— Вот она.
Он опустился на песок и сел, скрестив ноги. С тревогой я наблюдала за выражением его лица, пока он читал. В первый раз я показывала кому-то то, что написала. Я очень сильно хотела, чтобы она понравилась ему. Я чувствовала, как будто даю миру жизнь и жду, что кто-то придет и скажет, есть ли у моего ребенка дефекты или нет.
Один или два раза Себастьян улыбнулся, когда читал, затем поднял голову.
— Она, правда, хороша.
Я скептически посмотрела на него …
— Так и есть! Мне правда понравилась шутка о гавайском пехотинце из морской пехоты, который мчался на берег, чтобы атаковать, но решил сначала поймать хотя бы одну волну.
— Тебе правда она понравилась?
— Она хорошая, Каро.
— Ты бы сказал так в любом случае.
Он улыбнулся.
— Вероятно, но, к счастью, я это и имею в виду. Это позволит людям понять серфинг и способ военных заниматься им. Она написана очень грамотно. Но есть одна неточность...
Я знала это.
— У тебя опечатка здесь: ты вставила truster вместо thruster (thruster (он же шортборд) — самый распространенный тип доски для серфинга тремя плавниками)
— Где? Покажи мне.
Он рассмеялся.
— Просто пошутил.
Я подняла бровь:
— Хмм, только представь, что слово thrusting поймут неправильно (прим. слово thrusting можно перевести как «толчки тазом/попой»)
Он ахнул, а я просто легла на горячий песок, купаясь в его внезапно жарком взгляде.
— Ты так прекрасна, Каро, — прошептал он, выпрямив свои длинные ноги, чтобы устроиться рядом со мной.
Я смотрела на него с глупой ухмылкой.
— Правда! — настоял он.
Он опирался на локоть, его голова лежала на его руке. Здесь его глаза выглядели серо-зелеными, а его кожа сверкала золотым оттенком в свете солнца.
— Ты прекрасен, Себастьян. Прекрасен изнутри и снаружи.
Он моргнул, удивленный моими словами, затем улыбнулся. Еще один кусочек льда откололся от моего сердца.
— Я думаю, что ты должен поцеловать меня.
Слова вылетели прежде, чем я поняла, что сказала. Я на самом деле имела это в виду.
— Я думал, что мы не собираемся... ну, знаешь... пока мне не исполнится восемнадцать.
— Верно, но это не значит, что ты не можешь поцеловать меня.
— Правда? — он выглядел восторженно.
— Возможно, ты предпочитаешь письменное приглашение?
— Нет необходимости, — прошептал он.
Я обняла его руками за шею и притянула его голову к своей, поглаживая его короткие, шелковистые волосы. Его мягкие губы коснулись моих, и желание разгорелось внутри меня, проносясь по моим венам с бешеной скоростью. Мягкий, бессловесный звук покинул его горло, и мой язык был у него во рту, смакуя его вкус, пробуя его желание.
Я провела руками по его спине и с рвением потянула его футболку вверх. Затем я провела ногтями по его спине, заставив его задержать дыхание. Он резко отстранился и стянул футболку через голову, затем его голая грудь прижалась ко мне, и он начал опускать меня на песок. Его эрекция ощущалась возле моего живота.
Боже! Как я хотела его. Снова ощутить его внутри себя, чтобы понять, почувствовать, что я желанна и любима, и нужна.
Одна его нога была между моих, и он провел рукой по моей голой коже, выше к моему колену, дальше к бедру, подразнивая материал моих трусиков, прежде чем подняться к моей талии, а затем к моей груди и сжать ее.
Я отчаянно желала продолжить и пойти дальше, но была остановлена сигналом разума и пониманием, что еще один шаг приведет меня в темноту.
— Мы должны остановиться, — простонала я в его губы.
— Нет, — ахнул он.
Его рука решительно направилась под ткань моей майки на бретельках, поглаживая и лаская мою грудь.
Мое дыхание стало рваным, как будто я бежала.
Собрав остатки силы воли, я слабо толкнула его в грудь.
— Нет, Себастьян.
Он мгновенно остановился, и с тихим стоном перекатился на спину.
— Я хочу тебя, Каро, — вздохнул он. — Я хочу заниматься с тобой любовью. Я хочу вечно заниматься с тобой любовью.
Мое дыхание застряло в горле.
Я тоже хотела этого. Так сильно.
Я не ответила, я лежала неподвижно, чувствуя, как мое тело возвращается обратно на землю.
Краем глаза я увидела, как он приводит себя в порядок. Я чувствовала вину за то, что заставила его чувствовать себя некомфортно.
Черт, есть ли что-нибудь, за что я не буду чувствовать вину?
— Так будет происходить на протяжении четырех месяцев? — сказал он обиженно.
— Или я могу уйти в монастырь, — пробормотала я почти про себя.
