хочу найти своего отца, - выпаливаю я последнюю часть.
- Когда ты видела его в последний раз?
- Я никогда его не видела. - Мой голос едва громче шепота. - Меня родила мать-одиночка и я никогда не встречалась со своим отцом.
Признание повисло между нами в густом воздухе. Но прежде чем Кай успевает что-либо сказать, возвращается официантка с нашими заказами. Я прочищаю горло, чтобы освободить образовавшийся там узел. Я всегда чувствую себя отвергнутой маленькой девочкой в День отца в школе, когда говорю или думаю о своем отце. Глупо, но я знаю, что он может быть намного хуже, чем я рисовала его в своих девичьих мечтах, но потребность найти его никогда не уменьшалась. На самом деле, с годами оно росло, пока я больше не смогла его игнорировать.
Официантка исчезает с еще одной улыбкой. Кай разрезает свой омурис пополам и начинает есть с неторопливым изяществом. То, как он выбирает порции и пережевывает, настолько изысканно и элегантно, что я испытываю странное удовлетворение, просто наблюдая, как он проглатывает свою еду.
- Что ты знаешь о своем отце?
- Мама отказывается говорить мне что-либо, кроме того, что нам лучше без него.
- Я полагаю, ты не согласна?
- Конечно. Иначе меня бы здесь не было.
Он проглатывает еще кусочек и встречается со мной взглядом. Он никогда не говорит с едой во рту, и я ценю это.
- Не проще ли было бы спросить твою мать о его местонахождении вместо того, чтобы тратить свои деньги на меня?
- Если бы это был вариант, я бы сделала это. Ты собираешься мне помочь или мне следует поискать кого-то другого, кому я могла бы отдать свои деньги?”
- Очень хорошо. Он отодвигает тарелку от себя и вытирает рот, и только тогда я замечаю, что он доел всю свою еду.
- Мне нужно с чего-то начать. Он был женат на твоей матери?
- Нет.
- Он американец? Японец?
- Я не знаю. Но я думаю, что американец.
- Почему?
- Потому что мама настояла на том, чтобы родить меня здесь.
- Она могла оставить его в Японии.
Я роюсь в своей сумке и достаю фотографию, которую украла из маминого потайного ящика. Единственная фотография моего отца, которая у нее есть. Мои пальцы дрожат, когда я перекладываю ее через стол.
Пытливые глаза Кая внимательно изучают его. Дата на обороте - за несколько лет до моего рождения. Это один из немногих случаев, когда я видела, как мама смеется так свободно, ее голова запрокинута назад, когда она держится за мужскую руку.
В то время у нее были более длинные волосы и розовое платье с вызывающим кружевом наверху.
Мужчина в полосатом костюме и обнимает ее за талию, но его самая важная черта, его лицо, обожжено сигаретой, оставив дыру на снимке.
После того, как я нашла этот замороженный сувенир несколько недель назад, я должна была что-то с этим сделать. Я никак не могу продолжать тешить себя фантазией о том, чтобы найти своего отца, не предпринимая никаких действий.
Внимание Кая переключается с фотографии на меня.
- Почему ты веришь, что этот человек - твой отец?
- Мама сохранила все свои фотографии своих старых друзей, будь то мужчины или женщины, нетронутыми, за исключением этой. Она также спрятала его в потайной коробке, которую оставила на чердаке.
- Почему ты думаешь, что он американец?
Я нажимаю на фон картинки. Они прислонились к стойке бара, но позади них, за мутным окном, виднеется вывеска Лас-Вегаса и размытый номерной знак.
- Это.
- Ты просто строишь догадки.
- Нет, это не так. Мама не приехала бы в Штаты или не сохранила бы его фотографию без причины.
- Сожженная фотография.
- Это все еще имеет значение. Тот факт, что она сожгла ее, означает, что он имеет ценность, даже если он отрицательный.
- Я посмотрю, что смогу найти. Я оживляюсь, расправляя плечи.
- Ты сможешь найти его?
- Если и есть кто-то, кто может это сделать, так это я.
Дрожащая улыбка изгибает мои губы. Означает ли это, что я наконец-то могу встретиться с таинственным человеком, который внес свой вклад в мое существование?
ГЛАВА 7
Себастьян
Как можно привыкнуть к разврату?
Помогает ли это, если оно течет в нашей крови с незапамятных времен или что каждое поколение делало все возможное, чтобы усилить его влияние?
Ответ - нет, это не так. Нет, так не должно быть. Но кто я такой, чтобы устраивать анархию против той же системы, которая создала меня? Система, которая спасла меня от когтей смерти и не столкнула меня обратно на свой путь, как это сделали мои родители? Отец пытался сбежать от системы, начать все заново, не имея и тени имени Уивер. Но посмотрите, к чему это его привело.
К ступеням ада. Не поймите меня неправильно. Я почти уверен, что каждый лидер клана Уивер когда-нибудь в своей жизни заключал сделку с дьяволом. Так что нет никаких сомнений, что мы все окажемся в какой-нибудь адской дыре, но, как говорит дедушка,
«Наши грехи не настигнут нас сегодня».
Кстати говоря, сегодня у нас семейный ужин. С которого мне нужно сбежать пораньше на свидание с Наоми. Мысль о ней зажигает меня горячей, огненной искрой. Этого не должно быть, не со всем, что я запланировал, но трахни меня, если мой член понимает логику. Все, о чем этот сосунок думал с тех пор, как ее теплый живот потерся о него, - это способы оказаться у нее во рту или между ног. Или засунут глубоко в ее задницу. Поцелуй не должен был произойти вчера. Предполагалось, что это будет поцелуй, притворство, но потом мой рот нашел ее рот, и совершенно другая потребность возникла из ниоткуда. Мой язык был заинтересован только в том, чтобы насладиться ее теплым теплом и запечатлеть себя на нем с
