Когда Кидд подписывал данное признание, в Англию поступили первые достоверные сведения о его аресте в Бостоне.
Король Вильгельм, узнав о поимке Кидда, воспринял эту новость положительно. Спустя короткое время госсекретарь Вернон написал королю письмо, в котором подробно рассказал о похождениях Кидда. Пристальное внимание монарха к делу арестованного капитана вызвало повышенный интерес политиков и общественности. Министерство юстиции потребовало от Адмиралтейства немедленно снарядить судно для доставки Кидда из Северной Америки в Англию. Адмиралтейство, не мешкая, распорядилось отправить в Бостон военный корабль «Рочестер». Он покинул Англию 27 сентября 1699 года, но 6 ноября, устав бороться со штормами, капитан Джерард Элвз повернул корабль обратно.
24 ноября «Рочестер» бросил якорь в Плимуте, и молва сразу же нашла объяснение этому. Подозревали, что Элвз действовал по указке хунты, не желавшей быстрой доставки Кидда в Англию. Эксперты Адмиралтейства и плимутские морские офицеры долго изучали состояние корабля, пытаясь выяснить, действительно ли он настолько пострадал от ударов стихии, что не мог продолжить плавание, и в итоге «единодушно решили, что его возвращение назад было совершенно необходимо». Со своей стороны, подробный отчет о действиях капитана Элвза затребовала Палата общин[34]. В конце концов правительство решило отправить в Бостон другой корабль — «Эдвайс».
Когда тори дали понять, что собираются использовать дело «пирата Кидда» для атаки на политических противников, виги осознали всю опасность своей тайной связи с опальным капитаном. В намечавшейся схватке естественными союзниками тори должны были стать директора так называемой Старой Ост-Индской компании (основанной в 1600 году), недовольные тем, что виги приложили немало усилий к появлению на свет Новой Ост-Индской компании (основанной в 1698 году).
До появления Кидда в Англии у руководства Старой Ост-Индской компании было достаточно времени, чтобы собрать на него компрометирующий материал и напугать общественность рассказами о росте пиратской активности в Индийском океане. Еще в августе и сентябре 1698 года оно обнародовало различные свидетельства о положении дел на Мадагаскаре, о снабжении пиратов припасами из Нью-Йорка и деяниях наиболее одиозных пиратских вожаков. При этом особое внимание компания уделила капитану Кидду.
Одновременно руководители компании начали собирать сведения о спонсорах экспедиции. Когда они обнаружили документы, подтверждавшие связь хунты с капитаном Киддом, их радости не было предела. К ноябрю 1698 года члены хунты уже не сомневались, что их имена могут оказаться в центре громкого скандала. Шрусбери попросил госсекретаря Вернона, чтобы тот убедил Харрисона собрать все документы, относящиеся к экспедиции Кидда. Вернон заподозрил, что директора Старой Ост-Индской компании собираются передать дело в парламент, чтобы через него раздуть скандал. Монтегю стал всерьез опасаться, что его могут обвинить в покровительстве Кидда. В начале декабря члены хунты договорились встретиться в Пауис-Хаусе (в доме Сомерса), чтобы согласовать приемлемую линию поведения. Монтегю, Орфорд и Харрисон обсудили проблему с Сомерсом и решили, что если в Палате общин начнут давить на Харрисона, ему следует признать участие вигов в спонсировании экспедиции Кидда. По словам Сомерса, это нужно было сделать, поскольку «здесь не было никакого преступления, хотя, возможно, мы рискуем выставить себя в смешном свете».
К тому времени, когда Кидд был доставлен в Лондон, в правительстве остался лишь один из членов хунты — лорд Сомерс, который, будучи лордом-канцлером, сохранил за собой место в Палате лордов. В Палате общин интересы хунты продолжал отстаивать Вернон. Пока парламент пребывал на каникулах, директора Старой Ост-Индской компании не имели широкой сцены для нападок на членов хунты. Но когда парламент возобновил заседания, руководители компании и депутаты-тори использовали Палату общин для нанесения решающего удара по своим политическим противникам. Они обвинили правительство вигов в поощрении разбойников, грабящих честных торговцев. В итоге депутаты потребовали, чтобы им показали все документы по делу Кидда.
Члены хунты снова собрались в Пауис-Хаусе, чтобы решить, какие бумаги передать в Палату общин и как объяснить свое участие в этом деле. Сомерс предложил не раскрывать имен тех, кто стоял за спиной официальных организаторов экспедиции Кидда, и не разглашать, сколько денег было вложено в ее снаряжение.
