Время от времени проходили массивные баржи, пуская волну, которая вынуждала их цепляться за что придется, потому что парусник кидало из стороны в сторону, как будто они были на родео.
— Вы не думаете, что хозяин Жемчужины заметит, что лодка пропала? — спросила Поппи, когда они проплывали скалистый остров, возвышавшийся над рекой с правой стороны. На нем росло несколько корявых деревьев.
Зак поежился. Когда он играл Уильямом Клинком и грабил людей, то всегда искал этому вескую причину — в основном это были плохие люди — но в действительности эти причины ощущались по-другому.
— Когда мы пришвартуемся в Ист Ливерпуле, мы позвоним на речной вокзал и скажем, где сейчас Жемчужина. Владельцы смогут забрать лодку, и я надеюсь, они не будут сильно переживать.
Элис указала на остров, явно не слушая Зака и Элис.
— Здесь, наверное, может быть все, что угодно, так ведь? Бьюсь об заклад, на него еще не ступала нога человека. Только представьте себе, что за одним из тех камней есть проход, и никто о нем не знает, потому что каждый, кто в него входит, исчезает.
Зак смотрел на проплывающий мимо остров, представляя сказанное Элис.
Весь изгиб занимал промышленный участок с домиками вдоль восточного берега и трубами, резервуарами и баржами вдоль западного. Многие были пришвартованы, и между ними плавало несколько моторных лодок, волнуя воду. Постоянно качающейся лодкой было сложно управлять. Мышцы Зака болели от сильных наклонов в одну сторону, а одежда насквозь промокла от брызг.
Элис проверила телефон.
— Который час? — спросил ее Зак.
— Почти два сорок, — сказала она. — У нас есть час, чтобы все сделать и найти автобусную остановку.
Поппи нервно оглянулась. Даже если все шло по ее плану, Зак думал, что она волнуется не меньше них.
— Плавание оказалось дольше, чем мы думали, — наконец сказала Поппи. — Дольше, чем сказали те мальчики.
Зак хотел вставить, что гребли бы они гораздо дольше, но не стал этого делать. Даже если у них осталось не так много времени, он все равно был доволен. Они c Элис научились управлять маленькой лодкой. Лодка ускорилась, поймав ветер и скользя по воде, будто с горки на велосипеде.
Зак откинулся назад и посмотрел на берег, на лес, переходящий в город, а затем в шоссе, потом снова посмотрел на лес и на несколько домиков, построенных настолько близко к реке, что он мог заглянуть внутрь. В других местах стояли крупные фермы с частными доками и просторными лужайками, но здесь были обычные дома, как будто жить на воде было чем-то обыденным.
Они проплыли еще несколько промышленных зданий, но эти выглядели старыми: с осыпающимися трубами, уходящими в небо. Город за ними немного напоминал Заку их родной город: парочка хороших домов в викторианском стиле с заколоченными окнами и немноголюдная центральная площадь. Там был небольшой металлический мост, под которым вот-вот пройдет лодка. Он слышал шум машин, пересекающих его. Впереди река сворачивала на юг.
— Стойте, — сказала Поппи, показывая на город, который они только что проплыли. — Нужно развернуть лодку. Это Ист Ливерпуль. Смотрите. Вот старая гончарня.
Зак привстал, он был удивлен.
— Повернуть назад? Ты знаешь, что мы плывем по течению? И ветер: если мы развернемся, то окажемся против него.
— Но мы должны развернуться, — Глаза Поппи стали шире. — Иначе мы потеряем ее.
Он посмотрел на Элис и увидел первобытный страх на ее лице. У нее не было идей, как по-другому развернуть парусник.
— Хорошо, — сказал он. — Поверни рангоут, и тогда я потяну рукоятку.
Элис кивнула. Зак повернул в сторону песчаного берега, чтобы получить больше места для маневра.
— Когда лодка изменит направление, переместиться нужно будет и нам, — сказал он Поппи, — так что будь готова.
Зак потянул рукоятку, и Элис дернула за трос так, что парус натянулся и начал разворачиваться. И в один прекрасный момент лодка развернулась, и тогда, от незнания того, что им нужно делать, когда и ветер и течение направлены не в ту сторону, ребята застыли, а лодка наклонилась на одну сторону и перевернулась, выбросив их в реку.
Вода была ужасно холодной, испуг от падения пробрал Зака до костей. Он схватился за борт лодки.
Элис была в воде. Поппи, пиная воду, держалась за мачту и парус.
Зак подплыл к килю, который возвышался над корпусом как плавник акулы.
— Отплывите на секунду.
Поппи оттолкнулась от лодки и по-собачьи направилась к Элис.
