обычную визитку из атласной бумаги и вернулся на своё место.
Я посмотрела на неё. Там было написано: «Ирис. Инкуб. Даже то, что ты не можешь себе представить». И длинный номер. Я усмехнулась и сунула карточку в карман. Суккуб подмигнула мне и взяла свой кубок.
Следующую сходку было решено провести через два дня, и на ней должны были присутствовать колдун Ротамон и Ангел Тьмы. Я с тоской смотрела, как демоны вылетали через ворота в клубящуюся за ними бездну Тьмы. Я так и не поняла, как Феникс открыл, а потом закрыл портал. В зале снова стало тихо. Тёмные человечки выползли из темноты и начали убирать со столов, попутно вылизывая тарелки и допивая вино из кубков. Я подумала, что, может, это и было платой за их труды.
— И как ты собираешься вызвать своего приятеля-графа? — подошёл ко мне Феникс.
— Не парься, — проворчала я. — Мне известно, как вызывают демонов.
— Отлично, а я пока позабочусь о том, чтоб здесь появился Ротамон и приструнил весь этот цирк уродов!
— Отличная идея, — кивнула я и вышла из зала.
Я поднялась наверх, в одну из спален, села на подоконник и, глядя на луну, прошептала:
— Ну, где ты шляешься, любимый, именно тогда, когда ты мне так нужен?
В это время Бен Олдридж сидел в своём тронном зале. Ему казалось, что было ещё темнее, чем обычно, наверно потому, что тени обступили его со всех сторон. Они как пиявки присасывались к его голове, нашёптывая свои секреты. Голова гудела, но он терпеливо ждал ответа на свой вопрос. Наконец, он пошевелился и открыл глаза.
— Ну? — нетерпеливо спросил Эл Багси, стоявший здесь же. — Ты нашёл её?
— Нет, словно она улетела с этой проклятой планеты.
— Может, её всё-таки убил тот рыжий?
— Её нет не только среди живых, но и среди мёртвых, — Бен нахмурился. — Это начинает меня беспокоить.
— Что плохого, если она исчезнет?
Бен мрачно смотрел на него, явно не собираясь объяснять причину своего беспокойства. Эл пожал плечами. Он хотел, как обычно обидеться и уйти, но в этот момент по залу пронёсся пронизывающий ветер, а следом за ним от дверей стремительно промчалась чёрная тень, которая на лету превратилась в человека с огромными чёрными крыльями. В следующее мгновение он навис над Олдриджем, прижав его запястья к подлокотникам кресла закованными в железные перчатки руками. Бен невольно отпрянул от бледного лица и горящих зелёных глаз, в глубине которых полыхали алые сполохи адского огня.
— Где моя жена? — прорычал демон, обдав его леденящим дыханием.
— Я не знаю, — выкрикнул Бен, пытаясь вырваться, но его руки были словно прикованы железными обручами.
Демон прищурился, и в тот же миг Бену показалось, что он летит в чёрную бушующую бездну, голова закружилась, дышать стало трудно. Паника переросла в неизъяснимый ужас, и мгновение растянулось в бесконечное мучительное столетие. Но в следующий момент он очнулся и порывисто вздохнул. Его руки были свободны.
МакЛарен стоял перед ним, скрестив руки, и задумчиво смотрел куда-то мимо него.
— Кто этот Феникс? Что ему было нужно от неё? — наконец резко спросил он, снова взглянув на Олдриджа, и тот усилием воли подавил новый приступ мучительного страха.
— Я не знаю, — повторил он.
МакЛарен взглянул на перепуганного Эла, но тот лишь отрицательно замотал головой, пятясь назад. Демон снова обернулся к Олдриджу.
— Она была здесь, под твоим кровом, — злобно произнёс он. — И ты ничего не сделал, чтоб защитить её.
— Разве это моё дело? — поинтересовался Бен.
Он, наконец, смог пошевелиться. Выпрямившись, он сжал пальцами подлокотники, унимая дрожь в руках. На лице демона появилась презрительная гримаса.
— Удобная позиция. Но не думай, что я с ней соглашусь. Если с моей женой что-то случится, ответишь за это ты. А так же за Азарова, за Джину Джиоло, за мёртвые звездолёты и шесть десятков душ, запертых в этом чёртовом мирке. За всё, что я ещё узнаю, и что сочиню.
Олдридж мрачно смотрел на него, а потом усмехнулся.
— Ты думаешь, что настолько неуязвим, что можешь безнаказанно угрожать мне, Кратегус?
На губах МакЛарена появилась ледяная усмешка.
— Я вижу, ты навёл справки.
— Я знаю твою слабость.
— А у меня есть слабости? — деланно изумился он.
— Они есть у всех, особенно у тех, кто однажды выиграл битву, у которой, на самом деле, нет конца. Я знаю о тебе кое-что. Я вижу твой страх. И я могу на нём сыграть.
— Каким образом? — заинтересовался демон.
— Я могу поднять со дна твоей души чёрные кости и нахлобучить на них череп, — с мстительным наслаждением ответил Бен. — Я могу снова срастить перепончатые крылья и оживить того, кто убит и погребён.
— Значит, он всё-таки убит… — прошептал демон.
— Но он в тебе, — напомнил Бен. — И я могу воскресить его…
— Я снова убью его, — пожал плечами тот.
— Возможно. Но это не так просто. Ты снова окажешься втянут в долгую и изнурительную борьбу. И пользы от тебя на это время не будет никакой.
МакЛарен снова наклонился к Бену, и его глаза полыхнули адским пламенем.
— Если ты это сделаешь, то будешь первым, на кого падёт его гнев. Пока я сдерживаю его, он не опасен, но как только обретёт свободу, будет крушить всё вокруг, и для начала он обрушит этот замок на голову тебе и твоей шайке. А потом возьмётся за остальных, за всех, кто подвернётся ему под руку, и не остановится, пока не утолит свою жажду мести. И только после этого я смогу снова вступить с ним в борьбу. А ты, некромант, будешь бессильно наблюдать за тем, что ты натворил. Ведь ты-то знаешь, что смерти нет. Твой сломленный дух будет метаться над этим несчастным жалким мирком, уворачиваясь от проклятий тех, кто лишится жизни из-за твоей глупости. И ты будешь молить меня исправить твою ошибку. Так что прежде чем угрожать мне, подумай, стоит ли это того, — демон выпрямился и посмотрел на Эла. — Я попытаюсь отыскать её, но если не найду, то вернусь по ваши души. Так что подумайте, где она может быть, и как вернуть её обратно.
Развернувшись, он медленно спустился по ступеням и, распахнув огромные, отливающие шёлком крылья, поднялся в воздух и исчез.
— Он блефует? — спросил Эл дрожащим голосом,
— Не думаю. Он напуган, и хуже всего, что его страх не за себя, а за неё, — Бен сжал пальцами ноющие виски. — Вот бы с кем я не хотел поссориться всерьёз…
— А что в нём такого? Он демон, но тебе уже