Через три дня секретарь казначейства доставил в Палату общин все затребованные материалы. Сэр Уильям Блазуэйт добавил к этому документы, переданные Ост-Индской компанией, а Вернон принес кипу отчетов о деятельности правительства — начиная от первых сообщений о пиратских деяниях Кидда до распоряжений о доставке арестованного капитана в Англию. Тори не хотели рассматривать бумаги Вернона, сконцентрировав все внимание лишь на проблеме законности выдачи Кидду специального поручения. Но члены палаты решили ознакомиться со всеми представленными документами.
Джек Хау, ярый сторонник тори, предложил объявить поручение, выданное членами хунты Кидду, незаконным. Его поддержал лидер тори Роберт Харли (будущий граф Оксфорд). Стрелы были направлены против Сомерса, поскольку тот, будучи лордом-хранителем Большой печати Англии, позволил скрепить ею поручение Кидда. Начались дебаты. В то время как тори хотели немедленно поставить решение по данному вопросу на голосование, виги доказывали, что этого нельзя делать, пока не будут представлены все доказательства. Им удалось добиться отсрочки голосования на два дня.
В полдень 6 декабря 1699 года Палата общин возобновила заседание. Поскольку организаторы экспедиции Кидда получили полномочие не только захватывать добычу пиратов, но и присваивать ее, тори усмотрели в этом нарушение парламентского акта, запрещавшего производить подобные действия до решения адмиралтейского суда. Хотя король мог претендовать на захваченные товары, купцы, которым они принадлежали, имели право предъявить свои претензии и вернуть свою собственность законным порядком. По мнению депутатов, пожалование, выданное графу Белломонту и компании, «позорило короля, противоречило закону наций и действующим законам и статутам королевства, было покушением на право собственности, разоряло торговый обмен и коммерцию».
Виги избрали другую тактику. Вернон предложил заслушать очет по делу Кидда, начиная с того момента, когда Ливингстон познакомил капитана с графом Белломонтом, и заканчивая арестом Кидда в Бостоне. В то же время виги напомнили своим противникам, что лорд-адмирал Англии уже более двух столетий обладает правом присваивать всю пиратскую добычу в качестве поощрения за подавление морских разбойников. Поскольку Адмиралтейство не участвовало в выдаче поручения Кидду, король забрал часть прав себе, включая право на присвоение пиратской добычи. Наконец, учитывая, что в палате заседало немало земельных собственников, депутатам напомнили о праве владельцев маноров присваивать себе имущество разбойников. Отмена этого права явилась бы ударом по всему институту собственности. В итоге, когда в девять часов вечера провели голосование, виги набрали 189 голосов, а тори — лишь 133.
Тем временем фрегат «Эдвайс» пересек Атлантику и 2 февраля 1700 года появился в виду полуострова Кейп-Код. Поставив свое судно на якорь в гавани Бостона, капитан Роберт Уинн сошел на берег, чтобы засвидетельствовать свое почтение губернатору Белломонту. Через две недели Уильям Кидд был доставлен на борт «Эдвайса» и помещен в небольшой каюте в коромовой части судна. Ему должны были прислуживать двое его малолетних рабов-малагасийцев — девочка и мальчик. Очевидно, капитан Уинн разрешил взять их на борт после того, как Сара Кидд подарила ему золотое кольцо. Еще тридцать одного закованного в цепи арестанта — 9 сообщников и попутчиков Кидда и 22 члена пиратской шайки Брэдиша, включая главаря, — заперли в специально отведенном помещении между палубами. Не теряя времени, фрегат двинулся в обратный путь. 11 марта он миновал Кейп-Код, потом совершил трансатлантический переход и 1 апреля прибыл к острову Ланди, лежащему к северу от бухты Барнстейбл. Оттуда капитан отправил в Лондон «молодого джентльмена», который должен был уведомить правительство о доставке Кидда в метрополию.
К этому времени Джеймса Вернона потеснил в его офисе граф Джерси, назначенный новым госсекретарем. Умеренный тори, граф хотел оставить всю текущую работу в ведении Вернона, следя лишь за тем, чтобы интересы его партии не были проигнорированы. Письмо, полученное от капитана Уинна, всполошило Вернона. Он боялся, что Кидд может не попасть в Лондон до окончания сессии парламента. «Если этот малый проведет в тюрьме все лето, — решил Вернон, — он не сможет рассказать те уроки, которые, надо полагать, выучил зимой».
