По учению Гербарта, научная обработка понятий, составляющая главную задачу философии, состоит в том, чтобы сделать понятия ясными и отчетливыми. Ясность понятий заключается в различении каждого из них от других понятий, а отчетливость понятия – в различении его признаков, образующих содержание данного понятия. Отчетливые понятия могут выступать в форме суждений, а сочетание суждений могут дать умозаключения.
Исходя из этого, Гербарт определяет логику как такую часть философии, которая трактует об отчетливости понятий вообще. И так как чем отчетливее становится наше познание мира и нас самих, тем больше возникает понятий об этом и тем сложнее и труднее становится объединение этого множества понятий, поэтому и возникает философия, задача которой состоит в том, чтобы так обработать и исправить понятия, чтобы была преодолена их разобщенность. Это задача общей метафизики.
Основные понятия метафизики должны быть приложимы ко всем предметам человеческого знания.
В логике Гербарт разработал лишь ее основные положения. Он примыкает к кантианской логике. В отличие от Аристотеля, который видел задачу логики в анализе форм и содержания мышления, Гербарт, вслед за Кантом, понимает логику как учение о мышлении, истолкованном и проясненном посредством анализа. Кантовское деление познания на аналогическое и синтетическое Гербарт принимает как руководящее основоположение для логики и метафизики.
Наши мысли, по Гербарту, суть понятия, поскольку мы их рассматриваем в отношении к тому, что посредством их мыслится Понятия, которые не совместимы друг с другом, как, например, круг и четырехугольник, но которые могут мыслиться независимо друг от друга, стоят в контрарной противоположности друг к другу. Просто различные понятия, которые не являются несоединяемыми, как, например, круг и красный цвет, рассматриваются как диспаратные. Диспаратные, как и контрарные, понятия дают еще контрадикторную противоположность между а и non-a, b и non-6, поскольку каждое понятие не есть другое понятие «Противоположное не есть одно и то же». Эта формула называется законом противоречия. С ней равнозначен закон тождества, записываемый в форме: А=А, или иначе А не равно не-A, где два отрицания взаимно друг друга уничтожают (погашают и дают утверждение A est A. Tertium non datur означает: А есть или В или не-Б.
Когда понятия вместе встречаются в мышлении, то возникает вопрос, соединимы они или нет. Решение этого вопроса есть суждение. Предпосылаемое понятие здесь есть субъект, а присоединяемое к нему – предикат суждения.
Гербарт считает, что категорическое суждение не утверждает существование субъекта суждения и исходит из этого положения в своем учении об умозаключении.
Он требует начинать философию с сомнения, чтобы рассчитать свои отдельные представления и мнения. Начинающий философствовать должен быть скептиком, но только сначала; философ не должен быть абсолютным скептиком.
Гербарт критикует тех, кто прилежен в чтении книг и ленив в мышлении, кто рабски следует тому, что он находит в книге. Но тот, кто застревает на стадии скепсиса, также не может рассматриваться как логически зрелый индивидуум.
Логика Гербарта представляет собой диаметральную противоположность логике Гегеля. Ее сугубо антидиалектический характер ярко выражен в том отрицании возможности реальных противоречий в самой действительности, которое образует фундамент всей логики и всей философии Гербарта.
Вследствие того, что педагогические идеи Гербарта получили господство в официальных кругах Германии, царской России, Чехословакии и других странах Европы, вместе с педагогикой и его логика получила широкое распространение во второй половине XIX в., когда гегельянство пришло в упадок.
Из других авторов сочинений по логике первой половины XIX в. в Германии следует упомянуть систему логики Лотце.
Герман Лотце (1817–1881) по своим философским взглядам был в основном лейбницианцем, но с примесью идей иного порядка (спинозизма и скептицизма), что накладывало на его мировоззрение печать эклектизма. Будучи идеалистом, примыкавшим к монадологии Лейбница, Лотце стремился примирить это идеалистическое учение с современными ему достижениями научного естествознания. В своем труде «Система философии» (первая часть – «Вопросы логики», вторая – «Метафизика», 1874–1879) Лотце приближается к позиции Канта, рассматривая формы и законы мышления как только необходимые метафизические предпосылки человеческого духа, в которых отражаются природа и связь вещей.
