Жози на край. — Мне часто снятся плохие сны, — потерла она шею. Но затем испуганно заозиралась по сторонам.
— Оно тут, — указал маленький пальчик на алебарду, что стояла около стены. — Мне тоже снятся кошмары.
Жози, успокоившись, сделала волевое усилие, чтобы продолжить разговор.
— Это просто сны, ничего больше. — Улыбка на искаженных губах.
— Я… — посмотрела ей Пеле прямо в глаза. — Я знаю, что происходит, когда мне снится огонь.
Неожиданное признание.
— Госпожа…
— Я притворяюсь, что не помню, ведь Корнар обещал Фионе не рассказывать мне, — погладила Пеле опаленную игрушку. — Так проще для всех.
Жози сжимала и разжимала кулак. Зачерствевшее сердце желало подбодрить, сказать что-то хорошее.
— Все мы страдаем из-за нашего наследия. — Взгляд воительницы смягчился. — И именно это делает нас едиными, мы можем понять, принять.
— А что беспокоит вас? — с интересом спросила девочка. — Э-это будет наш секрет, — приподняла она руку, вытягивая мизинец.
— Хм, — несколько секунд раздумывала авари — и коснулась своим мизинцем. — Я слышу голос.
— И что он говорит? — наклонила голову Пеле.
— Не знаю. — Горькая ухмылка. — Не знаю, потому что боюсь его слушать.
— Он плохой? — искренне пыталась разобраться проклятая.
— Нет, — потупила взгляд воительница. — В этом случае плохая здесь только… я. — Она не решалась говорить дальше, но ребенок перед ней сидел спокойно, смотрел понимающе… — Ведь это голос моего погибшего брата, — покачала Жози головой из стороны в сторону, и волосы, ниспадавшие вдоль ее лица, качнулись в такт этому движению. — Просите, не стоило этого говорить.
— Он погиб? — продолжала задавать вопросы Пеле.
— Убит, да.
Повисла тишина. И несказанное «убит мною» так и застряло в горле.
— Понятно, — заправила девочка прядь за ушко. — Е-если вам будет страшно, вы всегда можете ночевать в моей комнате. — Горечь промелькнула на ее лице. — Если, конечно, — дрожащий выдох, — не боитесь моего проклятия.
— Спасибо, добрая госпожа, — встала на ноги Жози. — И нет, вас я не боюсь. Наоборот. Я буду рядом, чтобы помочь.
— Значит, — улыбнулась Пеле, — договорились?
— Договорились, — кивнула воительница.
— Воу! Мира, полегче! — донесся снаружи голос Соля.
* * *
— Милая, помни про дыхание! — внимательно следил я за движениями любимой. Определить, когда садист внутри берет над ней контроль, легко. Лезвия-пальцы начинают бешено дергаться. Заостренная улыбка не сходит с лица. И бормотание в стиле…
— Боль, — пыталась дышать полной грудью принцесса.
…показывают жгучее желание.
— Насчет дыхания командор прав, — появилась Жози.
— Ого, — посмотрел я на карманные часы. — Ты быстро.
Я отправил её сознание в долгий сон, но, видать, воля этой дамы очень сильна. Значит, прогони я её через Клетку Боли, будет высока вероятность, что Жозефина с трудом, но преодолеет и это без последствий для психики. Закаленное тяжело сломать.
И, пока Мира пригнула колено, беря демона под контроль…
…наш главный учитель объяснил несколько правил перед трансформацией.
Первое, как уже было сказано, дыхание. Оно должно быть ровным. Вместе с ним — пустой разум. Затем, выпуская Тьму, подобно призыву тех же перчаток, эту силу нужно пустить по всему телу. Шаг в темноту… хотя нет. Прыжок веры.
— Вы почувствуете падение, — держала Жози руки за спиной. — Падение в колодец, и если попытаетесь сопротивляться, то ничего не выйдет.
После этих описаний… еще одна аналогия всплыла в моей голове. Падение. Подобные чувства были у оборотней в моем измерении. Тех, кого поражало проклятие их нечистого божка, Всепожирающего. Те разумы, которые я успел пощупать в этом состоянии, говорили про дыру, в которую они падают. Вот только выбраться из неё уже нельзя. Ты сам летишь вниз, а твое тело становится чудовищем.
Хм.
Всепожирающий и Хозяин Карнавала. Есть ли между ними связь? Будет забавно, если темный бог с Черной Земли знаком со здешним. Получается, Всепожирающий и его мутанты — Бездна в ином своем проявлении? Тогда что насчет тех же Бахамутов, которых призывали ведьмы?
От таких мыслей можно сойти с ума, и впору сделать доску с кучей пометок и линий, хе-хе. Я настолько увлекся этими размышлениями, что почти пропустил всю тренировку.