Зак всем весом оперся на корпус и выровнял его, парус поднялся над водой. Он вскарабкался в лодку.
Элис забралась на палубу, и они вдвоем затащили Поппи, которая прижала одной рукой куклу к груди и не отпускала ее, даже когда оказалась в лодке. Еще одна баржа проплыла слева, пуская волны, на которых лодка снова начала ужасно раскачиваться. И за ней Зак увидел еще две баржи. Какое-то время они еще дрейфовали в неправильном направлении со спущенным парусом.
Элис рванулась к Поппи.
— Достаточно. Все, конец. Хватит с меня этой жуткой куклы и вранья, которое ты хочешь сделать правдой.
С этими словами она выхватила куклу из полу-расстегнутой кофты Поппи.
Поппи визгнула, а Зак открыл рот, но было уже поздно. Элис бросила ее в сторону баржи, где река была глубже.
На какое-то мгновенье все замерло. Королева ударилась о волны с небольшим всплеском, видно было, как вода медленно впитывается в ее платье, затягивая ее на глубину. Ее волосы расплылись золотой волной, ее тусклые черные глаза смотрели на них, пока она не исчезла в пене пузырей.
Зак ни на секунду не задумался. Он нырнул.
Когда он был ребенком, мама отдала его на занятия по плаванию в Юношескую Христианскую Организацию. Он помнил едкий запах хлора, и ощущение чрезмерно накачанных оранжевых нарукавников на предплечьях, и крики детей, отдававшиеся эхом от потолка. И он помнил, как отталкиваться, как лягушка.
Он оттолкнулся, еще раз и еще, настигая Королеву, открыв глаза в мутной бурой реке.
Его пальцы вцепились в платье. Энергично пошарив второй рукой, он поймал руку Королевы и притянул к себе. На мгновенье холодное тельце куклы показалось теплее его. И прежде чем об этом думать, он поплыл к поверхности. Его голова разрезала волны, и он жадно вдохнул полные легкие воздуха.
Он дрожал от холода. Зубы стучали. Пальцы онемели. Позади него ругались Поппи и Элис, но было сложно сосредоточиться на их разговоре.
Когда до Зака дошла волна от баржи, она накрыла его с головой, и он не успел задержать дыхание. Он начал задыхаться.
Парусник накренился под странным углом и был ближе к берегу. Волна прибила его на мелководье, и киль увяз в иле. Жемчужина села на мель.
Девочки направились к берегу вброд.
Они кричали друг на друга, но Зак не обращал внимания. Вода была слишком холодной и отняла слишком много сил, но он продолжал плыть.
Он оттолкнулся, и еще раз, и еще.
Прижав Королеву к груди и гребя лишь одной рукой, добраться до берега казалось невозможным. И когда он, наконец, до него добрался, берег оказался илистым, засасывал его ступни, превращая переход мели вброд в еще более сложное испытание.
Поппи сидела на стволе упавшего дерева, испачканная и печальная. Ее губы посинели от холода. Элис где-то бросила свое пальто и обхватила себя руками, как будто хотела унять дрожь физически.
— Рюкзаки пропали, — сказала Элис. — Наверное, утонули, когда лодка перевернулась первый раз.
Зак упал на песчаный илистый берег и посмотрел на куклу в своих руках. Платье Королевы порвалось, казалось, оно быстрее развалится на кусочки, чем высохнет. Одна ее рука выпала из гнезда и вяло болталась на грязной нитке. Он внимательно посмотрел на нее и задумался над тем, что заставило его прыгнуть за ней в холодную реку.
Он даже не думал об этом. Он даже не помнит, как принял такое решение. Он просто знал, что если так не сделает, то лишится того, с чем еще не готов расстаться.
Когда черные матовые глаза Королевы посмотрели на него, он вспомнил слова Поппи о вселении мертвых в живых людей. Может быть, когда он открыл мешочек с прахом, то случайно вдохнул немного. И если это была правда, то, наверное, она могла управлять им, когда только захочет, так же, как мертвые могли захватить твое тело, когда ты идешь через кладбище. Он хотел бросить ее на берег, но руки его не слушались.
— Который час? — спросила Элис. — Мой телефон сломан.
Он посмотрел на часы. Циферблат запотел, но даже если бы часы остановились, он мог назвать приблизительно время.
— Три двадцать.
— Нужно торопиться, — сказала Элис, явно паникуя. — Поднимайтесь. Надо идти.
Ноги Зака будто налились свинцом.
— Элис ...
«Мы не станем этого делать, — хотел он сказать ей. — Мы даже не знаем, куда идти». Но, взглянув ей в лицо, понял, что она знает об этом. Что поняла это еще до того, как бросила Королеву в реку.
