Хотя в самом конце документа авторы «Проекта-2020» и выражают надежду на то, что мировому сообществу удастся «раз-рулить ситуацию» и не скатиться до последнего сценария, все говорит о другом: именно к нему мы и движемся быстрее всего.
Единого определения терроризма не существует, и не потому, что никто не пытался его сформулировать. Напротив, формулировок слишком много. Вот несколько из них. «Терроризм есть мотивированное насилие с политическими целями», Б. Крозье (Великобритания). «Терроризм — это систематическое запугивание правительств, кругов населения и целых народов путем единичного или многократного применения насилия для достижения политических, идеологических или социально-революционных целей и устремлений», Г. Дэникер (Швейцария).
«Терроризм — это угроза использования или использование насилия для достижения политической цели посредством страха, принуждения или запугивания», И. Александер (США). Все эти определения хороши, но слишком уж расплывчаты. Более конкретны российские террористоведы Витюк и Эфиров. Они считают: «Терроризм — это политическая тактика, связанная с использованием и выдвижением на первый план тех форм вооруженной борьбы, которые определяются как террористические акты». Но самым удачным можно признать определение, данное террору Давидом Фельдманом и Михаилом Одесским, авторами книги «Поэтика террора»: «Террор» — способ управления социумом посредством превентивного устрашения». Социум — это мы с вами, превентивное — упреждающее. Сначала запугать, а потом заставлять делать все, что нужно. Определение простое, красивое и не допускающее иных толкований. Из него становится понятно, что человек, захвативший заложников и требующий за них выкуп, — это бандит. А террористом он становится тогда, когда вызывает к себе журналистов и излагает свои требования социуму, то есть нам, чтобы мы давили на правительство, заставляя его, правительство, идти на их выполнение ради спасения людей. Причем в этом случае он как бы перекладывает вину за гибель заложников со своих плеч на плечи администрации. «Я не хотел их убивать, и я говорил об этом, но мне не оставили выбора…»
В отличие от прежних террористов современные стараются не минимизировать число жертв, в идеале сводя расправу к одному «виновному» объекту, а, напротив, максимизировать его, делая жертвами совершенно посторонних лиц. Они пришли к выводу, что такая тактика выгоднее. Убивать мирное население гораздо легче, чем тех, у кого вооруженные до зубов телохранители и прочая защита. Зато эффекта такие массовые и немотивированные убийства дают значительно больше.
Новая тактика оказалась настолько удобной и перспективной, что количество серьезных терактов за короткое время выросло вдвое: с 500, зарегистрированных в 1980-х годах, до почти 1 000 в 1990-х. И если за 12 лет, с 1968 по 1980 год, от рук террористов погибло 3 668 человек, то только во Всемирном торговом центре в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года всего за несколько часов погибло 2 752 человека.
Сегодняшний терроризм — это более 500 различных (в основном исламских, но не только) организаций. Он уже превратился в довольно выгодный бизнес. Бюджет мирового терроризма, по разным оценкам, составляет от 5 до 20 миллиардов долларов в год. И сумма эта постоянно растет.
«Я заявляю, что это несправедливо — ставить подавляющую часть населения мира в положение нищих, лишенных достоинства. В едином мире, как и в едином государстве, если я богат потому, что вы бедны, или я беден потому, что вы богаты, перераспределение богатства в пользу бедных должно осуществляться по праву, а не из благотворительности». Это слова принадлежат бывшему (тогда еще действовавшему) президенту Танзании Джулиусу Ньерере.
По данным ООН, на нашей планете 85 % людей нищенствуют. Мирное сосуществование одного богатого и нескольких нищих — утопия. Население бедных стран (а таких — большинство) воспринимает действия террористов как справедливое возмездие богатым. Соответственно сами террористы считаются народными героями. У правительств таких стран не хватает денег на то, чтобы сделать лучше жизнь собственных граждан. Зато их может хватить на то, чтобы сделать хуже жизнь соседей. Это стоит значительно дешевле, а внутренний эффект — примерно тот же, ибо мораль «нельзя быть богатым таким» проста и понятна. Если ваш сосед живет лучше чем вы, а вы очень хотите жить не хуже чем он, то самый простой способ добиться желаемого — подпалить его усадьбу. Человек же на то и разумен, чтобы искать простые пути.
