— Вот опять я убедился, что с тобой спорить бесполезно, — с досадой вздохнул Сириус. — Что ты хоть ищешь?
— Вот это книги по магическим татуировкам и иным средствам защиты тела, — небрежно пнула ногой Лили одну из стопок. — А это книги по ритуалам крови. Расширяю познания. Кстати, Кричер уже распечатал наши колдографии, которые мы собирались послать Гарри? А то мальчик видел только те ужасные фото из Пророка. Я там хуже Беллатрикс выгляжу, да и ты далеко не красавчик.
— Кричер! — крикнул Сириус. Рядом появился мрачный ворчливый эльф.
— Что нужно предателю Рода, притащившему в дом грязнокровку, которая недостойна даже целовать следы благородных Блеков.
— Ты распечатал наши колдографии?
— Да, хозяин, и даже подписал: "Предатель Сириус и грязнокровая шлюха".
— Нет, Кричер, — спокойно отозвалась Лили. — Эту подпись сотри, и напиши следующее: "Я и Тузик на границе Бразилии". Так будет загадочней, и наведет врагов на ложный след.
— И больше не ругайся! — добавил Сириус.
— Это бесполезно, — отмахнулась Лили. — Кричер не считает это руганью. Эльфы вообще не умеют ругаться. Они лишь воспроизводят те понятия, которым их учат в роду. Тут надо радикальней поступить.
Она вскочила и подошла к портрету Вальбурги. Та, увидев Лили, сразу завопила про мерзких грязнокровок.
— Тебе не нравится моя кровь? — ехидно улыбаясь, спросила Лили. — Хочешь попробовать её на вкус?
Она разрезала запястье, и начала кровью рисовать руны, прямо на портрете, на лице Вальбурги.
— А-а-а! Ты что творишь? — в отчаяние завопила Вальбурга. — Не смей рисовать на мне печать предательницы крови!
— Почему же? — усмехнулась Лили. — Ты и есть Предательница Крови. Ты способствовала неудачным бракам трех своих племянниц и лишила будущего двух своих сыновей. Ты погубила и предала кровь Блеков!
— ЛОЖЬ!!! — завопил портрет. — Не смей так говорить, грязнокровка!
— Ну, если я грязнокровка, то тебе ничего не угрожает, — оскалилась Лили. — И вообще, я не для того сидела в Азкабане за темную магию, чтобы всякая истеричная предательница крови, сгубившая благородный род, мне приказывала. Но ты не бойся, тетка, я возьму регентство перед магией над вашим погубленным родом. Может, мне удастся заставить твоего сынка взяться за ум. Ну вот, все и закончено!
Руны вспыхнули и погасли, исчезнув. С головы изображения Вальбурги исчезла диадема прима-ведьмы Рода, а вместо нее появился красный колпак предательницы крови.
— Магия Рода Блек приняла ваше регентство, госпожа, — глухо и смиренно сказала Вальбурга. — По праву силы и чистой крови.
— То-то же, дура! — торжественно кивнула Лили. — Надеюсь, твой любимый эльф не будет больше болтать что попало по твоему наущению?
— Нет, госпожа, — смиренно ответила Вальбурга и всхлипнула. — Вы жестоки, госпожа.
— Жестоко выжигать из рода последних наследников, — сухо ответила Лили. — А говорить дуре, что она дура, не жестокость, а необходимость!
Здравствуй дедушка Дементор, где твои подарки?
В общежитии Гриффиндора все поспешно собирались домой на рождественские каникулы. Проводить Рождество в окружении дементоров никому не хотелось. Только Гарри и Гермиона никуда не спешили.
— Значит, директор запретил тебе уезжать на Рождество? — спросила Гермиона задумчиво. — А как он это аргументировал?
— Ну, он сказал: "Мальчик мой, из Азкабана сбежали два преступника, перед которыми твоя кровная защита бессильна!" — с горечью передразнил Дамблдора Гарри.
— Понятно, — кивнула Гермиона. — А на твоё утверждение, что мама тебе ничего плохого не желает, он, наверное, сказал: "Азкабан меняет людей"?
Гарри молча кивнул, и после паузы, с интересом посмотрев на Гермиону, заговорил:
— Все в точности так. Иногда я фигею от твоего ума. Меня только поражает, почему ты так часто играешь со мной в поддавки.
— В смысле? — удивилась Гермиона.
— Ну, я же чувствую, — замялся Гарри, подбирая слова, — что ты подыгрываешь мне. Стараешься быть со мной на одном уровне, подводишь меня к нужным выводам, хотя сама все знаешь заранее. Иногда даже принижаешь себя, специально ведешь себя вульгарно и говоришь на жаргоне, чтобы мне было спокойней.
— Ну, ты же сам на свои вопросы ответил, — пожала плечами Гермиона. — А зачем я должна унижать своего жениха? Самоутверждаться за твой счет в мои планы не входит. Муж должен быть с яйцами. У тебя яйца есть, и мне бы не хотелось, чтобы ты их потерял от излишней заботы. Муж не должен быть в тени жены.
