- Что?
- Можешь не беспокоиться за него. - Невозмутимо продолжал он, словно говорил о самых простых, житейских и бытовых мелочах, выбирая себе нож побольше. - Этот остров принадлежит мне, весь целиком, со всеми его грязными потрохами, и я намерен его защитить. Глодар, сам того, даже не подозревая, пребывает в моих охотничьих угодьях и ему не выбраться из этой сети.
- Ты отдашь Дронга братству?
- Что? Нет. Конечно же, нет. Даже если бы я это и сделал, он ни чем не смог бы помочь вам. Ему неизвестно, где камень, и никогда не было известно.
- Он украл его!
- Вовсе нет, Оргодеон забрал я, а не он. Дронг, как и все вы, ослепленный верой фанатик. Он никогда не осмелился бы на подобное преступление.
- Что?! - Не выдержав задергался Ресс, пытаясь освободиться. Все это время братство искало не того человека. Все эти долгие годы сам Ресс мечтал пустить ему кровь, и как оказалось, совершенно напрасно. - Зачем, брат?! Ты же знал к чему это все приведет!
- Знал, конечно же, знал. Нас всех, с самого раннего детства пичкали этими россказнями о собственной избранности и выпавшей нам высокой чести. Великой и священной миссии, которую нам выпало исполнять и о ее важности, для существования всей Сети. Громкие пафосные слова, призванные лишь для того, что бы воспитывать стадо убежденных и преданных баранов, слепо верящих во все эти бредни, не сомневающихся, не задающих лишних вопросов и готовых умереть в любую минуту, если это понадобиться для защиты Храма.
Ты хочешь знать почему я это сделал? Я с удовольствием отвечу тебе на этот вопрос. Помнишь как меня тогда называли? В Храме?
- Музыкантом, братом скрипки. Ты не расставался с ней ни на день, даже на пост с собой брал, коротать время и нервировать Дронга.
- Сейчас, в этом городе, меня называют Маэстро, хотя и за совсем другие заслуги. - Улыбнулся он. - Это было все чего я тогда хотел в своей жизни. Заниматься музыкой а не махать мечем с утра до вечера в тренировочном зале. Из меня ковали воина, преданного убийцу, но ни кто не спросил у меня, хочу ли я этого. Я мечтал однажды вырваться из оков, оказаться подальше от храма наплевав на все его строгие обеты и правила, жить собственной жизнью, не исполняя чужих приказов, словно безвольный раб, лишенный свободы.
Я грезил об этом постоянно, но не делал ничего, что бы добиться желаемого. Как и все прочие я верил в те священные и нерушимые идеалы на которых нас всех воспитали. Считал, что делаю что-то действительно важное, но все эти рассказанные нам сказки оказались лишь ложью, красивой ширмой, прикрывающей уродливую действительность. Нас всех обманули, Ресс, и продолжают обманывать до сих пор.
- О чем ты говоришь?
- Считаешь, что я предал Храм, брат? Так и есть, но вначале, Храм предал меня и я отплатил ему той же монетой. Вся та пафосная чушь, что они вам поют, ложь от самого первого слова и до конца. Не круг из священных камней Оргодеона удерживает древних в их усыпальницах, не их сила и свет держит их в вечном сне. Это делаем мы, - братья, ежегодно принося в жертву этим камням сотни невинных детских жизней.
- Ты лжешь! В храме никогда не стали бы делать подобного!
- Стали, хотя на твоем месте, я и сам не смог бы в это поверить, пока не увидел все собственными глазами.
Все те сотни детей, что ежегодно попадают в храм для служения, сироты, и те, кого отправили в его стены собственные родители, большая часть отсеивается сразу же. Калеки, слишком болезненные и слабые, все, кто показался старейшинам непригодными для служения, отправляются на убой без раздумий. Их режут без сожалений, отдавая их юные жизни бездушным камням, что бы наполнить их силой, и никто даже не вспоминает об отданных вам детях и не пытается их искать.
Я не уверен даже в том, проводиться ли хоть какой то отбор, когда храм не нуждается больше в юных послушниках, и так было всегда. На протяжении всех тех долгих столетий, что существует братство, его единственной истиной целью, было наполнять камни силой, и следить, что бы их свет никогда не померк.
- Это все не может быть правдой, подобное нельзя скрыть так просто.
- Неужели? Тебя никогда не интересовало, что твориться в закрытых от самых рядовых братьев, залах? Тех, куда дозволенно ступать лишь старейшинам?
- Должны оставаться следы, кровь и трупы. Кто-то должен был что-то заметить, или проговориться.
