совсем подводит…
— Ничего страшного.
— А ты добрый парень.
— Как посмотреть.
— О, так ты ещё и скромный, просто в твоей школе тебя все описывают как доброго парня.
Это он слил мне инфу, что они знают о том, как я до этого себя вёл? Вернее, как вёл себя прошлый обладатель тела. Даже интересно, как им это поможет.
— Кстати, как тебе новая школа? Я слышал, что ты был последним из поступивших в этом году. Ты ведь отнёс документы только позавчера, а экзамен по использованию EMF вообще только вчера прошёл. Почему ты решил так поздно поступать?
Сначала слил инфу, что знает о прошлой школе, а теперь спрашивает про новую школу? Это намёк на то, что прошлый обладатель тела не хотел поступать в старшую?
— Всего лишь подумал, что так будет лучше.
— Да? А вот раньше ты категорически заявлял, что лучше пойдёшь работать. У тебя ведь и семья не богатая, чтобы оплатить учёбу и… мама больная. Так откуда деньги на учёбу?
Он уже знает, что она мертва. Он слишком сильно выделил это своей интонацией. Снова проверяет, как я отреагирую на это? Зря, это не принесёт плодов.
— Скопил.
— Такую сумму? — он усмехнулся.
— Да, — пускай попробует доказать, что это не так.
— Ну ладно-ладно, верю, — и тут его лицо изменилось из доброго в более мрачное и расстроенное. — Кстати, Акира, а когда ты последний раз был дома?
— Около четырёх дней назад.
— Вот как… А почему дома не ночуешь? И где ты жил всё это время?
— Жил у друзей, — как раз у этих двух, — я показал двумя пальцами на фотографии с парнями. — Не проживал дома из-за разногласий с родителями.
— То есть с родителем? Второй твоей сожитель был лишь твоим отчимом?
— Его я так же отнёс к родителям.
— Даже так… Тогда если ты его даже родителем называешь, получается у вас были хорошие отношения с ним?
— Нет. Я назвал его так лишь потому, что посчитал, что так будет правильнее.
— Ясно, ясно, — вновь понимающе закивал он, и опять изменился в лице. — Кстати, мне это трудно говорить, но… в ходе расследования в твоём доме был найден изувеченный труп твоей матери и твоего отчима.
— Понятно.
Он удивился. Даже не так, он очень сильно удивился такому ответу. И это, кажется, его первые настоящие эмоции с начала нашего разговора.
— Ты… ты не удивлён?
— Я уже давно был готов к такому исходу, всё же они оба вели образ жизни, который далёк от норм. Так что я был готов, что однажды они во что-нибудь впутаются и с ними произойдёт что-то подобное.
От удивления он всё ещё не мог закрыть рот, но всё же взял себя в руки.
— Тебе не кажется это странным, что это произошло в момент, когда у вас возник конфликт, в ходе которого ты ушёл из дома.
— Вы намекаете на то, что я виновен в их смерти?
— Конечно нет, ну что ты…
А как по мне, это было сказано почти прямым текстом.
— Если это так и вы просто хотите услышать моё мнение, то оно такое: это просто совпадение, не более.
Доказательств, которые бы опровергли бы это — у него нет, а это значит, что он может лишь согласиться.
— Ты так легко об этом говоришь, это всё же были твои родители… Тем более, твоя мама была родной для тебя.
— Я же уже сказал ранее: я был готов к такому развитию событий. Именно поэтому я принял это относительно легко.
— Относительно?
— Ну вы же не можете знать, что я испытываю на самом деле.
— Но могу сделать выводы, исходя из твоей реакции…
— Кто знает, — я пожал плечами, — может, я просто стараюсь казаться крутым. Я же простой ребёнок, для меня такое вполне естественно.
— В таком случае, могу только позавидовать твоей актерской игре…
Я промолчал.
— Тогда следующий вопрос: как ты поступил в старшую школу Никото?
— Не понял сути вопроса.
Ему стоит уточнить, потому что иначе я не буду отвечать на такие расплывчатые вопросы.
— Ну для начала затронем тему твоих «академических способностей», — он взял папку, лежащую под папкой «Дело № 702». На папке, которую он открыл, было написано «Акира Хирано». — Насколько нам известно, при поступлении в Никото, ты набрал восемьдесят баллов по тем же «академическим способностям». С уверенностью могу сказать, что это очень впечатляющий результат, поскольку в тестах для поступающих старшая школа Никота использует очень сложные вопросы, которые обычно изучаются только в старшей школе, а некоторые и вовсе в университете, — говорил он, бегая глазами, видимо, по результатам моих тестов. — Скажу честно, даже для меня многие из этих вопросов были бы… нерешаемыми. Зато ты — ответил на них. При этом во многих своих ответах ты использовал формулы, которые я не понимаю от слова совсем. И мало этой странности, так ещё есть ещё две просто необъяснимые для меня странности: ты ошибался в невероятно лёгких вопросах, на которые даже среднестатистический ученик смог бы ответить; и твой тест по истории… как по «истории Японской империи», так и по «мировой истории» они… они очень посредственные относительно остальных твоих тестов.
Понятно, значит они начали копать настолько глубоко, что даже запросили у элитной школы Токио результаты с тестов.
Что же касательно странностей… это из-за того, что я не вижу разницы между «сложными» и «простыми» вопросами — для меня они одинаково просты. А сами же ошибки я допускал, чтобы не выделяться, и делал это в пределах десяти-пятнадцати.
И, кстати, что касается второй «странности» — я просто не знаю истории этого мира, потому что я не из него. А изучить всё за тот небольшой промежуток, что был у меня, — было просто невозможно. Поэтому оба моих теста по истории набрали посредственное количество баллов.
— И теперь подходим к самому интересному, — он взял другие бумажки из папки, — к твоим результат тестов в средней школе. И чтобы было всё максимально достоверно, мы возьмём в пример результаты тестов за последний семестр. Хотя мы изучили основательно все твои тесты начиная с начальной школы…
Даже изучали тесты в начальной школе? А они настроены всерьёз. Правда… им это не поможет, ведь никаких доказательств, касающихся «дела» — нет. Сейчас он просто пытается напрячь меня этим разговором и заставить нервничать, чтобы я допустил ошибки, думая, что меня раскрыли. Как я говорил уже ранее, ему не повезло, что его противник — я. Будь кто другой, — думаю, ему это вполне
