И так случилось, что начало его уже всемирной славе пророка положили несколько внешне непримечательных строк о молодом льве, который одолеет старого на дуэли, выколов «ему глаза в золотой клетке». В буквальном переводе это 35-е четверостишие первой центурии звучит примерно так:
«Молодой лев победил старого в странном поединке в ратном поле.
Он ему проколет глаз в золотой клетке!
Из одного станут два, затем умрет.
Мучительная смерть».
Чем же заворожило это пророчество? Очень скоро (однако не сразу) эти стихи были восприняты как точное описание кровавой драмы, разыгравшейся на турнирном поле 1 июля 1559 г. — в день «двойной свадьбы» дочери короля Генриха II Елизаветы и сестры его Маргариты. Немолодой уже король весь день лихо «преломлял копья», одерживая победу то над одним, то над другим противником. Его уже не раз призывали остановиться, но он бросался в схватку вновь и вновь.
И вот на поле напротив Генриха II капитан шотландской гвардии Габриэль Монтгомери. Еще мгновение — и одетые львами всадники неудержимо несутся друг к другу. От удара копье капитана ломается и обломок входит в «золотую клетку» забрала. Спустя десять дней одноглазый король умирает мучительной смертью.
Совпадение? Провидение? Не будем спешить с ответом. Известно только, что сам Генрих, по личному приглашению которого Нострадамус посещал королевский двор, в свое время не придал стихам никакого значения. Ну да если и провидение, то и оно не сулило поначалу провидцу покоя. Быть вестником смерти не очень-то завидная участь. Участь, сгущающая и без того немалые подозрения. Однако двор не забыл знаменитого врага и провидца. И в 1564 г. очередной король, Карл IX, пожаловал в захолустный Салон, заявив при этом во всеуслышание: «Я прибыл в Прованс только для того, чтобы увидеть Нострадамуса». Сообщают, что подобный визит во многом изменил отношение к чудаковатому доктору, остававшемуся до конца своей жизни в Салоне и умершему в 63 года. Люди, знавшие Нострадамуса, говорили, что он знал время своего перехода в иной мир. В эпитафии же, посвященной этому загадочному человеку, говорилось: «Здесь покоятся кости Михаила Нострадамуса, почти божественное перо которого, по общему мнению, было признано достойным сообщать и начертать людям о влиянии звезд на будущие события, которые должны произойти на всем земном шаре».
Но вернемся к «Центуриям», ибо, по мысли последователей Нострадамуса, именно они должны пролить свет на таинственное влияние звезд. В них много смутного и неясного. Нет и хронологического порядка. И тем не менее… Есть немало строк, завораживающих и по сей день и воспринимаемых его сторонниками как неотразимое оружие. Скажем, такая строка: «Парламент Лондона пошел на смерть английского короля». Как бы ни относились к астрологии и самому Нострадамусу, но трудно не согласиться с С. Роббом, автором вышедшей в 1942 г. в Нью-Йорке книги о Нострадамусе, который подчеркивает поразительность этой фразы, появившейся тогда, когда не только в Англии, но и нигде в мире ни один король не был предан смерти парламентом.
Не менее поразительно и другое четверостишие Нострадамуса, где идет речь уже о Франции, которой по вполне понятным причинам, посвящена львиная доля его стихов. Вот оно:
«Правительство займет место осужденного короля.
Королева будет послана на смерть присяжными, избранными массой,
Они будут отрицать жизнь королевского сына.
И проститутка разделит судьбу супруги короля».
Интерпретаторы Нострадамуса истолковывают эти строки как недвусмысленное указание на грядущую французскую революцию, стоившую жизни не только коронованным особам, но и любовнице короля мадам Дюбарри. Многие центурии также связывают с Наполеоном. Например, следующую:
«Недалеко от Италии родится император,
Который, как будут говорить люди,
С ним связавшиеся,
Дорогой ценой будет Империи,
Будут говорить, что он более похож на мясника,
Чем на принца».
Справедливости ради следует заметить, что и этот образ мясника, и многие иные образы в разное время трактовались совершенно по-разному. Возьмем для образца 57-й катрен (четверостишие) восьмой центурии, который намеренно дадим в двух разных переводах, таящих в себе нюансы, способные кардинально изменить смысл толкования. Здесь говорится о человеке, который
«От простого солдата дойдет до Империи,
От копоткого платья дойдет до длинного.