Солнце подползало к горизонту. Череда дуэлей перевернула площадку вверх дном, а количество поз для медитации превысило норму.
Мы развели камин и собрались за общим столом.
— А на Солнечной Земле нет говорящих животных? — неожиданно выпалил я.
— Эм… — прожевал Апро кусок мяса. — Это… странный вопрос…
Судя по реакции, таких нет.
— Ничего, не бери в голову, — отпил я из бокала. Что? Да, я запросил ящик вина. Осуждения не принимаются.
И, если бы у меня были зрители, что не понимали бы, к чему вопрос про зверей… На Черной Земле были такие. Посланники Звездного ребенка, её главные помощники в космическом замысле. Но вот что за замысел?.. Чертова загадка. Как и то, зачем она прислала меня сюда.
Почему мне кажется… что, как бы я ни старался, я танцую под её дудку?
Выдохнув, я сделал особо затяжной глоток.
Мира не видела, но чувствовала мое плохое настроение. И, когда все улеглись спать — ну, кроме Жози, само собой, авари встала дозорной, — принцесса позвала меня на ночную прогулку.
— Тебя явно что-то тревожит.
Я держал её за руку. Ночной воздух наполняла прохлада, а светящиеся листочки в темноте делали атмосферу более мягкой.
— Помимо ситуации с тайнами Роки? — улыбнулся я. И прицокнул языком: — Меня не покидает чувство… предписанной судьбы.
— И это тебя злит? — мягко спросила она.
— Скорее раздражает. — Я поморщился. Наверное, это можно назвать моментом слабости, или близость принцессы позволяла мне быть чуть более открытым?
— Мы… — перешла она на шепот. — Мы тут одни. — Это не пошлый намек, но что-то более сокровенное. — Я знаю, ты не любишь… когда тебя… м-м-м… — погладила девушка мою ладонь, — пытаются прочитать. Да и кто такие смертные перед тобой? — Она остановилась. — Но я всегда выслушаю тебя, всегда буду на твоей стороне.
Че-е-ерт. Я ведь действительно… Действительно за столько лет никого и никогда не подпускал так близко. Отпустив руку Миры, я вышел на лунный свет. Один вдох. Движение ноги, руки, закрыть глаза. Я слышал музыку. Тихую музыку, которую мог слышать только я. Ощущал всем нутром, наслаждался, танцевал.
И затем…
Выдохнул.
— Раньше, — смотрел я на луну, — я боялся только одного. Мой самый главный страх был в том, — повернулся я к принцессе, — что, проснувшись и заглянув в зеркало, — поиграл я пальцами, — увижу там старика. Потускневший взгляд, пустую оболочку. Этому старику будет неважна слава, эмоции… ему вообще все станет безразлично. Его имя будет стерто, забыто. — Я засмеялся. — Погибнуть в лучах славы, изменить мир и красиво уйти в закат. — Сжал руки в замок. — Я думал, это мое лекарство от данной проблемы, мой пик, мое наследие. — Сцепленные в замок пальцы раскрылись бутоном. — И вот я здесь. Я наслаждаюсь каждым мгновением, каждой минутой, каждым вдохом, — облизнул я край губы. — И теперь понимаю, что действительно…
Мира сделала быстрый шаг. Крепко обняла меня, прижалась всем телом. Не хотела отпускать. Ничего не говорила. Мое маленькое покаяние, моя исповедь. Мое… Темное Желание.
— Как я и обещала, — слабая улыбка, — я беру ответственность, я люблю тебя. И плевать на судьбу.
— Хм, — провел я ладонью по её лицу. — Ты делаешь меня слишком смертным. Но… — шепот в губы. — Иногда можно.
За поцелуем последовало падение в пышную траву. А там… мое скверное настроение моментально испарилось.
Проведя сладкую… и после спокойную ночь, я проснулся еще до восхода солнца. Проклятые все еще сопели, а каменноногий, почти свалившись с места, почесывал оголенный живот. На мгновение я остановил взгляд на Мире, поправил прядь её волос. Она улыбнулась во сне.
Надев сапоги, в одних штанах, я вышел на свежий воздух.
Глубокий вдох.
— До рассвета больше часа, — сидела на веранде Жози. Ни капли усталости или сонливости. Искусный воин: хоть сейчас готова принять бой или встать на еще один бессонный дозор.
— И тебе доброе утро, — потянулся я, сжимая гарду рапиры. Руки вверх, тянусь к носкам, и еще разок.
— Кхм, простите, командор. — О, она хочет… поругаться на нашу с принцессой ночную шалость. Пускай. — Не мне вам