— Я все равно найду тебя, — сказал он угрюмо.
Я улыбнулась.
— Ладно, никаких женских монастырей. Или тем более, мужских.
Я пыталась придумать новую тему для разговора.
— Расскажи мне о работе, которую ты упоминал. Когда ты начинаешь?
— Я еще не подал заявление.
— Почему?
— Сначала я хотел убедиться, что ты будешь согласна с этим, Каро.
Я была удивлена.
— Ты... ты ждал... моего разрешения?
— Ну, не совсем. — Он выглядел озадаченно. — Мы могли бы обсудить это вместе и затем решить.
Ох. Как настоящая пара.
Дэвид никогда ничего не обсуждал со мной, я просто «получала указания свыше».
— Ты будешь работать вечерние смены? Это мне подходит.
— Великолепно! — сказал он и, улыбаясь, повернулся на бок, чтобы смотреть на меня. — Возможно, у меня будет несколько дневных смен. Платят не очень много, но Чес сказал, что там хорошие чаевые, особенно от женщин постарше.
Я вздрогнула, и он замер.
— Я не имел в виду... Я не думаю о тебе так! Каро, нет!
Но слова уже вылетели, и их было не вернуть.
— Это недалеко от истины, Себастьян.
Он сел, выражение его лица было встревоженным.
— Не говори так! Я так сильно люблю тебя, Каро. Я... то, что я чувствую к тебе... я никогда...
Он схватил мою руку и прижал ладонь к своей щеке.
Я тоже села, стряхивая песок с волос.
— Так и есть, Себастьян.
Мы сидели в тишине несколько минут.
Я была уверена, что он был подавлен, желая, чтобы его откровенные слова не были сказаны.
— Итак, — наконец, сказала я, мой тон был умышленно небрежным, — никаких девушек в старшей школе, что привлекли твое внимание? Никаких чирлидерш, размахивающих своими помпонами возле тебя?
Он улыбнулся печально, слабо, я подумала еще об одном шансе сменить тему.
— Не совсем.
— Не совсем — это не ответ. Расскажи, мне любопытно.
Он вздохнул.
— Они ничего не значили.
Я не могла удержаться от смеха.
— Я не ревную, Себастьян!
Но как только я сказала эти слова, я уже не была так уверена в них. Я вспомнила жадный взгляд девушки продавщицы в пляжном ларьке и как хотела стереть эту улыбочку с ее лица.
— Что ты хочешь знать? — сказал он смирившимся голосом.
— Это не очень важно, честно говоря. Мне просто любопытно.
Он лег на песок, его глаза были закрыты.
— Всегда была только ты, Каро. В первый раз, когда я увидел тебя, я подумал, что ты самая прекрасная девушка, которую я когда-либо встречал. Я думал, что ты, должно быть, принцесса, как Золушка. Всегда только ты.
Я была ошеломлена его ответом.
Да, сказка. Это была прекрасная фантазия. Но почему-то я не могла заставить себя заботиться об этом. Я хотела провести пальцами по его гладкой коже, по его голой груди, по мышцам его живота. Мой взгляд задержался на поясе его обрезанных джинсов.
— Что насчет тебя? — спросил он, его глаза все еще закрыты.
— Что насчет меня?
— Ты встречалась с кем-нибудь до... до Дэвида?
На самом деле я не хотела слышать имя Дэвида, и уж тем более не из уст Себастьяна, но это был справедливый вопрос.
— Я ходила на свидания несколько раз в старшей школе — в кино, боулинг, все в таком роде. Я встретила Дэвида, когда была выпускницей.
— В моем возрасте, — сказал он мягко.
— Да.
Куда он клонит?
— Ты… ты… так ты спала с ним тогда?
Я правда не хотела идти сюда.
— Да
— Но не хочешь меня? Не желаешь нашей близости?
— Ох, Себастьян! Пожалуйста, не делай этого!
— Но я не понимаю! Ты сказала, что с тобой это произошло, когда ты была моего возраста. Как это могло быть правильным тогда, а сейчас со мной это неправильно?
Он на самом деле был расстроенным и обозленным. Он отвернулся от меня.
— Пожалуйста, не нужно, Себастьян.
Мой голос внезапно стал хриплым.
Он не отвечал.
Я сглотнула и сделала глубокий вдох.
— Потому что мы на тот момент проживали в Мэриленде, и там по закону это нормально. Это не является нарушением спать с подростками, достигшими 16 лет.
— И это единственная причина? — пробормотал он.
— Естественно!
Он замолчал, затем продолжил:
— Ты до сих пор с ним спишь?
— Что? — я почти задохнулась.
— Ты все еще с ним спишь, я имею в виду, — произнес он шепотом.
Это было ужасно.
— Мы делим супружескую кровать, Себастьян, но это… не значит, что мы близки в сексуальном плане. С того момента… ты… с того момента, как мы...
