— Что?! — возмутился он. — Я думал, мы проведем каникулы вместе! Куда ты уезжаешь?!
Мы только что вошли в дом. Сириус под прицелами десятка фотокамер папарацци встретил меня на вокзале и познакомился с Драко и Гермионой — те тоже отправились домой на каникулы. Люциуса Малфоя едва удар не хватил, когда он увидел Сириуса, меня и магглокровку Гермиону рядом с дражайшим сыночком. Сириус тоже был не в восторге от встречи.
— Не могу сказать.
Папаня снова начал в истерике носиться кругами, пока я собирала вещи.
— Не суетись. Между прочим, я могла бы соврать, что проведу каникулы у друзей, и ты бы никогда не узнал, что это неправда. Оцени близость между нами — я честна и доверяю тебе. Кстати, если я не вернусь до конца каникул, с тебя письмо для Дамблдора.
Я запрыгнула в такси к своему фальшивому маггловскому папаше и умчалась в аэропорт.
Гватемала погибала от жары — в декабре у них был разгар лета, и я выпила литра два воды, пока ехала на велике до деревни, где жил Ласаро. В прошлый раз дорога была сильно размыта дождями, и я радовалась, что на этот раз могу использовать велик.
— Твоя аура изодрана в клочья сильными потрясениями, — сказал Ласаро. — Ты колдовала до одиннадцати?
Я помотала головой. Сразу почему-то вспомнилось спасение единорога, после которого все началось. И присоединение третьего хоркрукса, после которого я тоже была не айс.
— Магические узлы твоего тела блокированы. А те, что не блокированы — нестабильны. Из-за этого, — он указал на защитный амулет. — И этого, — его палец прикоснулся к шраму на лбу.
До этого с Томом мы и сами догадались. Но от шрама избавиться не могли по понятным причинам, от амулета — по причине развитой телепатии преподов.
— Этот амулет можно носить только с устойчивой сформировавшейся аурой.
Знаю. Сириус таскался с похожим и не жаловался на перебои с магией.
— Мне необходима защита мыслей нон-стоп, — сказала я на парселтанге, глядя на змею рядом.
— Есть специальный узор для этого. Но его сила зависит от магической субстанции.
Я вздохнула и полезла в рюкзак. Все зависит от магической субстанции.
У Ласаро чуть глаза из орбит не вылезли, когда я дала ему в руки философский камень. Но чем мне нравился старик — он не задавал дурацких вопросов типа «Откуда у тебя философский камень?» и «А что думают об этом твои родители?». Казалось, его не удивляет, что одиннадцатилетняя девочка приперлась одна из Англии и просит провести над ней зверский ритуал по нанесению магических узоров.
Впрочем, я догадывалась, что виной всему имя Тома Риддла, которым я козырнула в самом начале.
— Вы сможете использовать это? — спросила я.
— Смогу. Но это очень опасно. Я никогда не работал с более мощной субстанцией, — сказал старик.
— Хорошо. Тогда я слушаю ваше условие. Вы обещали озвучить его до того, как мы заключим сделку.
— Вы, англичане, такие деловитые. Сделка, — хохотнул старик. — Хорошо, я скажу свое условие, — он обернулся назад и прокричал что-то на диалекте.
Из глубины дома появился Хорхе. Старик произнес что-то еще, указывая на место рядом с собой, и Хорхе сел, с любопытством глядя на меня.
— Мой правнук Хорхе закончит в этом году Гватемальскую Школу Магии, — сказал Ласаро на парселтанге. — Он хороший мальчик, сильный и умный мальчик. Не глупее твоего Тома Риддла.
— Рада за него и за вас, — пробормотала я, не понимая, к чему ведет старик.
— Ты станешь его женой и получишь все, что просишь.
Моя челюсть отвисла.
Такого удивления я не испытывала с тех пор, как со мной в парке заговорила собака.
— Чего?!
Я думала, что он шутит. Но старик лишь благожелательно кивнул головой. Хорхе смущенно потер покрытую татухами шею.
— Вы спятили?! Мне одиннадцать!
— Не ори, — осадил меня Том. — Магическими законами Гватемалы не запрещено женить детей до совершеннолетия.
«И ты тоже спятил?!»
Я вылетела из дома. Десять минут мне понадобилось только на то, чтобы успокоиться. Это хорошо, что за мной никто, кроме Тома, не вышел. Иначе не миновать международного скандала.
Том молчал, я применяла дыхательную гимнастику.
«Что ты обо всем этом думаешь?» — спросила я, когда мысли обрели относительную ясность.
— Семьи в магическом мире Гватемалы часто создаются в очень раннем возрасте. Женят даже младенцев. Правда, всегда с согласия родителей. Но официально у тебя все еще нет родителей, и ты об этом сказала Ласаро в прошлый раз. Не волнуйся, если дашь согласие, муж не прикоснется к тебе, пока ты не достигнешь совершеннолетия.
