Я услышала шум голосов на заднем фоне. Вернулись остальные ученики.
— А как вороны покинули подземное царство? — спросил Джереми. — Мне казалось, что оттуда нет выхода, даже для животных.
— У животных все по–другому. — сказала я.
— Неа, — ответил он. — Животные умирают. Я часто вижу их раздавленные тела на улице.
Я услышала, как учительница говорит ребятам садиться и занимать свои места. У меня осталось мало времени, чтобы окончить историю.
— Ты когда-нибудь видел мертвую ворону на улице?
Он замолчал ненадолго, задумавшись.
— Нет.
— Вот видишь! У ворон все по–другому.
— Но вороны недостаточно сильные, чтобы тащить человека, — сказал он с волнением, а я начала переживать, что у него зародится пожизненная фобия ворон.
— Это были не обычные вороны из нашего мира.
— Но ты только что сказала, что они из нашего мира.
Кажется, вороны не подойдут для спасения из подземного царства.
Я услышала, что учительница стоит совсем рядом с Джереми.
— Ты готов пойти на урок?
— Я закончу историю позже, — сказала я ему. — Тебе пора.
— Я люблю тебя, Анника, — сказал он, потому что согласно маминым указаниям, мы больше не говорим «Прощай».
— Я тоже тебя люблю, — ответила я, но полагаю, он уже повесил трубку.
Потом я позвонила маме. Не было смысла дольше откладывать звонок. Она взяла трубку после первого гудка.
— У тебя уже закончились занятия?
Прежде чем я смогла ответить, она сказала:
— У меня сорвался клиент, так что я в продуктовом магазине. Я взяла тебе замороженные энчилады18, чтобы ты их ела, пока мы будем в больнице с Джереми. Думаю, ты оценишь, ведь мы довольно долго едим только полезную пищу.
— Здорово. Спасибо, мама! — я чуть не добавила: «Эта еда лучше, чем в тюрьме», но промолчала.
— Если хочешь, я могу приготовить что-нибудь без консервантов. Я могу приготовить что-нибудь и заморозить это для тебя.
— Не стоит.
Она вздохнула, а я услышала шелест упаковки в её руках.
— Тут написано, что содержит моно- и диглицериды. Это вредно. Ты не захочешь это есть.
— Захочу.
Послышался звук, будто коробка снова отправилась в морозилку, а мама начала произносить слова, задыхаясь от волнения.
— Нет, я должна так же заботиться о твоем здоровье, как забочусь о здоровье Джереми. Я приготовлю тебе что-нибудь питательное.
— Мама, все будет хорошо. Нельзя заболеть раком, поедая энчилады.
Она надолго замолчала.
— Знаю. Я просто волнуюсь. Куплю что-нибудь другое.
Я хотела всё рассказать маме. Мне хотелось свернуться калачиком на её коленях, как в детстве, и позволить ей всё исправить. Но я не могла. Не тогда, когда она чуть не плачет над энчаладами. Ей сейчас нужно, чтобы я была сильной, чтобы я решала проблемы, а не создавала новые.
Я нетвердо стояла на ногах, но я буду держаться на плаву так долго, как смогу, чтобы она ничего не заметила.
— Уроки ещё не закончились, — сказала я. — Я звоню, потому что наш химик продлил нам проект ещё на один день, который нам очень нужен. Если вы придете домой, а меня там нет, то знайте, что Джереми у Гейба, а я с Мэдисон.
Она огорченно вздохнула.
— Лучше бы ты проводила время с семьей. Сейчас нам нужно держаться вместе.
— Знаю. Буду дома, как только смогу. Обещаю.
Она снова вздохнула, но, в конце концов, согласилась. Мы традиционно попрощались–не–прощаясь, я повесила трубку и оглядела трейлер. Мне нужно было сбежать и вернуться к Мэдисон. Я только не представляла как.
Я немного прошла к гостиной. Я всё ещё видела спину охранника через переднее окно трейлера. Иногда он через плечо заглядывал в трейлер, проверяя меня, но сейчас смотрел прямо. Мистер Блесингейм всё ещё сидел на диване, погруженный в печатание.
Я подошла к окну на кухне. Оно было запечатано, так что его никак не открыть. Я прошла к окну в гостиной напротив того, перед которым стоял охранник. У него были ручки по обеим сторонам и надпись «ЗАПАСНОЙ ВЫХОД» внизу на раме. Я могла бы выбраться через это окно, если ни охранник, ни мистер Блесингейм не будут обращать на меня внимания.
Мой мозг заработал, пытаясь придумать план. Сколько времени потребуется съёмочной бригаде, чтобы поправить реквизит и переснять сцену? Часы на микроволновке показывали 14:15. Девице Мэрион нужно переодеть мокрую одежду и уложить феном волосы. Наверное, у меня достаточно времени.
