Таким образом, гносеологическими основаниями ноосферного образования мы можем считать синтез важнейших теоретических положений русского педагогического космизма, фундаментальные постулаты ноосферного учения В. И. Вернадского и П. Тейяра де Шардена в их развитии в гносеологических новациях ноосферизма в контексте онтологического творчества и тотальной неклассичности.
Фундаментальные ценности ноосферного образования обусловлены, с одной стороны, их генезисом в учении о ноосфере, а с другой, – их необходимостью в ценностной системе ноосферизма. Как генетически связанные с вернадскианским дискурсом, ценности ноосферного образования воплощают в себе общий для вернадскианства принцип синтеза, и как аксиологическая семантика ноосферизма, они выражают его социализированную сущность, восходящую к идеям социализма.
3.1. В этой связи необходимо выделить базовые ценности ноосферной аксиологии. Прежде всего, обратимся к работам В. И. Вернадского, где ценностный аспект определен в контексте системного дискурса автора. В качестве необходимой предпосылки «антропогенной геологической эры» Вернадский настаивает на «единстве и равенстве по существу, в принципе всех людей [выд. авт. – В. Е.], всех рас. Биологически это выражается в выявлении в геологическом процессе всех людей как единого целого по отношению к остальному живому населению планеты» [2, с. 33]. Такой биосферный монизм человечества обусловливает понимание единства и равенства людей, во-первых, как закона их бытия в биосфере, а во-вторых, в аксиологической и социальной интерпретации, возводит эти категории в ранг субстанциональных ценностей в ноосферном социуме.
3.2. Именно здесь в понимании единства и равенства людей как объективного закона биосферы, мы видим истоки ноосферного отрицания индивидуализма, обособления, любого явления, разделяющего общество, любого вида узаконенного социального антагонизма и эксплуатации человека человеком, и в первую очередь – отрицание буржуазного строя с его рыночно-конкурентными отношениями. Отсюда становится понятной оптимистическая уверенность В. И. Вернадского в крахе гитлеровского нацизма, поскольку последний «предпринял противоестественный [выд. мной – В. Е.] ход в своих идейных построениях» [6, с. 231].
Весьма конкретно и недвусмысленно по этому поводу и мнение Тейяра де Шардена: «Обособление индивида или обособление группы … порочность этих циничных и грубых теорий … Извращение великой истины … [они] ошибочны и приводят нас к заблуждению … они скрывают или искажают в наших глазах действительные контуры ноосферы и делают биологически [выд. мной – В. Е.] невозможным образование духа Земли» [23, с. 190].
Таким образом, отрицание индивидуализма и социальной несправедливости выступает также базовой ценностью в ноосферной рефлексии общественных процессов. В ноосферизме эта ценность развита до категорического отрицания современного глобалистического империализма, который является виновником Глобальной Экологической Катастрофы [19, с. 21 и др.].
3.3. В социальной интерпретации эти ценности модифицируются в понятие коллективизма, исконно присущего российскому менталитету и укладу социального бытия (в традиционной терминологии русского философского дискурса это понятие интерпретируется как «соборность», «общинность». Оно не тождественно последним, но, безусловно, генетически родственно им). Собственно, на коллективизме, кооперации, настаивают все представители русского педагогического космизма, но наиболее фундаментальную разработку это понятие получило в дидактике А. С. Макаренко (см. выше).[33] Для ноосферного образования коллективизм – не только базоваяценность, но и этический императив, способ организации образовательного пространства, адекватный антропокосмобиогенному континууму.
3.4. Оценивая все социальные явления с точки зрения их соответствия или несоответствия законам биосферы, пользы или вреда для развития науки, В. И. Вернадский осмысливает с таких позиций сущностные характеристики современных ему форм общественного строя и, несмотря на всю сложность его личного отношения к Советской власти, он все-таки делает объективные выводы в пользу социализма. «Понятие ноосферы, которое вытекает из биогеохимических представлений, – пишет он, находится в полном соответствии [выд. мной – В. Е.] с основной идеей, пронизывающей «научный социализм» … Широкое распространение социалистических идей и охват ими носителей власти, их влияние … создали удобные формы для признания значения научной работы как создания народного богатства» [2, с. 88–89].
С ним солидарен и А. Л. Чижевский, который в своей беседе с В. М. Бехтеревым подчеркнул: «Только это социальное устройство [социализм – В. Е.] в принципе дает возможность неограниченного материального роста и усовершенствования человеческого рода» [18, с. 250].
В ноосферизме социализм трактуется как «ноосферное, экологическое, духовное» общество (см. выше). В этих его характеристиках духовность выражает базовый ценностный аспект социализма и одновременно качественного отличия от его социально-экономического понимания как социума равных людей, где доминирует общественная собственность на средства производства и отсутствует эксплуатация человеческого труда. Духовный социализм как базовая ценность в ноосферизме детерминирован онтологией образовательного общества, где ноосферное образование выступает способом его существования и, собственно говоря, генерирует духовность социума.
3.5. Доктрина ноосферизма придает особо важное значение понятию «Правды», которое трактуется в нем как актуализация известной этико-эстетической триады истины, добра и красоты. «Ноосферная духовность и ноосферная нравственность, – подчеркивает автор этой концепции А. И. Субетто, – раскрывают себя исходя из принципа приоритета Правды» [19, с. 40]. В понимании А. И. Субетто «Онтологическая Правда» – не просто требование верифицированной информации, фактическое отсутствие неверных сведений о чем-либо, но некий онтологический нравственно-эстетический абсолют, антагонистичный другому абсолюту – «Онтологической Лжи». Причем Правда и Ложь вместе с тем и понятия социальные: первое выражает сущность социализма, второе – рыночного капитализма. Такой онтологический дуализм не находит своего обоснования в вернадскианском дискурсе, для которого характерна эпистемическая логика знания [8, с. 1017], обязательно верифицированного эмпирически, но восходит, скорее, к дуализму религиозных мировоззренческих систем, в основе которых полагается «логика убеждения», где мыслящий субъект «отвергает нечто, если только он убежден в противоположном» [8, с. 1018]. Именно такая эпистемическая убежденность характерна для ноосферного понимания правды как синтетической базовой ценности (включающей в себя и правду ноосферного образования, «прорыва» человека «к правде жизни и правде истории» [19, с. 40].
Следует отметить, что мы охарактеризовали здесь не все элементы ноосферной аксиологии, сосредоточив внимание только на базовых ее ценностях. Исследование других аспектов – задача ближайшего будущего.
Генезис праксеоологических идей в ноосферизме и, в частности, в ноосферном образовании связан с русской философией хозяйства.
4.1. Прежде всего – это трактат С. Н. Булгакова «Философия хозяйства», послуживший одновременно темой его докторской диссертации. В речи на докторском диспуте по защите диссертации Булгаков обобщил проблематику и сформулировал основные идеи своей работы, в том числе и ее генеральную синтетическую идею о субъекте и объекте хозяйствования. «По вопросу о субъекте хозяйства, – утверждает Булгаков, – … точка зрения … сводится к признанию всеобщего (трансцендентального) субъекта хозяйствования, носителя хозяйственной функции. Таковым субъектом может быть только человечество как таковое» [выд. мной – В. Е.], [1, с. 303]. Вывод Булгакова в своем содержании соответствует семантике ноосферного понимания человечества как планетарной общности в биосфере Земли.
