- Ну, блин, твою мать! И как она, эта сеньора? – спросила я.
- То есть, как это – как? А как она должна быть? Нормально.
- Н-да уж.
Я представила себе эту нормальную сеньору в центре города, среди людского гвалта,
вышагивающую, как робот, вцепившуюся в свои сумки и в пакеты с покупками. Эта сеньора
среднего роста и среднего возраста, она носит черные брюки, слегка обтягивающие бедра и ботинки на плоской подошве. У нее темные, подстриженные “под горшок” волосы. В ней нет
ничего привлекающего внимание, кроме широкой улыбки до ушей. Даже если ты не хочешь смотреть на нее, сосредоточившись на других вещах, поневоле твои глаза останавливаются на этой отчужденной от всех взглядов сеньоре, продолжающей двигаться среди людей. Вдруг с оглушительным, адским грохотом в небо врывается вертолет. Все моментально останавливаются, покрепче ухватив свои сумки, и задрав головы, смотрят вверх. Останавливается и сеньора, чувствуя, что свет прожектора фокусируется на ней. В это время сверху полицейский кричит в мегафон:
- Сеньора! Вот, Вы, со стрижкой “под горшок”! Покиньте улицу!
Сеньора делает жест рукой, показывая на грудь, словно спрашивая: “Кто? Я?”
- Да-да, Вы, Вы… Вы, что же, думали, что можно разгуливать весь день с китайскими
шариками, получая от этого удовольствие? Славно это было бы! Достаньте шарики, или покиньте улицу!
- А в чем, собственно, дело? – спрашивает она.
- В чем дело? – спросила Рита. – Ты, как будто, где-то далеко.
- Ничего, ничего… Извини.
- Ната, девочка, ты отвлекаешься. Я продолжаю.
Лола достала из сумки пару возбуждающих кремов, нанесла их на тыльную сторону
запястий, по ходу объясняя, что один из них горячит, а другой охлаждает, и можно поразвлечься, комбинируя оба.
- Дело не в том, какой сильнее, или лучше. Он использует один, ты – другой. А потом
меняетесь.
- Лола, у тебя запястья красные, похоже на раздражение, – заметила я .
- Ты говоришь об этом, Ната, что у меня раздражение. Это – сексуальная реакция, –
уточнила Лола. – Сек-су-альная.
- А-а-а.
- Даже не знаю, что тебе сказать, – выдала Рита, разглядывая тоже покрасневшее запястье,
– насколько я понимаю, пора звонить в скорую.
Мы рассмеялись. Я уже представляла картину: скорая у дверей Ритиного дома, она несется
в трусах вслед за санитарами, крича: “Мальчики, ничего же не происходит, правда, это всего
лишь крем, который наносится по инструкции, эффект быстро проходит. Не уноси-и-ите и-их!”
- Ну ладно, раз кремы вам не нравятся, уберу.
Лола положила обратно в сумку раздражающие кремы и вытащила один из образцов
смазок со всевозможными запахами, который мы вертели в руках, чтобы попробовать
текстуру. Карлота лизнула один, чтобы узнать, вкусный ли он.
- Не пойму, он, вроде как, безвкусный, – сказала она.
- А какой у него должен быть вкус? У него только запах, – пояснила Лола, желая сказать:
“Ну, ни фига себе…”
Напоследок она извлекла на свет божий инструкцию с пятнадцатью фаллоимитаторами-
“утешителями”.
- Они стоят семьдесят пять монет, но они высокотехнологичны. Выбирайте.
- Я – пас, – заявила я.
- Конечно, сейчас ты пролетаешь, но потом тебе понравится. Давай, выбирай.
Я посмотрела на вереницу розовых, голубых, зеленых, белых, черных, шоколадных
приспособлений. Они были и классические, и в форме червяка, с двойным и тройным
стимулированием, был даже один, казавшийся стальным.
- Ну уж нет.
- Дело твое… Ну, а вы?
Карлота набросилась на один розовый с двойным стимулированием, а Рита – на стальной.
- Ну же, Ната, давай, не будь дурой, имитаторы есть уже у всех на свете, девчонки от них в восторге, им нравится.
- Нет уж, дудки.
Вернувшись домой с вибратором в сумочке, я подумала, что, говоря о том, что предамся
культурной жизни, я имела в виду вовсе не это.
Глава 4. В горы
Я последовала своим планам на реальную жизнь, а именно, полностью отдалась природе.
В конце недели, на выходные, мы – Альвар, Рита, Карлота и я – ездили в горы. В пятницу,
после работы, мы погрузили сумки в машину, включили хитовую музычку и выехали из
Мадрида, держа путь в Пиренеи, в дом нашей подружки Алисы. Имя у нее иностранное, но
родилась она в Чамбери. Город ей изрядно надоел, и она уже несколько месяцев жила в горах.
Через два часа мы появились в Бургосе.