Я открыла дверь в конце комнаты. Передо мной была спальня с комодом и шкафом.
— Я переодену костюм монахини, — сообщила я мистеру Блесингейму. — Так что не заходите сюда и никого сюда не пускайте, хорошо?
— Хорошо.
Он положил ногу на ногу, и я заметила, что у него разные носки, оба коричневые, но разных оттенков. Очевидно, он не самый наблюдательный человек. Можно этим воспользоваться!
Я закрыла дверь спальни и позвонила Мэдисон, пока копалась в комоде Стива. Нужно было найти какую–нибудь подходящую одежду.
— Привет, Мэдисон!
— Слава богу, ты позвонила. Нам пора отправлять в Неваду. Ты где?
Я нашла голубую футболку и бросила её на кровать.
— Я заперта в трейлере Стива Рэйли.
— Я серьёзно. Ты где?
— Я тоже. Стив посреди сцены меня узнал, и пораженный сюрпризом (или кармой), толкнул девицу Мэрион в пруд. Потом выползла змея и напугала коня, было множество криков, в основном орал режиссер, но ему помогали актёры, в итоге Стив приказал охране запереть меня в его трейлере, так что я здесь. Полагаю, он собирается обратиться в полицию, когда они переснимут сцену.
— В полицию? — Мэдисон почти шептала. — Ты позвонила родителям?
В комоде Стива лежали джинсы, но ни одна пара точно мне не подойдет. Ведь его рост выше ста восьмидесяти сантиметров. Может удастся найти какие–нибудь спортивные штаны?
— Я хочу переодеться, вылезти через окно и взять какую–нибудь лошадь. Тогда прискачу в город и найду тебя.
Длинная пауза.
— Ты сошла с ума?
Я сняла апостольник и бросила его на кровать.
— Не задавай мне этот вопрос. Тебе может не понравиться ответ.
Мэдисон тяжело вздохнула.
— Анника, ты не найдешь дорогу в Бербанке без навигатора и машины. Ты точно не доедешь на лошади.
Я открыла один из ящиков комода с такой силой, что почти выдернула его.
— Это лучше, чем сидеть здесь и ждать полицию. Что мне терять?
— Способность двигаться, если лошадь тебя сбросит. Просто начинай идти в сторону Бербанка, а я тебя встречу на машине.
Я открыла последний ящик. Нужно что-нибудь найти. Я достала пару бермуд. Они подойдут.
— Я позвоню, когда проберусь через охрану на входе. Не паркуйся близко к студии. Тебя не должны заметить.
Я положила трубку, расстегнула костюм монахини и сняла его. Потом натянула футболку и шорты Стива. Они соскользнули с моих бедер. Я огляделась в поисках чего–то, что можно использовать как пояс. В шкафу была гора обуви. Я вытащила шнурки из одной из пар, продела их через две ременных петли и плотно связала. Наконец, я положила сотовый телефон и фотографию Джереми в карман шорт Стива. Я даже не стала проверять, открыты ли окна в спальне Стива. Даже если так, то они выходят на сторону, где стоит охранник.
Держа форму монахини, я вышла в гостиную. Как бы мне отделаться от мистера Блесингейма, чтобы вылезти в окно?
Я прошла и встала перед ним.
— Я собираюсь ещё немного порепетировать. Если для Вас это шумно, то Вы можете пойти работать в спальню. Там совсем тихо.
— Вот что, — сказал он, как будто мы вели совсем другой разговор. — Не знаю, что делать с девицей Мэрион. Всё время одно и то же. Её похищают, а Робин её спасает. Я больше не в состоянии это повторять.
— Ну… — я посмотрела на костюм в моих руках, а затем — на подушки на диване. Охранник не оборачивался, чтобы проверить меня, но я не могла рассчитывать, что он продолжит меня игнорировать. Разговаривая, я засунула апостольник под подушку.
— Напишите что-нибудь совсем другое, например, про полет девицы Мэрион в пруд.
— Что это даст? — мистер Блесингейм оторвался от компьютера, но не удивился, что я заворачивала подушку в костюм монахини.
Я пожала плечами.
— Это даст мне, как зрителю, огромную радость, видеть её посреди пруда.
Уголки рта мистера Блесингейма поползли вверх, и он откинулся на диване.
— Мне это тоже доставит некоторую радость, но сомневаюсь, что смогу растянуть эту сцену на сорок четыре минуты эпизода.
— Вы можете убить её?
— У неё контракт, но … — он наклонился, снова печатая. — Может все считают её мертвой, а на самом деле у неё амнезия… — Он тут же положил палец на клавишу «Delete». — Нет. В средние века не умели лечить амнезию. Я загнал себя в угол. Какие у тебя ещё идеи?
Я положила подушку между изголовьем дивана и задней стенкой, так что казалось, будто голова покоится на диване.
