гимн «Старый крест» объединяет понятия страдания, любви, искупления и единения, которые вместе составляют суть евангельского христианства.
Для меня этот гимн также служит напоминанием о том, что гуманитарные науки, неотъемлемой частью которых является изучение религии, по способу мышления фундаментально отличаются от естественных наук. Только гуманитарные науки создают социальные ценности. Высказывания на их языке, поддержанные творчеством, вызывают чувства и действия, которые инстинктивно считаются правильными и верными. Когда выработанные ими знания становятся достаточно глубокими и прочными, гуманитарные науки превращаются в основные источники моральных принципов.
Но подождите, подождите! Некоторые вещи по своей сути хороши, другие по своей природе злы, не так ли? Да, может показаться, что это действительно так, но верно и то, что прежде чем с моральной точки зрения оценивать каждую мысль и каждое действие, их нужно поместить в контекст – как естественнонаучный, так и гуманитарный.
Возьмем, например, ядерное оружие. С одной стороны, это настоящее проклятие, создающее угрозу для всего живого на Земле. Но, с другой стороны, сбрасывание двух атомных бомб остановило Вторую мировую войну на Тихом океане и спасло миллионы жизней американцев и японцев (так, по крайней мере, считают американцы). Впоследствии страх перед обменом ядерными ударами ограничил холодную войну и межнациональные войны в целом. Где же, в интерпретации мировой истории, лежит решение этого морального парадокса? Сможем ли мы его найти, и если да, то как?
Вот тут-то на сцене и появляются гуманитарные науки.
Естественные науки владеют патентом на то, чтобы исследовать все, что считается фактически существующим и возможным. Гуманитарные науки, которым позволено исследовать как факты, так и фантазии, обладают возможностью изучать не только возможное в реальности, но и мыслимое.
Получилось так, что поскольку гуманитарные науки изучают все, что относится к человеку, то все, что является человеческим, изучают только гуманитарные науки. Стало уже аксиомой, что воспитание молодежи определяется разумно выбранным балансом между естественными и гуманитарными науками. Когда-то такой подход назывался всесторонним образованием; теперь его обычно называют либеральным образованием. Идея либерального образования для всех граждан была одним из величайших достижений американской демократической традиции.
Краткое содержание этой идеи замечательно изложил вскоре после провозглашения республики Томас Джефферсон – он сделал это в своем обращении 1818 года по случаю создания Университета Виргинии. Образование должны получать все, писал Джефферсон (оставляя в стороне свое лицемерие как рабовладельца). Оно нужно как для того, чтобы обеспечить гражданина средствами к существованию, так и для улучшения его нравственности и способностей. Оно нужно для того, «чтобы понять обязанности перед своими ближними и страной, – продолжал Джефферсон, – а также для того, чтобы компетентно выполнять возложенные на человека функции, для того, чтобы знать свои права… и в целом для того, чтобы разумно и честно подходить ко всем общественным отношениям, в которые он будет вовлечен».
Идеалы народного образования, сформулированные Джефферсоном, по сей день остаются основой американской традиции. Тем не менее, если говорить об уважении и поддержке, которые они получают от американского народа, то гуманитарные науки стали за это время хилыми младшими сестренками наук естественных.
В 2010 году, осознав это несоответствие, группа членов Сената и Палаты представителей, состоявшая как из республиканцев, так и из демократов, призвала Американскую академию искусств и наук подготовить доклад о состоянии гуманитарных и социальных наук в Соединенных Штатах и оценить их нынешнюю роль в жизни и образовании в Америке. Образцом для такого документа должен был стать опубликованный в 2007 году под эгидой Национальных академий США доклад под названием «Подняться над приближающейся бурей» (Rising Above the Gathering Storm), в котором давалась оценка положению в Америке естественнонаучных дисциплин и математики. Основное внимание предполагалось уделить ситуации в США, но можно было предположить, что сделанные выводы будут иметь глобальные последствия.
