шероховатостью, которую она навсегда запомнит. Довольно скоро мы говорили на одном и том же языке, который могли распознать только мы двое. Она может отрицать это сколько угодно, но прошлой ночью между нами что-то было. Что-то помимо толпы, футбола и аплодисментов. Что-то выходящее за рамки обычного. Я видел это в ее пытливых глазах, и я знаю, что она почувствовала это в моем прикосновении. Почему я позволил ей почувствовать это?
Черт возьми, если бы я знал . Может быть, потому, что мне нравилось видеть, как ее стены рушатся одна за другой, или наблюдать, как трепещут ее густые ресницы и дрожат губы.
Или пробовать ее гребаный вкус, который я не могу прогнать.
Все, что я знаю, это то, что я в настроении для большего. Я не могу вспомнить, когда в последний раз у меня было настроение для чего-то, кроме продолжения цикла. Чтобы разрушить его, мне нужно избежать проклятия Уивера, и я думаю, что это произойдет не скоро. Вот почему я здесь. Экстравагантный особняк моих бабушки и дедушки расположен в самом модном районе высшего класса в Блэквуде. На самом деле, только мэр и несколько высокопоставленных политиков живут в одном и том же районе, и это только для постоянных жителей.
Он не только занимает больше места, чем следовало бы, но и трехэтажный, с высокими белыми заборами и сияющими в ночи огнями, которые видны за милю.
Я паркую свою "Теслу" рядом с гаражом и высматриваю "Мерседес", принадлежащий моему единственному союзнику в семье. Однако я ничего не нахожу.
Одна из сотрудниц улыбается, открывая дверь, и я улыбаюсь в ответ, прежде чем поцеловать ее в щеку.
- Лиза, как ты? Как Педро?
- Превосходно, сэр. - Ее улыбка становится шире, когда она говорит с легким испанским акцентом. - Он вырос и смотрит на тебя снизу вверх. Он не ложился спать, пока не посмотрел игру прошлой ночью.
Бедный ребенок, равняющийся на мошенника. Моя улыбка, однако, остается на месте, когда я лезу в задний карман и достаю два билета.
- Отдай ему это и скажи, что я подарю ему свою футболку на следующую игру.
- О, сэр. - Ее глаза слезятся. - Большое вам спасибо. Это будет его неделя. По крайней мере, для одного из нас.
- Мои старики внутри?
- Да, - шепчет она. - Вы опоздали, сэр, и мистер Натаниэль тоже.
Я его не виню.
Если бы я не хотел намеренно злить своих бабушку и дедушку, я бы сам использовал ту же тактику.
Звонок звонит снова, и я опережаю Лайзу.
Мой дядя, Натаниэль Уивер, стоит в дверях в своем строгом костюме и со своим четким взглядом, который он использует, чтобы запугать до чертиков любого в зале суда или за его пределами.
- Племянник! - Он раскрывает объятия, явно не беспокоясь о бутылке вина в левой руке.
- Нейт!
Мы заключаем друг друга в братские объятия, и он отстраняется, чтобы одарить меня одной из своих редких улыбок.
- Поздравляю со вчерашней победой. Я смотрел ее со своими коллегами, и теперь они пристают ко мне из-за автографов.
- Нет, извини. За это приходится платить, дядя.
- Не называй меня так. Заставляет меня чувствовать себя древним
- Ты древний. Сколько тебе? Тридцать пять?
- Тридцать один, Негодяй. - Он показывает мне средний палец за спиной Лизы, когда мы заходим внутрь. - Готов к битве?
- Всегда.
Интерьер особняка Уиверов такой же экстравагантный, как и внешний вид, если не больше. Благодаря дорогим вкусам моих бабушки и дедушки, здесь полно редких находок, картин, выставленных на аукцион, и экзотических ковров.
Головы нескольких мертвых животных висят у входа, демонстрируя дедушкину любовь к охоте. Когда я был моложе, я верил, что это духи, которые однажды придут за нами. В другом мире это могло бы быть правдой, но сейчас это просто еще одно напоминание о том, какие мы бессердечные люди.
Как только мы с Нейтом входим в столовую, кажется, что мы в самом разгаре шахматной партии. Король - это человек, сидящий во главе стола.
Брайан Уивер.
То, что ему чуть за шестьдесят, ничего не меняет в его сдержанном поведении и острых, пронзительных глазах, которые подобают не только политику, но и Ткачу.
Королева - это женщина, сидящая справа от него, с мягкой улыбкой на лице. Дебра Уивер - это определение поговорки ‘за каждым великим мужчиной стоит великая женщина’. Она не только изо всех сил боролась за его политическую карьеру, но и была так же безжалостна в этом, как и он. По крайней мере, за закрытыми дверями.
Снаружи люди могут видеть только мягкую женщину с золотисто-светлыми волосами, осанкой королевы и гардеробом.
Дядя сначала целует ее в щеку, и я следую его примеру, прежде чем мы киваем дедушке, а затем занимаем свои места справа от него. Вскоре после этого повар приносит какую-то запеканку с ветчиной, которую я не узнаю.
Дедушка помешан на мясе, хотя его врач говорит, что это вредно для его здоровья в долгосрочной перспективе.
- Ты опоздал, — отчитывает бабушка, но это звучит мило — даже обеспокоенно, - когда на самом деле она мысленно проверяет, не нанесет ли нам удар.
- Только потому, что я искал твое любимое вино, мам.- Нейт указывает на бутылку, которую он поставил рядом с ней.
Она бросает на него взгляд, прежде чем направить свой ястребиный взгляд на меня.
- Какое у тебя оправдание?
- У меня их нет. Я просто поздно проснулся из-за вчерашней игры.- Я ухмыляюсь. - Мы победили, дедушка.
- Как ты и должен был. Это данность, в отличие от шоу, которое ты делаешь на камеру. Его суровое выражение лица не меняется, пока он жует ветчину.
- Брайан. Бабушка протягивает руку, и он успокаивающе похлопывает по ней, затем она одаривает меня своей натянутой улыбкой. – Кто эта девушка, дорогой?
Я проглатываю полный рот еды, позволяя слегка жирному вкусу поселиться в моем желудке. Эти люди воспитывали меня с шести лет. Прошло пятнадцать лет, а я все еще чувствую, что являюсь объектом пристального внимания. Однако Нейт научил меня лучшему способу завоевать расположение моих бабушки и дедушки — говорить им то, что они хотят услышать.
- Она никто. - Я делаю глоток вина, хотя мне это не нравится. Просто развлечение.
Дедушка перестает есть.
- Ты хочешь, чтобы я поверил, что ты