Таксе истолкование суждения исходит из ложной предпосылки, будто предмет суждения (т. е. то, о чем мы утверждаем или отрицаем что-либо) есть не объективно существующий предмет, а понятие или представление (субъект суждения).
По мнению Логце, всякое суждение высказывает отношение между содержаниями двух представлений.
Фридрих Ибервег (1826–1871) в своем сочинении «Система логики и история логических учений» (1857–1882 гг.) пишет о немецкой логике, что субъективно-формальная логика, представленная школой Канта и Гербарта, не ставит формы мышления в отношение к формам бытия. Напротив, метафизическая логика Гегеля идентифицирует те и другие формы и верит, что в самодвижении чистого мышления заключено самозарождение бытия. Аристотель, с его точки зрения, одинаково далек от обоих этих крайностей. Ибервег правильно отмечает, что мышление отличается от своего реального коррелата (бытия), хотя и соответствует ему.
Ибервег примыкает в своих взглядах на логику к Тренделенбургу, утверждая, что последний реконструировал подлинную аристотелевскую логику.
Е. А Бобров. Историческое введение в логику. Изд IV. Варшава, 1916
К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 20, стр. 366–367.
В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 29, стр. 165
Там же, стр. 83
Разумеется, логика должна рассматривать формы и законы мышления не в отрыве от самой действительности, являющейся объектом мышления, но должна всегда учитывать связь содержания мышления с его формами. Однако это не значит, что формы и законы мышления должны получать только онтологическую формулировку, какую они имели нередко в истории логики, начиная с ранних философов древности (у Парменида, Гераклита и др.)
Словом «топика» обозначают один из разделов риторики.
В. Васильев. Буддизм, его догматы, история и литература, ч. I. СПб, 1857–1869, стр. 67–68.
Для первого раздела мы пользуемся переводами санскритских текстов итальянского ученого Тукчи, для второго – немецкими переводами Дейссена и для третьего – русскими переводами Ф. И. Щербатского
Это сочинение Дхармакирти вместе с толкованием его Дхармоттарой переведено на русский язык Ф. И. Щербатским в первой части его труда «Теория познания и логика по учению позднейших буддистов». СПб., 1903
С. Чаттерджи и Д. Датта. Введение в индийскую философию. М., 1955, стр. 83–84
В. И. Ленин Полное собрание сочинений, т. 29, стр. 311
В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 29, стр. 99
В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 18, стр. 139
Об этом см. в главе, посвященной Лейбницу.
Не путать с выдающимся математиком.
Об ощущении в теории познания киренаиков см. у В. И. Ленина в «Конспекте книги Гегеля „Лекции по истории философии“» (Полное собрание сочинений, т. 29, стр. 250–251)
К. Prantl. Geschichte der Logik im Abendlande Bd I Leipzig, 1855, S 133.
В. И. Ленин Полное собрание сочинений, т. 29, стр. 326
Е. А. Бобров. Историческое введение в логику. Варшава, 1916 стр. 65–66
Там же, стр. 61
Н. Maier. Die Sillogistik des Aristoteles, t. 1–2 Tubingen, 1896–1900
К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 20, стр. 367
Там же, стр. 555
Таково у Аристотеля понятие о боге: бог есть «мышление мышления»
Н. А. Васильев. О частных суждениях. Казань, 1910, стр. 8
А. С. Ахмадов. Логическое учение Аристотеля. М., 1960, стр. 67
В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 29, стр. 258
Там же, стр. 257
См. там же, стр. 262
Тренделенбургу принадлежат две работы о категориях – «De AristoteHc categorns», 1833 и «Geschicthe der Kategonenlehre», 1846
A. Gerke. «Archiv fur Geshichte der Philosophic», Bd IV
