Второе. Домохозяйство, следуя собственной логике и морали выживания, санкционирует степень и интенсивность участия своих членов в неформальной экономике, включая экономику теневую и криминальную. Уход индивида из-под контроля государства означает его переход в область приватных схем контроля, важнейшим звеном которого является контроль внутрисемейный [62] .
Третье. Домохозяйство является наиболее лояльным потребителем продукции и услуг теневого сектора. Речь идет о благах повседневного спроса. Домохозяйства, не скованные фискальными нормами, оплачивают продукцию теневиков, предоставляя им неучтенные наличные средства. Привлекательность домохозяйства как потребителя формирует отраслевые приоритеты теневой экономики.
Таким образом, не являясь тождественными понятиями, домашняя и неформальная экономики в значительной степени взаимосвязаны. И это не просто связь частного и целого. Это разные миры, бесконечное пересечение которых предопределяет их функциональную значимость, формы проявления и направления развития. Но домашняя экономика имеет связь не только с неформальной экономической активностью. Контуры домашней экономики являются производными формального порядка и порождаемых им социальных проблем.
Специфика домохозяйств плановой, транзитной и рыночной экономик
Неформальная экономика и, в частности, домашняя сфера не существуют автономно, они зависят от модели формальной экономики. В самом грубом приближении можно выделить три типа экономической среды: плановая, рыночная и переходная экономики. Эти модели различаются принципами хозяйствования, которые доминируют в формальном секторе. Функции домашней экономики, ее характер, а также социальный портрет ее активных участников существенно модифицируются в зависимости от характеристик формальной экономической среды. Именно в этом заключена разгадка удивительной живучести домохозяйств. Меняется среда, но вместо отмирания домашней экономики мы наблюдаем трансформацию выполняемых ею функций, специфику проявлений. Функциональная многоплановость – залог исторической устойчивости домохозяйств.
Обратимся к российским реалиям. Советский период создавал уникальные условия для культивирования домашнего хозяйства. Неотъемлемыми элементами дореформенного порядка вещей являлся тотальный дефицит товаров и услуг и слабое соответствие их потребительских свойств потребностям населения. Другими словами, на фоне тотального дефицита предлагаемые блага надо было «доводить» до пригодной к употреблению формы, например, изменять размер вещи, перекрашивать в нужный цвет и проч. Домашнее хозяйство планового периода смягчало товарный дефицит и приспосабливало производимые в формальной экономике товары и услуги к потребностям и потребительским предпочтениям домочадцев. Именно производственная (произвести недостающее) и адаптационная (приспособить имеющееся) деятельность определяла функциональные доминанты домашней экономики советского периода [63] . Учитывая, что доступ к необходимым ресурсам зависел от места семьи в стратифицированном социальном пространстве, а также от структуры дружеских коммуникативных практик (блат), становится очевидным, что в домашнем хозяйстве как в капле воды отражалось многообразие жизненных миров его членов.
В этой связи рывок России к рынку как символу изобилия и свободы мог бы означать снижение роли домашней экономики. Однако на практике произошло скорее обратное. Домашняя экономика не просто не утратила своей актуальности, но, более того, превратилась в один из основных плацдармов борьбы за выживание в изменившихся условиях. Домохозяйство выполняло роль буфера, смягчая несоответствие между многогранностью жизненных устремлений своих членов и жестко ограниченной возможностью их реализации в рамках переходной экономики, характеризуемой открытой безработицей, высокой инфляцией, снижением уровня жизни, встряхиванием социальной структуры общества. На смену товарному и сервисному дефициту пришел дефицит платежеспособности и стабильности. Для огромной части населения проблема «нечегокупить» трансформировалась в проблему «не на что купить». Соответственно изменилось и хозяйственное целеполагание домохозяйств. На первый план выходит противостояние инфляции, преодоление нехватки денежных средств. Расцветают российские «фазенды», растут затраты времени на приобретение продуктов на удаленных оптовых рынках, расширяется перечень самооказываемых услуг [64] . На этом фоне маркером высокодоходных групп населения становятся даже не объем потребляемых благ и их качество, а способы их включения в потребление, обилие сервисных моментов на этом пути. Для людей с более низким уровнем жизни нехватка средств компенсируется повышенным расходом времени на ведение домашнего хозяйства. Впрочем, связь с доходами не прямая – расширение самопроизводственной деятельности, будучи спецификой транзитных обществ, охватывает не только семьи с низкими доходами. Так, по данным венгерского экономиста А. Шика, средние доходы семьи практически не сокращают масштаб домашнего производства, а по ряду позиций даже увеличивают его [Sik, 2002, p. 18]. Домашняя экономика значительной части населения в переходный период становится зримой по результатам и трудоемкой по исполнению.
