Обобщая различные данные, можно сделать вывод о том, что менталитет этноса, проявляясь в стабильных особенностях его культуры, определяет главным образом глубинные основания восприятия и отношения его представителей к жизни.
Французский этнолог К. Леви-Стросс писал: «Оригинальность каждой из культур заключается прежде всего в ее собственном способе решения проблем, перспективном размещении ценностей, которые общи всем людям. Только значимость их никогда не бывает одинакова в разных культурах». Влияние менталитета этноса очень велико во всех аспектах социализации человека. Об этом говорят следующие примеры.
В процессе полоролевой социализации влияние менталитета осуществляется благодаря характерным для него эталонам «мужественности» и «женственности». Они подразумевают определенный набор черт характера, особенностей поведения, эмоциональных реакций, установок и т. д. Эти эталоны относительны, т. е. их содержание не совпадает в культурах разных этносов. Крайние варианты расхождения эталонов «мужественности» и «женственности» показала американский антрополог М. Мид на примере трех племен Новой Гвинеи. У арапешей оба пола кооперативны и не агрессивны, т. е. феминизированы по нормам западной культуры. У Мундугуморов оба пола грубы и некооперативны, т. е. маскулинизированы. У чамбулов картина, обратная западной культуре: женщины доминантны и директивны, а мужчины эмоционально зависимы.
Велико влияние менталитета этноса на семейную социализацию. Это можно проиллюстрировать на таком примере. В Узбекистане родительская семья в значительно большей мере, чем в России и Прибалтике, служит образцом для молодежи – особенно в том, что касается воспитания детей. Различия особенно велики в брачных установках. До 80 % узбеков считают согласие родителей на брак обязательным, а развод при наличии детей недопустимым. Приблизительно 80 % эстонцев не считают согласие родителей обязательным и 50 % допускают развод и при наличии детей.
Менталитет этноса очень выпукло проявляется в сфере межличностных отношений. Так, этнические нормы в большой мере определяют стиль общения младших со старшими, величину возрастной дистанции, специфику восприятия ими друг друга вообще и как партнеров по общению в частности. Если рассмотреть общение старшего и младшего поколений, то можно четко увидеть, что представители старшего поколения берут на себя роль учителя, а младшие обычно просто молча внимают. Немаловажную роль менталитет играет и в формировании межэтнических установок, которые, зарождаясь в детстве, будучи весьма устойчивыми, нередко превращаются в стереотипы.
Менталитет этноса влияет на воспитание подрастающих поколений как относительно социально контролируемую социализацию в связи с тем, что включает в себя имплицитные концепции личности и воспитания.
Имплицитные (т. е. подразумеваемые, но не сформулированные) теории личности можно найти в любом этносе. Есть общие представления и понятия, несущие в себе ответы на такие вопросы: каковы природа и возможности человека, чем он является, может и должен быть, и др. Ответы на эти вопросы образуют имплицитную концепцию личности (И. С. Кон).
Менталитет влияет и в связи с тем, что у этноса как естественное следствие наличия имплицитных концепций личности имеются имплицитные концепции воспитания. Только они способны определять, чего взрослые могут добиться и получить от детей и как они это делают, т. е. включают в свое содержание взаимодействие старших и подрастающих поколений, его стиль и средства. Имплицитную концепцию воспитания этноса можно рассматривать как центральную неосознаваемую ценностную ориентацию в социальном поведении взрослых по отношению к подрастающим поколениям.
От имплицитных концепций личности и воспитания во многом зависит возможность сбалансированности адаптации и обособления человека в национальной общности, т. е. то, насколько он может стать жертвой социализации. В соответствии с имплицитными концепциями личности и воспитания этническое сообщество признает или не признает те или иные типы людей жертвами неблагоприятных условий социализации, а также определяет отношение к ним окружающих.
Содержание этих концепций во многом определяет позицию человека как объекта социализации, а также ожидаемые и допускаемые в конкретном этносе меру и характер его субъектности и субъективности в процессе социализации.
Общество представляет собой целостный организм со своими половозрастной и социальной структурами, экономикой, идеологией и культурой, который обладает определенными способами социальной регуляции жизнедеятельности людей.
Следует подчеркнуть, что специально говорить об обществе как факторе социализации необходимо, в том числе и потому, что в России до самого последнего времени общество и фактически, и идеологически отождествлялось, а на уровне обыденного сознания и до сих пор отождествляется с государством. В последние годы идет довольно непростой, а на практике даже мучительный процесс их разделения, разгосударствления общества, возрождения, а во многом и создания заново структур гражданского общества. Он потому столь труден, что затрагивает коренные основания жизни. Эти кардинальные преобразования общества не могли не обострить старые и не породить новые проблемы социализации подрастающих поколений.
Дети, подростки, юноши, молодежь образуют своеобразные группы сверстников, играющие в процессе их социализации довольно автономную роль, с одной стороны, сходную во всех обществах, а с другой – специфическую (в зависимости от уровня развития и культурно-исторических традиций общества).
Очень четко и последовательно значение возрастной структуры общества в социализации подрастающих поколений показано в концепции М. Мид. Она выделила три типа обществ в зависимости от темпов их развития и меры модернизированности – традиционности, которые, по ее мнению, определяют характер межпоколенных отношений в процессе социализации человека.
В обществах постфигуративного типа (доиндустриальных, а ныне в архаичных и в идеологически закрытых) люди, старшие по возрасту, служат моделью поведения для молодых, а традиции предков сохраняются и передаются от поколения к поколению.
В обществах кофигуративного типа (индустриальных и модернизирующихся) моделью для людей оказывается поведение их современников. И дети, и взрослые в них учатся преимущественно у сверстников, т. е. в межпоколенной трансмиссии культуры центр тяжести переносится с прошлого на настоящее.
В обществах префигуративного типа не только младшие учатся у старших, не только поведение сверстников становится моделью для людей, но и старшие учатся у младших. Этот тип характерен для современных развитых стран, так как в наши дни прошлый опыт не только недостаточен, но и, порой, может быть вреден, мешая поискам смелых подходов к решению проблем, которые не возникали ранее.
Кроме того, надо иметь в виду, что в одном и том же обществе могут присутствовать в различных соотношениях все выделенные М. Мид типы межпоколенных отношений. Но значимость каждого из них в жизни общества и в процессе социализации человека различна в зависимости от уровня и характера развития общества, возрастных, групповых и индивидуальных особенностей людей.
Так, в обществах переходного типа в периоды нестабильности межпоколенные отношения осложняются тем, что старшие нередко переживают кризис социальной идентичности, а младшие, социализируясь в меняющихся условиях, оказываются более при-способленными к жизни, чем старшие.
Социальная структура общества – устойчивые набор и соотношение социальных и профессиональных слоев, имеющих специфические интересы и мотивацию экономического и социального поведения. Для социальной дифференциации современного российского общества характерно образование многочисленных и часто нестабильных по составу профессиональных групп. Условно их можно объединить в несколько социальных слоев (в зависимости от их имущественного положения, участия в управлении имуществом и во властных структурах различного уровня):
1) верхний, включающий в себя политические и экономические элиты;
2) верхний средний – собственники и менеджеры крупных предприятий;
3) средний – мелкие предприниматели, менеджеры, администраторы социальной сферы, среднее звено аппарата управления, работники силовых ведомств и частных предприятий;
4) базовый – массовая интеллигенция, работники массовых профессий в сфере экономики;
5) низший – неквалифицированные работники государственных предприятий, пенсионеры;
6) социальное дно (Т. И. Заславская).