— Но поддельное лидерство тоже неправильно. Дутый авторитет мне не нужен, — хмуро сказал Гарри. Гермиона обняла его и зашептала:
— Это временно. Я тебя обогнала лишь пока. Во-первых, девочки быстрее взрослеют, а во-вторых, у меня был хороший учитель. А ты пока не обрел доступ к своей родовой магии, и в детстве тебя недокармливали. Уверяю тебя, через пару лет ты меня догонишь, а еще через пару лет — обгонишь.
— Ты, небось, тоже на месте стоять не собираешься? — хмыкнул Гарри недоверчиво. — Догонишь тебя, пожалуй. Кстати, ты собираешься домой?
— Не-а! — расслабилась Гермиона, откинувшись на спинку дивана. — Я тебя одного не брошу. Здесь гулять будем. Дементора в гости позовем. Будет настоящий русский "Дедушка Мороз"! И русская зима. А я Снегурочкой наряжусь.
— От своего русского учителя нахваталась? И как он тебя такой крутой сделал за три года?
— Это были сложные три года, — вздохнула Гермиона. — Приходилось сильно напрягаться и умственно, и физически. Ритуалы проводить, упражняться в магии... Hо я ни о чем не жалею. Как говорил учитель: "тяжело в учении, легко в бою!". И это правда. Без него я бы, наверное, уже трупом была сразу после встречи с троллём. Мне просто страшно за тех маглорождённых, которые ныряют в волшебный мир без подготовки, как в прорубь. С нашим-то директором!
— Я тоже, считай, так нырнул, — криво усмехнулся Гарри. — Бедная мама, как она выживала здесь без подготовки?
— Она-то как раз тоже была подготовлена! — возразила Гермиона. — Её Снейп подготовил к волшебному миру. Тоже была суровая школа.
— Могу себе представить! — хмыкнул Гарри, вспомнив мрачную рожу зельевара. — Тот еще учитель! Слушай, а откуда ты всё знаешь про маму?
— Когда ты мне мамино сквозное зеркало дал, мы с ней долго о её жизни говорили. Несколько часов проболтали ночью. Теперь мы практически стали подругами, — смущённо ответила Гермиона. — Удивительно, но наша жизнь и характеры во многом похожи.
— Лишь бы ты тоже в тюрьму не загремела.
— Типун тебе на язык!
— Эй! Осторожней со словами. Ты же волшебница!
* * *
— Мисс Грейнджер! Мистер Поттер! Зачем вы притащили в Зал дементора? — возмущённо взвизгнула Макгонагалл, когда увидела озябшую парочку учеников, за которыми волочился дементор, наряженный в красную мантию и колпак.
— Он будет исполнять роль Деда Мороза! — доложила Гермиона, наряженная в голубую шубку с белой меховой оторочкой. Голову Гермионы украшала роскошная серебряная диадема. — А я буду Снегурочкой! Мы будем дарить всем подарки и зажигать ёлочку. А Гарри будет символом нового года, который скоро наступит. Мы ему на свитере нарисовали "1992".
За большим столом сидели только преподаватели и Филч с Хагридом. Ни один ученик больше в Хогвартсе не остался.
— Мисс Грейнджер, а как вы подчинили дементора? — заинтересовался Снейп.
— Это не я, а Гарри! — гордо посмотрела на жениха девочка. — Он оказывается, умеет произносить заклятья на серпентарго! Мы искали способ защищаться от дементоров. У Гарри не получался патронус, мы попробовали заклятье подвластия, но оно тоже не сработало, тогда Гарри произнeс его
по-змеиному, и теперь дементор ему полностью подчиняется.
— От Поттера с ума можно сойти! — сделал фейспалм Снейп. А Флитвик заинтересованно посмотрел на корону Снегурочки.
— А что это за диадема? — спросил он Гермиону. — Вы знаете, что она очень похожа на диадему Ровены Равенкло?
— Да?! Не знала, — удивленно ответила Гермиона. — Мы её раскопали на одном складе всякого хлама, который нашли, когда бродили по замку. Правда, на ней вначале было тёмное проклятье, и пришлось её чистить. Но благодаря Гарри, который опять применил обычное заклинание по-змеиному, проклятье разрушилось. "Финита Инкантатем Специалис" на серпентарго творит чудеса с прОклятыми вещами. Эта диадема вначале вызывала какие-то неприятные галлюцинации, потом из нее пошёл чёрный дым, но сейчас с ней все в порядке.
Гермиона скосила глаза на директора, вспоминая навеянные диадемой галлюцинации, в которых Дамблдор гонялся за ней с топором, и поёжилась.
— Кстати! — воскликнула Гермиона, увидев медсестру. — Мадам Помфри! Вы представляете?! На Гарри тоже было тёмное проклятье! Прямо в шраме! Мы, когда снимали проклятье с диадемы для костюма Снегурочки, случайно сняли проклятье и с него. Из его шрама тоже шёл тёмный дым.
