Разговор с детьми
Если у вас уже есть дети, которым больше двух лет, с ними тоже обязательно нужно все обсудить. При этом важно помнить, что детей заводят взрослые, а не другие дети. Это сфера ответственности взрослых. Даже если ваше чадо активно выражало готовность принять ребенка, это не помешает ему «передумать», как только новенький сломает его любимый самокат. И обижаться за это на ребенка, говорить ему: «Ты же хотел, просил, а сам…» совершенно неправомерно. Он пока не может понять, что такое «взять ребенка в семью насовсем», и предвидеть, чем это обернется для него лично.
Ваш ребенок может рассчитывать на то, что обретет товарища по играм. Но первое, что сделает приемный ребенок, – вовсе не побежит играть, этого ему и в детдоме хватало. Он прилипнет к родителям, требуя всего их времени и внимания без остатка. И вот уже ваш родной малыш, умолявший привести ему братика или сестричку, закатывает истерику на тему «верните его обратно».
В то же время согласие вашего ребенка – важное условие. Постарайтесь поговорить с ним как можно более откровенно, не давите на жалость, но расскажите, каково быть одному, без семьи, объясните, почему вы хотите еще одного ребенка – не потому, что ваш чем-то вас не устраивает, а потому, что хотите помочь или хотите, чтобы было веселее, то есть искренне расскажите о своих чувствах и мотивах. Но, говоря о будущем, не рисуйте слишком радостных картин: «Будете вместе играть, будете дружить». Вполне возможно, что завязать дружбу получится не сразу, и малыш будет сильно разочарован. Лучше говорите о том, что он сможет сделать, чем помочь: новый ребенок не будет ничего знать в доме, ему надо будет все показать, объяснить, наверное, ему будет страшновато в новом месте, с незнакомыми людьми, хорошо бы его успокоить, развеселить.
Если ваши дети уже довольно большие, поговорите с ними подробно о том, что изменится в жизни семьи с появлением приемного ребенка, особенно если вы ждете, что они будут делить с ним комнату, письменный стол, компьютер. Ребенку старше 13–14 лет имеет смысл дать почитать специальную литературу или интернет-сайты, взять его с собой на занятия Школы приемных родителей.
Если ваш ребенок-подросток категорически против этой затеи, подумайте почему. Может быть, у него сейчас трудный период, его самочувствие, настроение и так оставляют желать лучшего, и он инстинктивно избегает дополнительного стресса. Может быть, он боится посягательства на свое личное пространство, которым подростки очень дорожат. Возможно, ему самому еще очень нужны ваше внимание и забота, или он подозревает, что вы недовольны им и хотите найти ему «замену». В любом случае не давите и не торопите. В конце концов, вы можете вернуться к этой идее через пару лет, когда ваш подросток выйдет из критического возраста.
* * *
Итог можно подвести такой: семьи разные нужны, семьи разные важны. У каждого типа семей есть свои сильные и слабые стороны. Чем лучше вы заранее обдумаете риски и ресурсы своей собственной семьи, тем больше у вас шансов принять взвешенное решение, о котором не придется потом жалеть ни вам, ни ребенку.
Важен не столько состав, сколько «погода в доме». Хуже всего – неопределенность и недосказанность, когда проблемы не обсуждаются, а прячутся, как мусор под ковер при некачественной уборке. Перед приходом в семью ребенка в вашей душе и в ваших отношениях не должно по возможности оставаться «мусора». Вам ведь не придет в голову привести дитя в грязную, пыльную комнату? А эмоциональная атмосфера в семье даже важнее, чем соблюдение гигиены. Поэтому соберитесь с духом и проведите «генеральную уборку», разложите все по своим местам, от чего-то избавьтесь, что-то наладьте, почините. Ответ на вопрос: «Стоит ли нам это делать, справимся ли мы?» не написан ни в какой умной книге – его в глубине души знаете вы сами. Не забудьте туда, в глубину, заглянуть.
Ребенок из детского дома – какой он?
Справимся ли мы, готовы ли мы, сможем ли принять и полюбить, преодолеть трудности – самые частые и очень здравые вопросы, которые задают себе будущие приемные родители. Но с чем, собственно, предстоит справляться? К чему готовиться? Что за сложности такие с приемными детьми, которые отличаются от сложностей с детьми собственными, ведь и свои бывают капризные, шумные, замкнутые, вспыльчивые, не очень здоровые, не желающие учиться и все такое прочее? Что имеют в виду специалисты опеки, когда делают круглые глаза и говорят: «Вы хорошо подумали? Это же такие дети…» Или вот все эти ужасные истории про то, как приемный ребенок оказался «неблагодарным», «испорченным», «с дурными генами», «ненормальным». Или информация о семьях, которые детей брали, а потом возвращали. Ужасно, конечно. Но вряд ли они просто так легкомысленно взяли – а потом раздумали и все. С чем таким они столкнулись, что не смогли преодолеть, если решились на то, чтобы вернуть и потом жить с этим всю жизнь?
