Ежегодно сквозь проливы Индийского океана проходит миллион судов. Будущее зависит от безопасности энергетических поставок. Но китайская морская стратегия, именуемая «нитью жемчуга», – составная часть некоего исторически непрерывного развития, при котором Китай (с индийской стратегической точки зрения) пытался замкнуть Индию в геополитическом загоне. Начало этому стремлению положило китайское вторжение в Тибет (1950 г.), искони отгораживавшее Индию от Китая. Был еще и спор об отрезке государственной границы длиной 4000 км – спор возник после китайско-индийской войны, вспыхнувшей в 1962-м. Китайская победа была, с точки зрения индийцев, предельным унижением – и оставила горький след в народной памяти. Китай по-прежнему оккупировал западногималайскую область Аксай-Хин и предъявлял права на индийский штат Аруначал-Прадеш, который в Пекине звали «Нижним Тибетом». На суше Индия оказалась в окружении: главными потребителями экспортируемого китайского оружия стали Пакистан, Бангладеш и Бирма [16]. Мало того, когда непальский повелитель Гьянендра на короткое время (2005 г.) стал диктатором, запретив политические партии и отменив конституцию, западные страны – включая Соединенные Штаты – прекратили военное содействие Непалу или ограничили его. А Пекин содействие усилил – по-видимому, только для того, чтобы создать дополнительный противовес Индии [17].
В Бирме у китайцев имелись порт и система дорог. Китайцы строили хранилища жидкого топлива на Шри-Ланке. Они утвердились на Сейшельских островах и Мадагаскаре, оказывая местным жителям усиленную финансовую и материальную помощь. Они рассчитывали, что Гвадар в Пакистане сделается дружественной гаванью. А индийцы не желали дожидаться, пока Гвадар окрепнет и преуспеет. Защищать Гвадар, находящийся на полуострове и лишь узким перешейком связанный с материком, китайцам было бы непросто [18]. Ответом Индии на китайско-пакистанское сотрудничество стала новая флотская база в Карваре, южнее Гоа, на побережье Аравийского моря. Ее стоимость составила 8 млрд долларов, первая очередь строительства завершилась в 2005-м. Базу назвали ИВК (Индийский военный корабль) Кадамба; ей надлежало стать третьей по счету боеспособной индийской базой – после Мумбайской, расположенной дальше к северу, и Вишакхапатнамской на берегу Бенгальского залива. Карварскую базу проектировали с тем, чтобы в конечном счете она вмещала 42 корабля (огромное число!) – включая подводные лодки. Удалось бы «разгрузить» Мумбай, дать флоту возможность маневрировать быстро и без помех, создаваемых торговым судоходством [19]. Индия не собиралась допускать положения, при котором Китай и Пакистан стерегли бы – в сущности, заграждали – доступ к Оманскому заливу из Гвадара: это поставило бы Индию перед «Ормузской дилеммой» – примерно тем же, чем для Китая сделалась «Малаккская дилемма» [20]. Треугольник Китай – Индия – Пакистан возникал вне пределов американской досягаемости как решающий геостратегический фактор, относящийся к бассейну Аравийского моря [21].
В южных водах этого моря, на западе Индийского океана, ближе к Африке, Индия создавала морские промежуточные пункты сосредоточения, станции радиоперехвата и т. п. Заключались военные соглашения с правительствами Мадагаскара, Маврикия и Сейшельских островов. Китай отвечал собственным, и активным, военным сотрудничеством с упомянутыми странами.
Если китайские боевые корабли орудовали на западе Индийского океана, то индийские объявились теперь в Южно-Китайском море. Индия углубляла военно-морское сотрудничество с Индонезией и Вьетнамом, чтобы поставить заслон перед китайцами на восточных океанских перепутьях, а с юго-восточной стороны противодействием служил фактический индийский контроль над островом Маврикий. По сути дела, и на Маврикии, и на Сейшельских островах береговой обороной ведали индийские флотские офицеры.
Индийские власти отрицали, что военно-морские учения, проведенные в конце 2007 г. пятью демократическими странами – Индией, Соединенными Штатами, Японией, Австралией и Сингапуром – в виду Малабарского побережья, были попыткой «утереть нос» Китаю. Тем не менее в этих учениях участвовали пять западных флотов – «созвучие демократий», как выразился некий индийский чиновник: 20 тыс. матросов и офицеров объединились, выполняя сложные задачи. А в то же самое время Индия и Китай совместно проводили простейшие – поисково-спасательные! – сухопутные маневры; при этом обе союзных стороны тщательно скрывали друг от друга свои современные системы вооружения.
