т. 27, ч. III) стремимся освободить человека, которого нам жалко, от
его несчастья, мы желаем делать по одному только предписанию
разума (по т. 37); и лишь по предписанию разума мы можем делать
что-либо, что мы знаем наверное за хорошее (по т. 27). А потому
сострадание в человеке, живущем по руководству разума, само по
себе дурно и бесполезно; что и требовалось доказать.
Королларий. Отсюда следует, что человек, живущий по
руководству разума, стремится, насколько возможно, не подвергаться
состраданию.
Схолия. Кто обладает правильным знанием того, что все вытекает
из необходимости божественной природы исовершается по вечным
законам и правилам природы, тот, конечно, не найдет ничего, что
было бы достойно ненависти, осмеяния или презрения, и не будет
никому сострадать; но, насколько дозволяет человеческая
добродетель, будет стремиться, как говорят, поступать хорошо и
получать удовольствие. К этому должно прибавить, что тот, кто легко
подвергается аффекту сострадания и трогается чужим несчастьем
или слезами, часто делает то, в чем после сам раскаивается, — как
вследствие того, что мы, находясь под влиянием аффекта, не делаем
ничего такого, что знаем наверное за хорошее, так и потому, что
легко поддаемся на ложные слезы. Я говорю это главным образом о
человеке, живущем по руководству разума. Ибо, кто
562
ни разумом, ни состраданием не склоняется к поданию помощи
другим, тот справедливо называется бесчеловечным, так как (по т. 27,
ч. III) он кажется непохожим на человека.
Теорема 51.
Благорасположение не противно разуму, но может быть
согласно с ним и возникать из него.
Доказательство. Благорасположение есть любовь к тому, кто
сделал добро другому (по 19 опр. аффектов). А потому оно может
относиться к душе, поскольку она называется активной (по т. 59,
ч. III), т.е. (по т. 3, ч. III) поскольку она познает; и следовательно, оно
согласно с разумом и т.д.; что и требовалось доказать.
Иначе. Кто живет но руководству разума, тот желает другому того
же добра, к которому сам стремится (по т. 37). Поэтому, когда он
видит, что кто-либо делает другому добро, то его стремление делать
добро находит себе поддержку, т.е. (по сх. т. 11, ч. III) он
подвергается удовольствию, и притом (по предположению)
сопровождаемому идеей о том, кто сделал другому добро, и потому
(по 19 опр. аффектов) он чувствует к нему расположение; что и
требовалось доказать.
Схолия. Негодование сообразно нашему определению его (см. 20
опр. аффектов) необходимо дурно (по т. 45). Но должно заметить, что
когда высшая власть из присущего ей желания сохранять мир
наказывает гражданина, нанесшего обиду другому, то я не говорю,
что она негодует на этого гражданина, так как она наказывает его не
из возбужденного ненавистью стремления погубить его, но движимая
уважением к общему благу.
Теорема 52.
Самодовольство может возникнуть вследствие разума, и только
то самодовольство, которое возникает вследствие разума, есть
самое высшее, какое только может быть.
Доказательство.
Самодовольство есть удовольствие,
возникающее вследствие того, что человек созерцает самого себя и
свою способность к действию (по 25 опр. аффектов). Но истинная
способность человека к действию, иначе добродетель, есть самый
разум (по т. 3, ч. III), который
563
человек (по т. 40 и 43, ч. III) созерцает ясно и отчетливо.
Следовательно, самодовольство возникает из разума. Далее, человек,
созерцая самого себя, воспринимает ясно и отчетливо или адекватно
только то, что вытекает из его способности к действию (по опр. 2,
ч. III), т.е. (по т. 3, ч. III) что вытекает из его способности к познанию.
А потому только из такого самосозерцания возникает самое высшее
самодовольство, какое только может быть; что и требовалось
доказать.
