— Привет! — весело сказал Мейсон.
По-видимому, такая фамильярность девушке была не по вкусу. Во всяком случае, ее глаза окончательно превратились в голубые льдинки.
— Добрый вечер, — ответила она сухо.
— Мне нужно вас кое о чем спросить.
— В продаже имеются Сигары, сигареты, жевательная резинка, конфеты, газеты и журналы.
— О, не поймите меня превратно…
— А вы меня.
— Я давно работаю здесь, но вас вижу впервые.
— Ничего удивительного. Раньше киоск принадлежал мистеру Карсону. Я купила его совсем недавно… Позвольте, кажется, я вас узнала! Вы же мистер Перри Мейсон, известный адвокат! Сначала я вас приняла за… Знаете, сэр, некоторые воображают, что девушка из табачного киоска должна торговать не только сигаретами… но и кое-чем еще…
— Простите, ради Бога, — оправдывался Мейсон. — Мне следовало представиться…
— Чем могу быть полезна, господин адвокат?
— Боюсь, что ничем. Хотел задать несколько вопросов, но ведь вы тут новый человек. Вряд ли вам знакомы владельцы здешних контор и местные завсегдатаи.
— Вы правы. Кроме того, у меня скверная память на лица и имена. Я стараюсь запомнить хотя бы постоянных клиентов, но и тут частенько случается путаница.
— У меня появились новые соседи. Некие Джефферсон и Ирвинг.
— Вы имеете в виду сотрудников фирмы, импортирующей алмазы?
— Да. Вы с ними знакомы?
— Нет. Правда, теперь я знаю их в лицо. Во второй половине дня поднялся страшный переполох. Кажется, взломщик залез к ним в контору…
— И тогда кто-то показал вам Джефферсона и Ирвинга?
— Да. Один из них, кажется мистер Джефферсон, купил сигареты и сообщил мне, что у них стряслось.
— Но раньше вы его не знали?
— Нет. К сожалению, ничем не могу помочь.
— Пустяки.
— А почему вас это интересует, господин адвокат? Вы занимаетесь этим делом?
— Не совсем. Мой интерес частного свойства.
— Какая таинственность! Я столько о вас слышала, и теперь мне кажется, что мы знакомы уже давным-давно… Расскажите подробнее про ваш «интерес частного свойства».
— О право, не стоит внимания!..
— Мой киоск — отличный наблюдательный пункт. Если вам понадобится какая-нибудь информация, обратитесь ко мне. Буду рада помочь.
— Благодарю вас! — с жаром воскликнул Мейсон.
— Хотите, я опять поговорю с Джефферсоном? Он был необычайно любезен, когда покупал сигареты. Да, весьма любезен и словоохотлив… Впрочем, я не давала ему никакого повода! Однако мне показалось… Ах, господин адвокат! Вы ведь знаете жизнь!
— Надо полагать, бедному, одинокому мистеру Джефферсону приглянулась очаровательная блондинка с голубыми глазами? — усмехнулся Мейсон.
— Ну, этого он мне не сказал… — продавщица небрежно пожала плечами, но было видно, что она польщена.
— Однако вы легко сумеете придать ему смелости?
— Хотите, чтобы я попыталась?
— А вы?
— Все зависит от вас.
Мейсон ловко сунул ей в руку двадцатидолларовую купюру.
— Попробуйте разузнать, где находился администратор, когда Джефферсон и Ирвинг возвращались с обеда.
— Благодарю, господин адвокат. Право, мне даже неудобно брать эти деньги. Я ведь знаю ответ на ваш вопрос.
— Неужели?
— Они явились, когда администратор стоял у лифтов с какой-то молодой женщиной. Один из них хотел было подойти к администратору, но потом заметил, что тот наблюдает за лифтами, и передумал. Тогда я не придала этому значения. Надеюсь, вы довольны?
— Конечно. Большое спасибо.
— Не за что, господин адвокат. Право, мне будет приятно оказать вам какую-нибудь услугу. И вы вовсе не должны каждый раз дарить мне двадцать долларов.
— Благодарю вас, но я не люблю оказываться в долгу перед кем бы то ни было.
— Это на вас похоже! — девушка ослепительно улыбнулась.
Перри Мейсон сел в лифт и отправился наверх.
Делла Стрит, взволнованная до предела, ожидала его в кабинете.
— О Господи, Перри! — крикнула она, едва адвокат закрыл за собой дверь. — В славную историю мы угодили!
— Что случилось?
Делла протянула ему маленькую квадратную коробочку из жести.
— Что у тебя там? — полюбопытствовал Мейсон.
— Огромный кусок полузасохшей жевательной резинки.
— Где ты ее нашла?