«Индия, – сказал стратег С. Раджа Мохан, подтверждая опасения китайского аналитика, – никогда не ждала американского разрешения противопоставить китайской силе равную». И добавил: Индия противостоит Китаю с того дня, когда китайцы вторглись в Тибет[37].
Индия опасалась Китая из-за его успехов. Китай оказался пугалом, при виде которого Индия и Соединенные Штаты прильнули друг к другу[38]. «Ни одна страна не следила за поистине феерическим взлетом Китая так пристально и ревниво, как Индия», – говорят аналитики Мохан и Параг Ханна [22]. Индия, указывает британский журналист Эдвард Люс, «хочет остаться на равновеликом расстоянии как от Китая, так и от Соединенных Штатов… и, в сущности, это вполне устроило бы Вашингтон», – поскольку, развиваясь экономически и становясь более «уверенной в своих отношениях с окружающим миром», Индия могла бы «служить естественным противовесом Китаю» [23]. Как я писал выше, Индия останется страной вне всяких коалиций, но если в течение холодной войны она склонялась в сторону Советского Союза, то ныне склонится к Соединенным Штатам.
Впрочем, Китай оставался серьезной проблемой только для индийских стратегов – он был проблемой гораздо меньшей для служб государственной безопасности, да и для других в Индии. К ударам и взрывам, сотрясшим Индию, террористы готовились не в Китае, а в Пакистане. После Соединенных Штатов крупнейшим торговым партнером Индии был Китай – поскольку индийская и китайская экономика очень хорошо дополняют друг друга. Благодаря приросту населения Индия и Китай однажды могли бы образовать величайший в мире экономический союз [24]. Складывалось впечатление, что эти два демографических азиатских исполина попросту не могут не сотрудничать на каком-нибудь простейшем и важнейшем уровне, постепенно разветвляя и углубляя свои отношения. Сомнительно, чтобы Китай, превратившийся в союзника, проявил вызывающее безрассудство и начал открыто создавать военные базы в Индийском океане.
Китай или не Китай, а с военно-морской точки зрения Индия уже предстает крупнейшей в регионе державой – и, вероятно, до конца столетия сделается сверхдержавой. Большинство индийских неурядиц приключались на суше, а не на море. Генерал Дипак Капур, во время моего визита бывший начальником генерального штаба индийской армии, сказал: «Бесспорно, Китай вполне способен развязать войну; однако мы с ним соседи, и нужно как-то уживаться». Тем не менее индийская армия взяла на заметку три сооруженных в Тибете аэродрома, чей радиус действия протягивается внутрь Индии. Не оставлены без внимания шоссе и высокогорные рельсовые пути, ведущие на Тибетское нагорье, которое упирается в Индостан из глубины Китая. Еще существует 39 транспортных магистралей, недавно проложенных из той же китайской глубины к спорному участку индийской границы [25].
Как я сказал, Китай был угрозой далекой, смутно маячившей за горизонтом и, как полагали генералы, ничтожной по сравнению с ощутимой угрозой, которую представляло собой Управление Пакистанской межведомственной разведки (МВР). Если о Китае по-прежнему рассуждали отвлеченно, в рамках общей стратегии, то Пакистан заставлял задуматься всерьез и основательно. В Нью-Дели отчаянно желали состязаться с Китаем, а привычной бессонницей страдали только из-за беспокойства, причиняемого Пакистаном. В беседе со мной один из индийских офицеров сказал: Пакистанская межведомственная разведка «сама себе голова и закон». Нью-Дели рассматривает МВР как государственное учреждение, почти превратившееся в шайку террористов. В мире без учета ливанской шиитской организации Хезболла найдется мало подобного. МВР являлась главным подстрекателем и опекуном афганских мятежей, поднятых Талибаном и Аль-Каидой; она содействовала террористам в контролируемом Индией Кашмире. Более того, МВР наладила и обустроила тайную переброску бойцов джихада в Индию. «Радикальные силы продвигаются к востоку от Инда, и в будущем положение дел ухудшится», – сказал мне офицер индийской разведки. Мы беседовали еще до потрясающего террористического удара по Мумбаю, нанесенного в 2008-м. Нападение пришло с моря – это значило, что морские государственные границы также ненадежны, а стало быть, индийскому флоту есть о чем позаботиться и у себя дома, не прекращая при этом тревожиться по китайскому поводу.
