать начало нескольким новым видам. Именно об этом же говорят и волны миграций с Севера на Юг, которые осуществлялись кроманьонцами периодически в течение всей обозримой исторической и доисторической ретроспективы. Образно говоря, кроманьонцы вплоть до ХХ века нашей эры «квантами» выпрыскивались на Юг, Восток и Запад из своей северной экологической ниши по мере ее переполнения.
Но кроманьонцами они себя, конечно, не называли. Какими же были имена экспансивных «квантов»? Их называют разные источники по-разному, и имена многих забытых мы сегодня опустим. В Средние века, Новое и Новейшее время это, к примеру, были немцы, испанцы, англичане, французы, голландцы, бельгийцы, русские. В более отдаленные времена — франки, викинги, готы, норманны, лангобарды. До них — германцы, кельты, гунны, скифы, славяне. До них — этруски, протоэллины, протоиталики. До них индоарии, до них — протоиранцы, до них — хетты… Все они говорили на языках индоевропейской группы, но за время, протекшее от «кванта» до «кванта», успевших видоизмениться до полной невозможности взаимопонимания.
Всегда «сверху вниз», всегда с Севера на Юг катились одна за одной волны массовых миграций («нашествий»), представленных все новыми потомками кроманьонца.[15] Поздняя волна при этом нередко накатывала на раннюю; вспыхивала братоубийственная война, тем более страшная, что воюющие уже не видели друг в друге братьев, ведь время и метисация с встречными расами и народами порой до неузнаваемости изменяли их облик и язык. Брат не узнавал и не понимал брата. Один «квант» говорил по-хеттеянски, другой — на санскрите, третий на зендском и авестийском языках, четвертый, пятый, шестой, седьмой — на греческом, латинском, финском, славянском… Языковые барьеры уже обрели жесткость, и расовые подтипы — результат метисации — уже сложились: как было восстановить родство? В те времена ведь никому еще не приходило в голову мерять черепа, чтобы решить эту задачу!
Черепа померяли в Новейшее время — и ахнули: потомки кроманьонца, оказывается (судя по протонордическим черепам в захоронениях), добрались до Центральной Африки, Индии, Океании и Полинезии, не говоря уж о Сибири, Урале, Алтае, Казахстане, Китае, Средней Азии, Памире и всем Средиземноморье, включая Северную Африку и Переднюю Азию. И т. д.
Сегодня эти потомки носят самые разные имена, говорят на разных языках, не понимают друг друга и не считаются родством. Но все они вышли из Великой Северной Платформы, все имеют общего предка — кроманьонца.
КУДА ДЕВАЛИСЬ НЕАНДЕРТАЛЬЦЫ
КАК ВСЕМ известно, неандертальцы некогда населяли всю Европу, кроме Скандинавии и северной России: их останки находят в Англии, Германии, Франции, Италии, Югославии, южной России (в скифских курганах) и т. д. Это автохтоны, старожилы Европы. Находили их и в Средней и Юго-Восточной Азии, и в Южной Сибири, в Китае, в Крыму, в Палестине, в Африке (вплоть до далекой Родезии) и на острове Ява. Не будем пока касаться вопроса о том, как они туда попали или откуда там взялись.[16] Возраст неандертальца разные специалисты датируют по-разному: по одним данным ему 50-100 тыс. лет, по другим, менее достоверным, — аж 200, 250 и даже 300 тыс. лет. Нам достаточно пока принять к сведению тезис: «Антропологи констатируют наличие в упомянутый период антропогенеза в Европе трех вариантов ископаемых людей: 1) неандертальцев; 2) людей современного типа; 3) промежуточных форм»,[17] уточнив, что под современным человеком мы понимаем кроманьонца, а под промежуточными формами — гибрид первых двух, а отнюдь не «переходное звено».
Первый неандерталец найден под Дюссельдорфом в 1856 г. В 1997 году исследователи из Мюнхенского университета проанализировали ДНК останков этого самого первого неандертальца. Возраст находки определили в 50 тыс. лет. Изучение 328 выявленных нуклеотидных цепочек привели палеонтолога С. Паабо к выводу: различия в генах между неандертальцами и современным человеком слишком велики, чтобы считать их родственниками. Эту мысль подтвердили исследования М. Понсе де Леон и К. Цолликофер (университет Цюриха), которые сравнили черепа двухлетнего неандертальца и соответствующего по возрасту маленького кроманьонца. Вывод был однозначен: эти черепа формировались совершенно по-разному.
В облике неандертальцев имелись черты, очень отличные от кроманьонских, но и сегодня свойственные негроидной и австралоидной расе: вдавленный назад подбородок, большие надбровные дуги, очень массивные челюсти. Неандерталец имел более крупный, нежели у кроманьонца, мозг, но иной конфигурации. Несовершенство и небольшая величина лобных долей мозга скрашивалась наличием извилин, свидетельствующих об определенном развитии умственных способностей. В межвидовой борьбе такой мозг не стал преимуществом по сравнению с кроманьонским, но вряд ли есть основания противопоставлять неандертальцев виду homo sapiens в целом, поскольку разум у них, несомненно, был. И строение их неба, нижней челюсти, нижней левой лобной доли мозга (зона речи современного человека) таково, что позволяло неандертальцам владеть речью, хотя и не слишком богатой фонетически, из-за отсутствия подбородочного выступа.[18] Средний рост мужчин составлял 1,65 м, женщины были на 10 см ниже. При этом мужчины весили около 90 кг за счет очень сильно развитых мышц и тяжелых, прочных костей.
Целых трупов неандертальцев (подобно трупам мамонтов) не сохранилось, поскольку в грунтах вечной мерзлоты их не находили. Имеются только скелеты. Поэтому наверняка судить о цвете их кожи мы сегодня не можем. На популярных картинках и школьных пособиях неандертальцев обычно рисуют как покрытых редкой шерстью белокожих прямоходящих существ. Но эта раскраска ни на чем не основана. Ряд ученых сегодня выдвинул гораздо более правдоподобную гипотезу, что неандертальцы были чернокожими. Об этом говорит как географическая локализация наиболее близких к нам по времени неандертальцев, которые жили преимущественно в Центральной и Южной Африке и на Яве, так и цветность тех современных нам рас, которых обоснованно считают потомками неандертальца: негроидов, австралоидов, дравидов и др. Достаточно «перекрасить» неандертальца из школьной таблицы в черный цвет — и перед нами со всей убедительностью предстанет существо, чрезвычайно схожее внешне с названными расами.[19] Не только кожа и внешний облик, но и многое другое, к примеру, строение берцовых и голеностопных костей (чьи суставные плоскости свидетельствуют о привычке подолгу сидеть на корточках, что не свойственно европеоидам) роднит неандертальца с современными жителями Юга Земли. Весьма характерно, что среди останков кроманьонцев, найденных в гротах Гримальди (Италия), так называемых «гримальдийцев», есть два скелета, характеризуемых одними учеными как негроидные, другими — как неандертальские.
