руках. И он сам ее крутит. В какой-то момент он вообще может отложить ее в сторону.
Иными словами, ребенок распоряжается трубой, а не наоборот.
Ответ. Ну, последнее заявление о том, будто ребенок распоряжается трубой, а не
труба ребенком – несколько натянуто. Не бывает односторонних влияний. Есть взаимо-
влияния. Ребенок воздействует на трубу. Труба воздействует на ребенка. Назовем это
как – их Совместное.
Совместное не значит – постоянное. Оно может быть сиюминутным, преходящим.
Совместное не значит – неизменное. Оно может быть непрерывно меняющимся.
Совместное – не то, что находится в одном месте. Но это то, что соединено в одном
месте.
Поэтому Совместное – всегда уместное.
Если соотнести данное понятие с плоскостью психологической терминологии, то
мы обнаружим данное каждым автором свое определение:
Юнг – коллективное бессознательное.
Морено – семейное и групповое со-бессознательное и со-сознательное.
Фромм – социальное бессознательное.
Фулкс – социальное и межличностное бессознательное.
Зинкин – разделенное бессознательное.
Кернберг – культурное бессознательное.
Шелдрейк – морфогенетическое поле.
49
Все указанные авторы, кроме биолога Руперта Шелдрейка, включили в свои
терминологические конструкции слово, введенное в активный лексикон Фрейдом –
бессознательное.
Под бессознательным Фрейд мыслил иррациональную мощную силу, не
доступную непосредственному восприятию разума и управляющую нашими
поступками. В определенной мере бессознательное – это бесы, обитающие в темной
гуще нашего сознания. Они заряжены агрессивной, разрушительной энергией. Они
искушают, совращают, заставляют совершать нас поступки, в которых мы потом
раскаиваемся или за которые расплачиваемся. Фрейд мыслил теологически, будучи
невропатологом. Он был мифотворец и писал свой вариант истории. Кого-то этот
вариант способен излечить.
Последующие приверженцы фрейдовского мифа стали использовать слово
"бессознательное" в качестве своеобразного "заклинательного" штампа.
Но вернемся к ребенку с его калейдоскопом. Как уже было сказано, он не увидит
картинку, если не прильнет глазом к трубе, то есть – не ограничит свой взор. Такое
ограничение можно назвать фокусированием, или, если угодно – концентрацией.
Из этого следует: чтобы увидеть нечто, необходимо сузить свой взгляд. Не
расширить, а сузить! До такой степени, чтобы все остальное оказалось невидимым,
чтобы оно просто исчезло, оказалось вытесненным.
И весь парадокс заключается в том, что это исчезнувшее, вытесненное и на самом
деле перестает существовать.
Реплика. Но это уже солипсизм какой-то.
Ответ. Солипсизм – это учение, проповедующее, что весь мир находится только в
нашем воображении.
В свое время солипсизм было принято ругать как крайнюю, экстремальную форму
субъективного идеализма.
Если бы вам захотелось обидеть некоего философа и вывести его из полемической
игры, то обозвать его солипсистом для этого оказалось бы вполне достаточным.
Ныне ситуация меняется. Ныне есть квантовая физика. Она того философа если и
не оправдывает, то, во всяком случае, не дает его оппоненту возможности доказать, что
он совсем не прав.
50
Траектория №3
Апология страуса, или квантовая кантата
51
1
История о страусе и тигре
Однажды в какой-то момент опасности страус спрятал голову в песок и подумал,
что спасся. Спасся потому, что перестал видеть врага. А раз перестал видеть, значит,
его, врага, все равно, что и нет.
Когда хотят подчеркнуть, что кто-то разрешает свою проблему путем бегства от
нее, приводят как назидание пример со страусом. Психологи даже придумали
выражение – "защита по типу страуса". Такое поведение считается предосудительным.
Специалисты говорят: оно непродуктивно, и его надо менять.
Это издержки тех направлений психологии, которые претендуют на мессианство и
морализирующее поучительство. Результатом становится идеологизация психологии. И
чем больше в ней идеологии, тем меньше самой психологии.