Храбрый в битвах, с церковью будет хуже.
Он столько же будет досаждать священникам,
Сколько вода — губке».
Один из комментаторов XVI в. полагал, что здесь речь идет о простом солдате, чья счастливая звезда доведет его до Империи — католической церкви или престола папы. И будет он досаждать священникам столь же мало, как губка воде.
Однако иной перевод тех же строк не оставляет места для подобных истолкований, ибо здесь говорится:
«…Он будет притеснять священников (выжимая их)
Как губку с водой».
Недаром в том же XVI в. появились утверждения, что здесь речь идет о Кромвеле, а позже эти строки стали откосить к Наполеону, затем — к Гитлеру. По мнению современных толкователей, Нострадамус неоднократно писал о Гитлере в самых черных тонах, предвещая, что «могущество в злобе своей задохнется. Держава зверей долгий век не живет». И не только о Гитлере. «Сегодня, — как полагает ИМА-пресс, — можно с изумлением констатировать, что Нострадамус предвидел не только технические открытия нашего столетия — подводные лодки, самолеты, водородную бомбу, — но и французскую и русскую революции, а также появление… таких фигур, как де Голль, Франко, Ленин, Сталин, Гитлер, Муссолини…» Мало того, дал совершенно определенную картину октябрьского переворота, написав в «Большом Апокалипсисе»: «И в октябре вспыхнет великая революция, которую многие сочтут самой грозной из всех когда-либо существовавших. Жизнь на Земле перестанет развиваться свободно… И продлится это 73 года и 7 месяцев». В последнее время особенно часто любят вспоминать это пророчество, присовокупляя к нему следующие эффектные строки:
«Догматиком создана новая вера.
Все зрелища славят великий обман.
Зверей благородною меряют мерой.
И зло как добро преподносится нам».
Думается, однако, что спешить с категорическими истолкованиями тут не стоит. Конечно, время сегодня нелегкое. Да и весь наш век, словно вулкан, беспрестанно извергающий революции и войны. Но еще раз вспомним, когда и кем писались эти и многие иные строки. Они писались в эпоху Реформации, причем ее ярым противником. Так что прообразом создавшего «новую веру» догматика вполне мог оказаться Лютер!
И тем не менее как хочется увидеть в «Центуриях» зеркало не прошлого, а настоящего и грядущего! Поэтому-то столь многие его катрены относят именно к нашему веку. Тем более что, как считается, на это есть и прямые указания:
«Век двадцатый, жестокий и страшный,
Дне войны, самовластье рабов,
И наука в кровавом пожаре
Из безверья воздвигнет богов».
Еще более изумительным кажется другое четверостишие, которое, как считают интерпретаторы, относится к 1944 году и, таким образом, всего лишь на год отстоит от апокалипсического кошмара Хиросимы и Нагасаки:
«Будет выпущен невиданный огонь, несущий смерть.
Утром летящее судно выпустит два шара и сожжет два
Восточных города, превратив их в пыль. На руинах
Останутся тени людей».
Имеются катрены, которые современные астрологи относят к самым последним годам нашего времени, например к 1989 г., о котором, как считается, Нострадамус писал следующее:
«На севере будут большие парады.
Про совесть спросите у Желтой Змеи,
Сатурн и Юпитер погасят разлады.
Пятнадцать друзей поднимаются ввысь».
Одно из нынешних толкований этих стихов таково. Парады — это Большой Парад планет, период, когда все дальние планеты сосредоточиваются в одном секторе звездного неба. Продлится он 6 лет (с 1988 по 1994 г.). 1989 г. был годом Желтой Змеи, и у нас очень остро встали проблемы духовности. К тому же в 1989 г. наблюдалось противостояние Сатурна и Юпитера, означавшее конфронтацию народа и власти. И если бы в 1989 г. не был создан Союзный парламент, то все бы (государство и другие общественные структуры) уже развалилось, поскольку если за 72 года (цикл прецессии — смещение неба на один градус) после своего образования государство внутренне не меняется, оно неминуемо разваливается.