Мнение экспертов
Перевод части доклада Национального разведывательного совета США «Карта глобального будущего», подготовленного в рамках «Проекта-2020» (полный текст выложен на сайте ЦРУ)
Растущая ненадежность
Мы предвидим рост к 2020 году чувства обеспокоенности и ненадежности, которое может базироваться на психологическом восприятии возможной физической угрозы и на страхе потерять работу. Причем такой страх будет касаться как граждан стран, так и мигрантов. Терроризм и внутренние конфликты могут прервать процесс глобализации. Увеличивающиеся затраты на обеспечение безопасности отразятся на внешней торговле. Ограничительная политика может ее просто убить. То же касается и финансовых рынков. Менее вероятны, чем внутренние конфликты, конфликты внешние. Но и их исключать тоже нельзя. Гонка вооружений в условиях растущей тревоги неизбежна. А увеличение «оружейной массы» еще более усугубляет чувство растущей ненадежности.
Международный терроризм
Нет никаких предпосылок полагать, что за последующие 15 лет факторы, ответственные за рост международного терроризма, исчезнут или просто уменьшатся. По мнению экспертов, большинство террористических групп будут связаны с радикальными исламистами. Возрождение мусульманской самоидентификации создаст базу для распространения радикального ислама как в странах Ближнего Востока, так и вне их границ. Особенно сильно его влиянию будут подвержены страны Западной Европы, Юго-Восточной и Центральной Азии. Такое возрождение, возникающее в ответ на правительственные репрессии, коррупцию и плохое управление, будет сопровождаться растущей солидарностью мусульманского мира, объединяющегося в борьбе за самоопределение и независимость в таких регионах, как Палестина, Чечня, Ирак, Кашмир, на Филиппинах или в Южном Таиланде. Радикализация стран Ближнего Востока будет способствовать распространению международного терроризма и докажет, что идея «Нового Халифата» — не просто мечта. Сети неофициальных благотворительных фондов, мусульманские школы (медресе), неофициальные исламские банки (хавалы и хунди) будут развиваться и дальше, поддерживаемые и используемые радикальными элементами. Растущая безработица, особенно в рядах молодежи, облегчит работу вербовщиков террористических организаций. <…> Полулярными останутся легкопереносимые взрывные устройства. При этом будут применяться более «продвинутые» виды взрывчатки, а в качестве средств доставки могут быть использованы легкие беспилотные самолеты. <.> Биотерроризм особенно подходит для небольшой крепко сплоченной организации. Действительно, биотеррористическая лаборатория может вполне быть размером с домашнюю кухню, а созданная там биологическая бомба по габаритам не будет превосходить тостер.
Поэтому террористическое использование биологических агентов весьма вероятно, а их диапазон будет со временем расти. Поскольку симптомы сибирской язвы, оспы или других болезней проявляются не сразу, власти узнают о «кошмарном нападении» не тогда, когда оно начнется, а тогда, когда оно будет уже идти полным ходом. Радиоактивные материалы и радиационно-заражающие устройства могут быть использованы для создания паники среди населения, плохо представляющего себе степень их опасности. Такая паника вполне может повлечь большее количество жертв, чем радиация.
Активизация внутренних конфликтов
Слабая экономика, национальная и расовая разобщенность, молодежная агрессивность — все это создаст в большинстве государств идеальные условия для возникновения внутренних конфликтов. То, до какой степени они будут развиваться, зависит исключительно от управляющей способности госаппарата. Те из них, что не будут способны удовлетворить ожидания народа или подавить конфликт силой, столкнутся с наиболее серьезными, кровопролитными вспышками насилия. По большей части такие государства расположены в «дуге неустойчивости», протянувшейся из Центральной Африки, район Сахары, через Северную Африку, Ближний Восток, Балканы, Кавказ, Южную и Центральную Азию вплоть до стран Юго-Восточной Азии.
Химическое и биологическое оружие
Угроза применения химического и биологического оружия будет исходить в основном от террористических организаций. Учитывая стремление многих террористических группировок получить оружие, которое можно использовать незаметно и применение которого будет иметь наиболее серьезные последствия, можно смело предположить, что они постараются получить доступ к некоторым видам биологического или химического оружия. Крупные достижения в области биологии и информационных технологий приведут к ускорению темпов разработки и производства биологических агентов, сделают их более доступными и опасными. Как обнаружение таких агентов, так и защита от них станут чрезвычайно трудным делом. В 2020 году многие страны будут продолжать работы в области создания новых видов химического оружия, пытаясь обойти конвенцию о его запрещении.