- Минутку, девочки, – сказал Альвар, напросившийся первым сесть за руль. – Где
находится дорога, ведущая в Уэску? Ее нет ни на одном указателе.
- Сантандер, Логроньо, Бильбао, – я вслух прочитала надписи на щитах. – А ведь и правда
нет, Уэска здесь не указан.
- Ох, ты черт! – вскричала Карлота. – Ведь мы же в Бургосе! Мы же перепутали дорогу!
- Да что ты говоришь? – Альвар выпустил руль, схватившись рукой за голову.
- Мы же должны были ехать по А-2, а поехали по А-1!
- Во-о-от, блин, ну на-а-адо же! – Рите не пришло в голову ничего другого, как начать
аплодировать.
Карлота схватила мобильник и быстро набрала номер.
- Алиса, подружка, ты даже не представляешь, что с нами случилось. Прикинь, сейчас
мы в Бургосе. Мы перепутали дорогу… Что – как? Даже в мыслях не укладывается, что мы так опростоволосились. Вот уж ступили, так ступили… Нет-нет-нет, не ждите нас к ужину,
мы приедем поздно. Так что вы ужинайте спокойно, когда мы будем подъезжать, то
сообщим… Ла-а-адно, да-да, не волнуйтесь, мы едем, не торопясь… Ничего, ничего… Все,
давай, целую, чао!
Карлота повесила трубку.
- Все решено. Приедем позже, только и всего. Альвар, жми в сторону Логроньо,
отправляемся в турне.
Путешествовать нужно с друзьями. Если подобное происходит с тобой и твоей второй
половиной, то непосредственно возникает потребность высказать все:
- Это все ты виноват, почему ты не посмотрел карту перед тем, как ехать.
- Если бы ты так не задержалась, приводя себя в порядок, потом я, скорее всего, не гнал
бы так быстро и не ошибся. Если тебе не нравится, как я ориентируюсь, ориентируйся сама.
- А почему мы не купили навигатор, я же говорила, чтобы мы его купили, если я поеду с
тобой. И вообще, не лучше ли аннулировать бронь в гостинице, потому что ехать уже не имеет смысла, и не лучше ли тебе развернуться, чтобы мы вернулись в Мадрид.
Вот и все, поездка тебя раздражает, путешествие испорчено. С друзьями же, наоборот,
все кажется чудесным. Ты ошибся и вынужден кружить по Испании, чтобы добраться до места. Кружи на здоровье. Оно и к лучшему – больше времени поболтать в машине.
Всю дорогу мы распевали песни, записанные Ритой, и вспоминали дела давно минувших
лет. Мы вспоминали их сотни раз, но каждый раз, как мы рассказываем о них, мы получаем все большее удовольствие. С каждым разом рассказы становятся все привлекательней и прелестней. Когда мы почти добрались до места, Карлота выключила музыку.
- Я должна рассказать вам что-то, что немного меня беспокоит… – Она сделала паузу и
вздохнула. – Хонас стал очень странным, он почти не разговаривает со мной, целый день он какой-то мрачный, угрюмый, и я не знаю, что делать.
- Возможно, у бедняги выдалась паршивая неделя.
- Ладно, Альвар, это не только неделя, это тянется уже больше месяца.
- А почему ты не рассказала нам об этом раньше? – спросила Рита.
- Откуда я знаю? Я думала, что все пройдет, но…
- Не парься, малышка, возможно у него просто кризис, – оборвал Карлоту Альвар. – Все
имеют на это право.
- Да, конечно, у всех есть право на, так называемый, кризис. Но ведь мы живем вместе, разве нет? Я говорю, что неурядицы делят на пару и кризисы переживают вдвоем… А он, должно быть, переживает кризис с мобильником, потому что не расстается с ним ни на минуту, он даже в туалет его таскает.
- А раньше не таскал? – спросила я.
- Нет, раньше не таскал, оставлял его на столе. В туалет он с мобильником не ходил. А,
кроме того, он его запаролил.
“Запаролил мобильник… Это настораживает и наводит на мысль,” – подумала я. Рита с
Альваром подумали так же, но никто из нас ничего не сказал Карлоте.
- А ты поинтересовалась, что с ним происходит?
- Да, Ната, но он говорит, что ничего не происходит, что он всего лишь немного устал на
работе, и не хочет об этом говорить.
- Ладно, подруга, теперь отключись, расслабься, ведь нас ждет жизнь в горах, – сказал
Альвар, чтобы подбодрить ее, вдохнуть в нее жизнь. – Увидишь, какой чистый воздух в
горах. Подышишь свежим воздухом, проветришься.
Как же славно нам дышалось. Когда мы приехали, Алиса уже поджидала нас в баре, со
своими местными друзьями. Мы пили пиво до рассвета, до половины третьего, или до трех, а потом должны были идти домой, поскольку на следующий день хотели прогуляться по горам.
Прежде чем лечь в постель, мы стали разбирать чемоданы и услышали, как Альвар из