Такая эрзац-психология выносит суждение о том, что такое хорошо, а что такое
плохо. Защита страуса, с ее точки зрения – это плохо.
Хочется спросить – а чем, собственно, плохо?
"На проблему надо идти с открытым забралом, не бояться ее, не убегать от нее, а
встречаться с ней лицом к лицу и мужественно ее побеждать"! – Так говорит
морализирующая психология. И сулит просветление.
Чем ей так не приглянулся страус?
Ведь, вовсе не всегда оказывается разумным идти в атаку на врага. И сама
стратегия предполагает различные маневры. В том числе и страусиную защиту.
Я знаю, например, и такую сказку:
"Однажды некий тигр преследовал некого страуса.
Последний убегал от преследования, затем вдруг резко встал и воткнул голову в
песок.
Тигр по инерции пробежал мимо, и пока он в растерянности озирался по сторонам,
страус вынул клюв из своего убежища и атаковал им тигра с тыла.
Поверженный хищник упал побежденный".
Сказка, как всегда, имеет свои оранжировки –
"Когда страус зарылся в песок, он увидел, что прямо перед ним что-то блеснуло.
Это был самый крупный и чистый в мире алмаз…
Одолев тигра, страус вернулся к своей воронке, быстро выкопал камень и стал его
обладателем.
Однако он не спешил уходить – страус оказался милосердным. Он привел в
чувство тигра, простил ему его нападки и показал драгоценность.
Тигр раскаялся.
С тех пор они стали друзьями.
И с тех пор они жили долго и счастливо".
Сюжет о страусе и тигре – один из тех, что происходят в микромире.
2
Время Ляпунова
В современной физике известен термин "время Ляпунова", обозначающий период,
когда некий процесс перестает быть предсказуемым и вступает в так называемый
хаотический, или, точнее, парадоксальный, режим своего протекания,
52
характеризующийся отсутствием каких-либо четких закономерностей, с помощью
которых его можно описать. Его заданная логическая траектория внезапно
взламывается, распадается и выходит за пределы системы причинно-следственных
связей, попадая в пространство, где все пропорции размыты, а стройная цепочка
мотивированных реакций внезапно распадается.
На языке экзистенциальной психологии подобное состояние квалифицируется как
"пограничное состояние", во время которого личность соприкасается с явлениями,
нарушающими размерно-упорядоченный ход вещей, когда ранее привычные смыслы,
вдруг, начинают терять свое значение, меркнут, блекнут, отступают перед натиском
интенсивности новых переживаний. Классически к "пограничным ситуациям" относят
встречу со смертью, таинственными явлениями, соприкосновение с чем-то
иррациональным, жутким, выходящим за рамки обычных, сформировавшихся
стереотипов и умопредставлений.
Поскольку мы затрагиваем параллель из физики, то обратимся в связи с
излагаемым, к другому, не менее известному понятию – "точке бифуркации", которое
ввел в свою теорию катастроф известный ученый Рене Тома.
Данное понятие становится актуальным, когда мы рассматриваем динамику того
или иного процесса. В какой-то определенный момент времени процесс рождается –
проявляется как начало своего существования, затем развивается в соответствии с
логикой закономерностей, обуславливающих его протекание – пока все ясно и
предсказуемо. Однако, по мере своего продвижения во времени, в него проникают,
вкрадываются "шумы" – т.е. вроде бы несущественные помехи. Постепенно эти
"шумы" уплотняются, становятся более выраженными и явными, их атмосфера
сгущается, и в какой-то миг вся картина меняется, достигая стадии бифуркации – такой
стадии, когда появляется вместо одного, по крайней мере, уже два варианта
продолжения процесса, и увеличивающийся поток событий может устремиться
равновероятно по любой из этих траекторий – наступило "время Ляпунова".
Однако, под "временем Ляпунова" не следует подразумевать состояние полного
произвола, беспорядка, хаоса. Данное состояние имеет хотя и парадоксальную, но –
структуру.
По мнению нобелевского лауреата Ильи Пригожина, процессы, протекающие в