Схолия. Самодовольство, действительно, есть самое высшее, на
что только мы можем надеяться, ибо (как мы показали в т. 25) никто
не стремится сохранять свое бытие ради какой-либо цели. А так как
это самодовольство (по кор. т. 53, ч. III) от похвал все более и более
увеличивается и укрепляется и, наоборот (по кор. 1 т. 55, ч. III),
порицанием все более и более смущается, то отсюда понятно, почему
нас всего более привлекает слава и почему мы едва в состоянии
влачить жизнь в позоре.
Теорема 53.
Приниженность не есть добродетель, иными словами, она не
возникает из разума.
Доказательство. Приниженность (по 26 опр. аффектов) есть
неудовольствие, возникающее вследствие того, что человек созерцает
свое бессилие. А так как человек, поскольку он познает самого себя
через истинный разум, предполагается постигающим свою сущность,
т.е. (по т. 7, ч. III) свою способность, то если он, созерцая самого
себя, постигает свое бессилие в чем-нибудь, то это происходит не
потому, что он познает себя, но (как мы показали в т. 55, ч. III)
потому, что его способность к действию ограничивается. Так что,
предполагая, что человек представляет свое бессилие вследствие
того, что познает что-либо могущественнее самого себя, познанием
чего он определяет свою способность к действию, мы представляем
себе этим только то, что человек познает себя самого отчетливо (по
т. 26), а это увеличивает его способность к действию. Поэтому
приниженность или неудовольствие, возникающее из того, что
человек созерцает свое бессилие, возникает не из истинного
созерцания или разума и составляет не добродетель, а состояние
пассивное; что и требовалось доказать.
564
Теорема 54.
Раскаяние не составляет добродетели, иными словами, оно не
возникает из разума; но тот, кто раскаивается в каком-либо
поступке, вдвойне жалок или бессилен.
Доказательство. Первая часть этой теоремы доказывается так же,
как предыдущая. Вторая же явствует из простого определения этого
аффекта (см. 27 опр. аффектов). Ибо подобный человек сначала
дозволяет победить себя дурному желанию, а затем неудовольствию.
Схолия. Так как люди редко живут по руководству разума, то эти
два аффекта, именно приниженность и раскаяние, и кроме них
надежда и страх приносят более пользы, чем вреда; а потому если
уже приходится грешить, то лучше грешить в эту сторону. В самом
деле, если бы люди, бессильные духом, все одинаково были объяты
самомнением, то они не знали бы никакого стыда и не боялись бы
ничего, что могло бы подобно узам объединить и связать их друг с
другом. Чернь (толпа — vulgus) 18 страшна, если сама не боится.
Поэтому не удивительно, что пророки, которые заботились не о
частной пользе, а об общей, так настойчиво проповедовали
приниженность, раскаяние и благоговение. И действительно, люди,
подверженные этим аффектам, гораздо легче, чем другие, могут
прийти к тому, чтобы жить, наконец, по руководству разума, т.е.
сделаться свободными и наслаждаться жизнью блаженных.
Теорема 55.
Величайшее самомнение или самоунижение есть величайшее
незнание самого себя.
Доказательство. Это ясно из 28 и 29 опр. аффектов.
Теорема 56.
Величайшее самомнение или самоунижение указывает на
величайшее бессилие духа.
Доказательство. Первая основа добродетели есть (по кор. т. 22)
самосохранение и притом (по т. 24) самосохранение по руководству
разума. Таким образом, тот, кто не знает самого себя, не знает основы
всех добродетелей, а
565
следовательно, и их самих. Далее, действовать по добродетели (по
т. 24) есть не что иное, как действовать по руководству разума, и (по
т. 43, ч. II) действующий по добродетели необходимо должен знать,
что он действует по руководству разума. Таким образом, тот, кто
страдает величайшим незнанием самого себя, а следовательно (как
мы только что показали) — и всех добродетелей, всего менее
действует по добродетели, т.е. (как это ясно из опр. 8) в высшей
степени бессилен духом, а потому (по пред. т.) величайшее
самомнение или самоунижение указывает на величайшее бессилие
духа; что и требовалось доказать.
Королларий. Отсюда самым ясным образом следует, что люди,
объятые самомнением и самоуниженные, всего более подвержены