Дело осложняется тем, что тема детей из детского дома в нашем обществе долго была под запретом. В обществе развитого социализма несчастных детей, детей-сирот не должно быть по определению (так же, как их пьющих родителей). Поскольку они все же были, их содержали в резервациях – детских домах и интернатах, где были свои школы, врачи, детские площадки. Поэтому среднестатистический человек мог за всю жизнь ни разу не увидеть детдомовского ребенка.
Представление большинства людей о таких детях сводится к набору мифов, слухов и сентиментальных сюжетов из фильмов, а их на эту тему много. Ведь ничто так не трогает сердца людей, как образ одинокого, потерянного ребенка, после долгих мытарств вновь обретшего семейный уют и любовь родителей. Одних романов на этот сюжет тысячи.
Вот только два образа сироты, сложившихся в массовом сознании.
«Оливер Твист». Согласно канону сентиментальной литературы, ребенок-сирота – сам по себе очень хороший (разве что немного чумазый). Добрый, тонкий, честный, готовый всем сердцем полюбить того взрослого, который позаботится о нем. Хранимый благословением матери (вариант: благородным происхождением), он чудесным образом выносит из опыта сплошных обид и притеснений высокие помыслы и твердые моральные устои. Все, что нужно этому ребенку, – чтобы на его пути встретился наконец добрый человек, умыл, научил манерам и отдал в школу. А уж сирота будет благодарен и оправдает доверие. В конце окажется, что эти добрые люди и есть его настоящие родственники, и ребенка просто потеряли (украли) в детстве. Так что он даже и не приемный, а «законный», и никакой «другой мамы» у него не было никогда.
Очень трогательно. Очень соответствует лелеемой в глубине сердца мечте – получить идеального ребенка, который будет «совсем своим», но при этом еще и спасти сиротку. Два в одном.
Жаль, на самом деле так не бывает – чтобы ребенок ничего хорошего не получил от жизни, а стал хорошим. И дети из «благородных» семейств не попадают обычно в детские дома, даже если с родителями что-то случилось плохое – есть ведь друзья, родственники. От хорошей жизни дети приемными не становятся.
Другой миф прямо противоположен, он обычно лежит в основе «чернушных» газетных статей и рассказов «одной знакомой».
«Франкенштейн». Прямо противоположный образ: ребенок, взятый в семью, – пригретая на груди змея. Этот «неправильным образом полученный» ребенок в некотором смысле оборотень. Что ни делай, как хорошо к нему ни относись – толку не будет: «Сколько волка ни корми, он все в лес смотрит». Он будет всех ненавидеть и всегда мстить за свою несчастную судьбу: «Когда ласкали вы детей своих, я есть просил, я замерзал…», а далее по тексту: «За все дадите мне ответ». Такой ребенок станет пользоваться добротой и лаской приемных родителей – святых людей, пожалевших сироту, а потом вырастет и коварно обманет их, начнет вымогать деньги, наведет банду на их квартиру, а то и их самих «закажет» киллеру ради наследства. И уж точно не подаст стакан воды (разве что с ядом).
Очень страшно. Самое печальное: так в жизни иногда бывает, хотя совсем по другим причинам, о которых мы поговорим в следующем разделе.
Конечно, я намеренно привела эти полярные стереотипы в таком утрированном виде. Но можно ли поручиться, что от них свободно сознание даже самого образованного, широко мыслящего человека? Мифы только тогда бывают устойчивыми, когда отвечают внутреннему запросу людей.
На досознательном, животном уровне всем нам присуще чувство страха перед чужим, не принадлежащим к семье (прайду, стае). Кто знает, чего от чужака ожидать… Скорее всего, ничего хорошего. Возможно, он конкурент – претендует на еду, территорию. Может быть, это хищник, который нападет неожиданно. Или просто опасен – ядовит, например. Лучше его прогнать поскорее или самим убежать. Очень многое в нашем отношении к «чужим» детям, детям «из-за забора», из другой, неблагополучной жизни определяется именно этой глубинной программой. (Неприятие чужого можно увидеть даже в сентиментальном мифе про «бедную сиротку». Сама по себе жалость есть отношение к существу низшему, ущербному, неравному.)