Для подготовки доклада из высших руководителей университетов, сообществ ученых, государственных учреждений и учреждений культуры был образован специальный Центральный комитет Американской академии. Окончательный отчет, выпущенный комитетом в 2013 году под названием «Суть дела» (The Heart of the Matter), вышел далеко за рамки рецепта Джефферсона и предложил привнести в современную эпоху новую философию образования.
В докладе подтверждается, что при всей нашей легкомысленности и слабости мы (как бы это сказать?..) являемся славными малыми.
Мы преодолеваем трудности, мы хвастаемся, мы действуем неумело, у нас есть чрезмерная любовь к оружию. Наши самые знаменитые герои – это вовсе не поэты или ученые; немногие американцы могут назвать хотя бы дюжину таковых среди ныне живущих людей. Нет, наши сегодняшние герои – это миллиардеры, новаторы и стартаперы, известные всей Америке деятели индустрии развлечений и спортсмены-чемпионы.
Америка все чаще стала отождествлять себя со знаменитостями и с деньгами. Но вместе с тем американцы из всех социально-экономических групп считают, что прежде всего каждый человек должен получать хорошее образование. Серьезным тестом на предполагавшееся единодушие стал опрос лидеров бизнеса на тему того, что они думают о либеральном образовании, в котором сбалансированы естественные и гуманитарные науки. Конечно, Шекспир не продает «Тойоты». Однако удивительно то, что онлайн-опрос, проведенный в 2013 году Ассоциацией американских колледжей и университетов, показал, что три из четырех лидеров бизнеса порекомендовали бы концепцию либерального образования своим отпрыскам или другим детям, которых они знают лично. Все согласились с тем, что либеральное образование в какой-то мере важно, причем 51 процент оценили его как очень важное, 42 процента – как достаточно важное, и только 6 процентов как весьма важное.
Более того, американцы ценят творческие искусства. На одном уровне сложности мы зависим от них как от постоянного источника развлечений, на другом мы ценим их как, так сказать, средство интеллектуального обогащения. При этом, как оказалось по опросам, большая часть того искусства, которое мы ценим больше всего, имеет высокое качество и становится все лучше и лучше. Высокое искусство бельканто и симфонические каденции идут в этом смысле рядом с роком, фолком, музыкой в стилях кантри и вестерн, даже если по посещаемости концертов первые уступают последним. Великое изобразительное искусство также воспринимается как подлинно великое, которое стоит посмотреть в оригинале. Опрос, проведенный Национальным фондом гуманитарных исследований, показал, что за период с 1982 по 2008 годы процент американцев, посещающих музеи изобразительных искусств или картинные галереи по крайней мере один раз в год, вырос с 20 до 25 процентов.
Говоря вкратце, гуманитарная сфера повсеместно рассматривается как чрезвычайно важная для общества и, соответственно, высоко ценится. Но вместе с тем учреждения, связанные с гуманитарными науками, не получают достаточной поддержки и повсюду характеризуются заниженными субъективными оценками, тогда как университеты, например Йель, при поступлении новых студентов и создании новых курсов всячески подчеркивают необходимость изучать естественные науки.
Итак, главные проблемы гуманитариев – это бедность и отсутствие уважения. Гуманитарные науки почти не получают достаточных средств для завершения проектов, которые начали работающие в этих областях художники и ученые. У них относительно мало постоянных богатых спонсоров, характерных для эпохи Возрождения. Монастыри и другие религиозные организации больше не выступают в роли святилищ творчества. В национальных и государственных бюджетах произведения искусства считаются предметами роскоши. Наконец, гуманитарная сфера предлагает слишком мало рабочих мест тем легионам воодушевленных молодых мужчин и женщин, которые стремятся посвятить свою жизнь служению какому-то виду искусства или отрасли гуманитарных наук.
И все эти области деятельности находятся в глубокой тени естественных наук, которые висят над гуманитарной областью, словно огромный космический корабль пришельцев над Манхэттеном. В период с 2005 по 2011 годы физические и биологические науки наряду с математикой постоянно получали от федерального правительства США 70 процентов средств, которые тратились на поддержку научных исследований и разработок. Почти аналогичная ситуация сложилась в медицинских и прикладных (инженерных) науках: федеральные средства покрывали чуть более 60 процентов их