«Я не хочу выходить замуж! Мне одиннадцать!»
— Это будет чистая формальность. Ласаро увидел в тебе потенциал, ты должна гордиться, что получила такое предложение от самого могущественного волшебника Гватемалы. Он бы не выбрал в жены внуку кого попало.
«Писаюсь от восторга, спасибо!»
— Но, кстати, если дашь свое согласие, настаивай на том, чтобы не вступать в род мужа. Здесь можно поторговаться — часто мужчины вступают в род жены.
«Великолепная возможность, — проворчала я. — Ты бы сам на такое решился?!»
Том Риддл пожал плечами.
— Для меня могущество всегда было важнее отношений с другими людьми. В конце концов, ты ничего не потеряешь. Даже наоборот. Иметь в родне Министра Магии Гватемалы никогда не лишнее.
«Ласаро — министр Магии?! Почему ты раньше не сказал?!»
— Я только что вспомнил.
Суперская отговорка на все случаи жизни. И почему я не могу ее использовать?
«Знаешь что, я не собиралась выходить замуж по расчету! Я вообще не собиралась выходить замуж в таком возрасте! А если я встречу настоящую любовь?!»
Арк бы на этом месте рассмеялся, но Том не стал.
— Решай сама, что для тебя важнее — остаться сквибом и когда-нибудь, вероятно, встретить настоящую любовь. Или получить возможность колдовать и заиметь в друзья огромную гватемальскую династию могущественных магов.
«Твоя позиция мне ясна».
Я в растерянности постояла у порога Ласаро и отправилась в гостиницу. Нет, я не уезжала. Мне нужно было подумать.
— Чего тебе надо? — спросила я, когда спустилась вниз похавать и увидела Хорхе у барной стойки. С ним отчаянно флиртовала официантка.
Я внимательней присмотрелась к нему.
На вид ничего такой. Дерзкий.
Лицо суровое, но в глазах веселье. Кожа смуглая, волосы темные и короткие. На шее и руках, кроме тех линий, которые обещал мне Ласаро, куча еще каких-то узоров. В ухе болтается серьга — наверняка магическая. Из заднего кармана торчит волшебная палочка. На ногах — современные кроссовки из новой коллекции адидаса. У меня есть похожие. Под кожаной — футболка с американской рок-группой.
Хорхе забрал большую тарелку жареной картошки и две вилки и пригласил меня за столик у окна.
— Мои родители живут в Штатах, — сказал Хорхе, ковыряя картошку вилкой. — Им до меня не сильно есть дело. Они авроры, постоянно носятся по стране. До одиннадцати я учился в маггловской школе, фанател от рока и постоянно дрался. Потом дедуля забрал меня сюда на обучение. Это если вкратце — не хочу, чтобы ты считала меня каким-то дикарем.
— Но ты все равно думаешь, что предложение твоего дедули — нормальное? — уточнила я, мрачно тыкая в картошку вилкой.
— Дедуля старомоден, но он глава семьи. На самом деле это не такая странная традиция, как тебе могло показаться. Просто Ласаро забывает, что в других странах к этому относятся несколько иначе, чем у нас. Не думай, что я на тебя накинусь, как только мы поженимся. Если не захочешь, наш брак вообще останется чисто формальным. Ближайшие три года я вообще собираюсь посвятить изучению рун в Британской Магистратуре — там лучшая кафедра в мире. А потом отправлюсь на раскопки в Индию или Египет. Я тоже слишком молод для семьи! — он ухмыльнулся.
— Офигенно, — сказала я.
— Никто тебя уговаривать не будет. Просто я подумал, неплохо разъяснить ситуацию, раз уж ты все еще не уехала, — он подмигнул и выдвинул стул, чтобы уйти.
— Хорхе! — окликнула я его уже у двери. — Дай мне время до утра.
Вот так я и решила загубить свою молодую жизнь и девичьи мечты о великой любви.
Глава 20. Девушка с татуировкой
Торговались мы долго. Но я твердо стояла на своем — я не оставлю Род Блэков. В конце Ласаро спросил мнение Хорхе, которому было пофиг, и мы пожали руки.
Том со вздохами наблюдал, как Ласаро крошит философский камень и заливает порошок какими-то светящимися жидкостями.
Я отчаянно трусила, но отступать не собиралась.
Ласаро пригласил четверых других мастеров, среди которых был и Хорхе. Хорхе обрил мне голову для нанесения узоров, и меня уложили на деревянный стол. Ласаро заставил снять амулет и проглотить горькое зелье, снимающее боль.
Он начал узор от сердца, и через время к нему присоединились другие мастера. Каждый выбивал линию к руке или ноге. Ласаро вел линии к голове.
Это заняло весь день и полночи. Каждый час Хорхе давал мне сделать глоток зелья, когда его эффект проходил, и я чувствовала дикое жжение и боль там, где уже появился узор.