— Была приклеена к нижней стороне крышки столика, за которым работала Мэй Уоллис.
— Покажи!
Делла открыла коробочку. На дне лежал большой комок жевательной резинки.
— Именно так она и выглядела, когда я обнаружила ее под крышкой стола.
— Что же ты сделала?
— Взяла бритву и аккуратно отделила резинку от столика. Смотри, какие четкие отпечатки пальцев! Мэй Уоллис оставила их, когда старалась прилепить резинку.
Мейсон насмешливо взглянул на Деллу.
— Браво, моя дорогая! Ты становишься чертовски ловким сыщиком! Итак, у нас есть несколько отпечатков…
— Вот именно.
— Вряд ли мы покажем их полиции?
— Вряд ли.
— Ну, раз мы не собираемся сотрудничать с полицией, отпечатки следовало бы сразу же уничтожить.
— Погоди минутку, шеф. Это еще не всё! — воскликнула Делла. — Неужели у нее во рту мог уместиться такой гигантский кусок жевательной резинки?
— По-твоему, она приклеивала жвачку к столу небольшими порциями?
— По-моему, она это сделала неспроста.
— Ага… Но зачем?
Делла перевернула коробочку. Жевательная резинка вывалилась на письменный стол.
— Вот этой стороной резинка была прижата к поверхности столика, — сообщила Делла.
В нескольких местах резинка потрескалась. Крохотные щелочки искрились и сверкали…
— Боже милостливый! — ахнул Мейсон. — Много их там?
— Не знаю, — Делла пожала плечами. — Я боялась дотронуться. Впрочем, и так видно, что там по меньшей мере два крупных брильянта.
— А ведь это важная улика. Ее нужно хранить бережно. Не дай Бог, развалится.
— Как ты думаешь, резинка достаточно затвердела?
— Должно быть, внутри еще совсем мягкая… Ничего, на воздухе быстро затвердеет.
Мейсон положил резинку в жестяную коробочку и начал пристально разглядывать со всех сторон:
— Два превосходных отпечатка пальцев. Третий похуже… Явно неполный. Но эти два просто прелесть. Скорее всего, большой палец и указательный. Где была приклеена резинка — справа или слева?
— Справа.
— Стало быть, мы имеем отпечатки большого и указательного пальцев правой руки!
— Что будем делать? — встревожилась Делла. — Вызовем полицию?
Мейсон заколебался.
— Сперва хорошо бы разузнать что-нибудь еще. Да, как твои изыскания в женском туалете? Результаты есть?
— Я все перерыла, словно дюжина уборщиц. Залезла даже в ящик с мокрыми бумажными полотенцами. Наконец обнаружила связку любовных писем. Не сомневаюсь, что девушка страшно спешила. Она даже не успела их порвать.
— Покажи! — обрадовался Мейсон.
— Вот. Целая пачка. Ну и натерпелась же я страху! Представляешь, вдруг кто-нибудь войдет и увидит, что я роюсь в ящике с грязными полотенцами. Идиотская ситуация.
Перри Мейсон с интересом просматривал письма.
— Ну, шеф, какие же ты сделал выводы? — с наигранным равнодушием спросила Делла Стрит.
— Ах, выводы… — задумчиво протянул адвокат. — Гм… Есть две возможности. Не исключено, что ты права: особа, оставившая там письма, в самом деле ужасно спешила. Либо… Либо их нарочно подбросили туда. Кто-то был абсолютно уверен, что письма обязательно обнаружат и сумеют прочитать. Да, такую версию тоже надо принять во внимание. Странная история! Трудно поверить, что девушка, которая хочет избавиться от писем, преспокойно кладет всю связку в ящик с грязными полотенцами. Конечно, их могли подбросить из каких-то других соображений… Мы вступаем в область догадок!
— А может, связку писем выкинул мужчина? Ведь письма адресованы мужчине и…
— …и обнаружены в женском туалете.
— Ах да… Правда…
Мейсон молча погрузился в чтение одного из писем. Через минуту он оживленно произнес:
— Знаешь, Делла, весьма необычная переписка. А стиль просто неподражаемый. Послушай только:
«Мой драгоценный Сказочный Принц!
Вчера ты умчался от меня на своем быстром скакуне. Я столько хотела сказать тебе, но не успела собраться с мыслями, как ты уже скрылся из виду.
Сверкающие доспехи и роскошный шлем тебе очень к лицу. Ты напоминаешь одного из рыцарей Круглого Стола. А я… я вдруг почувствовала себя такой маленькой, ничтожной, словно существо из другого, не столь блестящего мира. Мне показалось, что мы бесконечно далеки друг от друга…
Если бы ты знал, мой Сказочный Принц, как ты был красив с открытым забралом, верхом на горячем коне…