В этой связи логично ожидать снижение значимости домохозяйств при переходе к развитой рыночной экономике. Ведь хрестоматийный образ рынка характеризуется изобилием товаров и услуг, а его социальная структура видится как доминирование среднего слоя, достаточно платежеспособного для обеспечения жизни. Рынок рисуется как среда, где нет дефицита товаров и услуг, при этом для значительной части населения нет недостатка средств на их приобретение. Но и в этих условиях домохозяйства сохраняют свою экономическую значимость. Они берут на себя функцию снятия противоречия между массовым, унифицированным характером производства и стандартизированным сервисом, с одной стороны, и индивидуализированными запросами потребителей, с другой . В целом эволюция взаимоотношения производителей и потребителей с древних времен до наших дней выглядит как путь от индивидуальных изготовителей (ремесленники, мастера), обслуживающих довольно унифицированные запросы покупателей, до массового производства (заводы, фабрики) и стандартизированного сервиса (показательна система fast food ), противостоящих индивидуальным запросам потребителей. Индивидуализация потребностей связана с ростом значимости личности, приватности, стилевого плюрализма как общего пафоса эпохи постмодерна. В развитой рыночной экономике домохозяйства выполняют роль не пожарника, который гасит очевидные неудобства (дефицит благ или нехватку средств на их приобретение), а декоратора, придающего потреблению индивидуальный характер. И эта тенденция сохраняет силу при всех различиях в национальных моделях потребления [65] .
В этой связи меняется и социальный портрет наиболее активных участников домашней экономики. В плановой экономике потребность в домашнем производстве товаров и услуг тем актуальнее, чем более домохозяйство страдает от дефицита. Соответственно, в этих условиях наиболее отчетливо функции домашней экономики демонстрируют домохозяйства, удаленные от системы закрытого распределения и не имеющие разветвленных отношений блата. В переходный период ситуация меняется. На первый план выходят не близость к распределительным каналам, а финансовые возможности семьи. Демонстрантами специфики домашней экономики переходного периода становятся домохозяйства низкодоходных групп населения. Это уже группа, отлученная не от дефицитных благ, а от возможностей зарабатывать достаточные для жизни денежные средства. Третий тип – экономика развитого рынка – выводит в флагманы домашней экономики тех, кто, наоборот, имеет достаточно средств для придания жизненному комфорту почти сакрального значения. Это уже группа не страдающих, а выигрывающих. Они успешны настолько, что могут себе позволить заботиться о сохранении индивидуальности потребления в условиях унифицированного предложения массовых производителей.
Различные контуры формальной экономики создают принципиально разные альтернативы домашней экономике, точнее, способы уменьшения ее масштаба. При плановой экономике можно отчасти «расслабиться», если удастся войти в сети блата, дающие доступ к дефицитным благам. Тот же эффект дает повышенный доход в ситуации дефицита платежеспособности населения. И, наконец, приобретение авторских и малосерийных изделий, пользование индивидуальными услугами может существенно покрыть потребности домохозяйств развитого рынка. Но дело в том, что эти стратегии заведомо носят ограниченный характер в силу специфики макросреды. Так, дефицит не устраним без упразднения планового регулирования экономики, массовость низкодоходных групп является неотъемлемым свойством резких общественных трансформаций, а отход от массового производства и стандартизированных услуг повышает их стоимость, что актуализирует производство аналогов силами домашней экономики [66] . Таким образом, неустранимость домашней экономики заложена в имманентных свойствах макросистем.