- Жертва исчезает, становиться светом, камень поглощает ее целиком, не оставляя следов. Древняя и опасная, но весьма действенная и удобная, забытая магия прошлого. А с теми, чей язык оказался слишком длинным, никто не церемониться и затыкает им рот навсегда. Камни всегда нуждаются в свежих жизнях и лишь немногие посвященные, такие как Обилар или Дронгар, знают всю правду и не считают нужным делиться ей с окружающими и рушить их иллюзорные и призрачные, уютненькие мирки, где они мнят себя героями оберегающими покой сотен миров.
- Все не может быть так!
- Понимаю, это сложно принять, я, до сих пор так и не смог смириться с подобной, истинной, низменной и гнилой сутью нашего братства, и сделал, что смог, разрушил проклятый круг.
- Я отказываюсь в это верить!
- Твое право. - Согласился Маэстро. - Можешь и дальше оставаться в этом плену лжи и обмана, если это поможет тебе умереть счастливым. - Резкий удар рассек горло брата и алая кровь, брызнувшая фонтаном залила сапоги Маэстро. Ресс захрипел, пытаясь сказать что-то изменнику на последок, но тот, так и не сумел разобрать ни единого слова и, дождавшись пока брат окончательно не затихнет, он отбросил окровавленный нож на стол, и отправился прочь. На сегодня у теневого барона было запланировано еще очень много работы.
Вырджуст. Демон седьмого круга.
В этот раз демон спешил в тронный зал своего Повелеителя так, словно каждая секунда промедления могла стоить ему жизни. Пролетев огненные врата и пламенный коридор, он даже не стал останавливаться перед секретарем, и без разговоров мгновенно прошествовал в зал, который, в этот раз, оказался совершенно пуст. Ни единого демона, за исключением самого Наивысшего, словно у всех этих бездельников наконец-то появились более важные дела и заботы, чем кружить вокруг своего Повелителя и играя на его самолюбии, поливать хозяина тронного зала нескончаемой волной неприкрытой и откровенной лести, в попытках заслужить его расположение и благосклонность.
Сразу же рухнув перед властителем Преисподней на колени, демон склонил рогатую голову в низком поклоне, и принялся терпеливо ждать, пока тот не позволит ему говорить. Обычно, совершенно не отличающийся терпением Наивысший, в этот раз совершенно не торопился выслушать демона, явившегося к нему с важным докладом. Он, словно и не заметив его наглого появления в собственных покоях, и совершенно не удивившись визиту без предварительного вызова, что такие мелкие демоны, как Вырджуст, никогда себе прежде не позволяли, спокойно сидел на своем месте, и не обращал на крошечную фигурку в самом низу подножия трона, никакого внимания.
Вырджуст, постепенно теряющий всякое терпение, с трудом сдерживался что бы не начать тараторить Повелителю последние вести, и, если бы не испытывал такого ужаса и трепета, всякий раз, как оказывался перед его взором в тронном зале, он наверное, даже разозлился бы на столь наплевательское поведения хозяина Нижнего мира.
- Говори, - наконец обронил Наивысший, когда демон уже потерял всякую надежду услышать от него дозволение и начал уже подумывать о возвращении к секретарю, что бы тот впустил и доложил о нем Повелителю как и подобало по всем правилам и регламенту.
- Я нашел их, мой Повелитель. Нашел всех и сразу. Чародей и оставшиеся лорды прямо сейчас на острове в Междумирье, они перебили моих ищеек, но мы еще можем взять их всех сразу, пока они не успели уйти далеко.
- Хорошо, - голос повелителя оставался холоден и равнодушен, словно эти известия были ему безразличны и успех Вырджуста ни сколько его не обрадовал. - Ты явился сюда без приглашения только для того, что бы сообщить, что еще не выполнил порученной тебе работы, Вырджуст? - Этот вопрос заставил демона похолодеть. В словах Наивысшего не прозвучало ни злости, ни угрозы, но ледяной тон не сулил ему ничего хорошего.
- Очень скоро я доставлю их к вашим ногам, мой Повелитель.
- Это я уже слышал.
- Дайте мне нескольких демонов и уже сегодня все эти поиски будут закончены. - Клятвенно пообещал он, но Повелитель остался все так же безразличен.
- Я дал тебе целое боевое звено, что бы ты схватил всего одного обессилевшего чародея, и ты упустил его. Дал тебе достаточно времени и слуг, что бы перебить последних лордов ночного народа, и ты, так и не смог принести мне ни одной головы. Ты уже разочаровал меня, Вырджуст, не оправдал возложенных на тебя ожиданий, и теперь снова просишь о помощи, словно доказывая, что сам уже ни на что не способен? - Эти слова звучали из уст Наивысшего как приговор. Повелитель, никогда не знающий ни сострадания ни прощения, с легкостью и без раздумий отправлял в небытие куда более сильных и важных демонов, если считал их бесполезными и Вырджуст, собравшийся что-то возразить в свое оправдание, даже рта не смог раскрыть от захлестнувшей его ледяной волны ужаса.
