Гриффин, обращаясь к Эвану.
– Не выйдет, дружище. Я должен сидеть у окна, иначе меня укачает, – разведя руками,
вздохнул Эван и вновь указал на сиденье.
Гриффин, изнемогая, взглянул на Мэтта, но тот лишь осклабился и не шелохнулся.
Тогда басист скрестил на груди руки, явно не намеренный отступать. Эван и Келлан дружно
вздохнули.
– О, ради всего святого, – пробормотала я и осторожно перелезла через переднее
сиденье, чтобы занять «сучье место», как изящно выразился Гриффин.
– Умница!
Гриффин быстро уселся рядом и захлопнул дверцу перед носом Эвана. Я мгновенно
пожалела о своем решении и посмотрела на Келлана, который пожал плечами. С очередным
вздохом я придвинулась к Мэтту, а Гриффин притиснулся ко мне, насколько это позволяло
большое заднее сиденье.
Эван сел спереди, приветственно помахав мне, и мы тронулись. Ехать, к счастью,
пришлось недолго. Я лишь трижды смахнула руку Гриффина со своего бедра и один раз
отпихнула ее от шеи. Келлан время от времени посматривал на нас в зеркало, но мне было
плохо его видно, и я не могла понять, веселился он или сердился.
Оказалось, что «Бамбершут» – это фестиваль искусств в «Сиэтл-Центре». Келлан
пристроился на парковке через улицу и подал мне руку, помогая выйти из машины, что было
очень мило с его стороны. Когда мы вошли в парк, я сразу увидела, что он поступил весьма
практично, так как стоянка была заполнена. Келлан купил мне билет, настаивая на том, что,
раз он меня пригласил, ему и платить, и мы вошли на территорию огромного кампуса.
Там было потрясающе: повсюду расположились выставки и шли разные
представления. Мы миновали «Космическую иглу»[14], и Келлан привлек меня ближе, сказав,
что, если я захочу, чуть позже мы сможем подняться на самый верх. Дальше мои глаза и
вовсе разбежались. Снаружи было около десятка эстрад и еще столько же крытых площадок,
на каждой из которых выступали группы различного толка. Были представлены все
музыкальные направления от регги до рока. Хватило места даже для комических шоу. Тонны
еды, торговые палатки, парк аттракционов – я не знала, куда пойти.
К счастью, Гриффин и Мэтт прекрасно понимали, куда им нужно, и мы последовали
за ними сквозь толпу. Та еще больше сгустилась, когда мы приблизились к одной из
открытых эстрад. Я сжала руку Келлана, а он улыбнулся и притянул меня к себе. Мне по-
прежнему не хватало Денни, но с Келланом было здорово. Он вселял в меня чувство
удовлетворенности.
Гриффин, Мэтт и Эван проталкивались к особенно буйной компании фанатов,
внимавшей рок-группе, о которой я слыхом не слыхивала. Там было слишком жарко для
меня, и я испытала облегчение, когда Келлан остановился поодаль от этого хаоса. Мы стали
слушать музыку, и Келлан время от времени подпевал, не выпуская моей руки. Я прижалась
к нему, когда сзади на нас начали напирать в стремлении протиснуться ближе. Видя, что
меня толкают, Келлан сомкнул руки на моей талии и поставил меня перед собой, чтобы я
была в безопасности. В его объятиях было тепло и уютно, и я не отвергла его, как Гриффина.
Какое-то время я наблюдала за группой, – на мой взгляд, коллектив Келлана был
лучше, – а после переключилась на бушевавшую толпу. Остальных «Чудил» не было видно
(а их название продолжало меня веселить). Я огляделась и обнаружила их в сторонке. Они
познакомились с какими-то ребятами и передавали друг другу сигареты, не совсем обычные,
как мне показалось.
Келлан заметил мой интерес и посмотрел в ту же сторону. Я наблюдала за его
реакцией. Мне было любопытно, присоединится он к ним или нет. Его синие глаза сверкнули
на солнце, и он перевел взгляд на меня, понял мой невысказанный вопрос и чуть улыбнулся,
а затем переключил внимание на концерт.
Мне стало легче при мысли, что ему хорошо со мной. Я было удивилась этому, но
потом решила, что он пожинает плоды своей популярности, и это объяснение мне показалось
достаточным. К тому же мне было отчаянно одиноко, а с ним это чувство притуплялось.
Расслабившись впервые за несколько недель, я развернулась и обхватила Келлана за талию, а
голову положила ему на грудь. Он чуть напрягся, но вскоре тоже размяк и стал поглаживать
меня по спине большим пальцем. Не знаю, зачем я это сделала, но мне было хорошо.
Так мы и провели большую часть дня, переходя от эстрады к эстраде и слушая разную
музыку. Гриффин и Мэтт вели нас сквозь толпу. По пути басист свистел вслед всем
симпатичным девчонкам, каких встречал, и некоторые из них отвечали, другие же
оскорблялись. Мэтт то и дело отвешивал ему шлепка, чтобы отвлечь и изменить направление
нашего движения. Эван шагал рядом со мной и Келланом, глазея на прохожих и более
пристально – на Келлана, который так и держал меня за руку. Около эстрады ребята
скрывались из поля зрения, стремясь подобраться как можно ближе и смешаться с более
агрессивной публикой, но Келлан оставался со мной, довольствуясь задворками. Мне было
немного совестно из-за того, что он упускал «забавные», по мнению его друзей, вещи, но в
то же время радостно от его соседства, и я ничего не говорила.
Около полудня мы остановились перекусить бургерами и картошкой фри. Келлан
схватил мой пакет и с улыбкой кинул его на свободное место посреди ближайшего газона.
Мэтт и Эван сели на траву. Гитарист взял бутылку и что-то добавил в их напитки. Гриффин
присел перед ними и протянул для долива свой стакан. Не знаю, что это было, – наверняка
какой-то алкоголь. Я нахмурилась, а потом вздохнула. Мальчишки есть мальчишки.
Мэтт вежливо показал мне бутылку, предлагая присоединиться. Я села рядом с ним и
покачала головой: нет. Он пожал плечами и посмотрел на Келлана, который – удивительное
дело – тоже отказался. Я с улыбкой впилась в соломинку, потягивая чистый лимонад. Мне
было приятно, что Келлан не испытывал желания «разогреться». Мэтт снова пожал плечами,
быстро глотнул из бутылки и спрятал ее в рюкзак.
Гриффин выпрямился перед Мэттом и сделал движение, будто хотел присесть рядом
со мной, но Келлан опередил его и устроился впритык. Я благодарно приникла к нему, и он
игриво толкнул меня плечом. Бросив взгляд на Келлана, Гриффин побрел мимо Мэтта к
Эвану. Я прыснула, наблюдая его досаду и отмечая, что все мы уселись в ряд, вместо того
чтобы образовать кружок. Но я оценила это в полной мере, когда до моего слуха донеслись
обрывки истории, которую Гриффин рассказывал Эвану. Мэтт наклонился к ним,
прислушиваясь, но на словах «безбашенная» и «охрененно невероятно» я поспешила
повернуться к Келлану, который ухмыльнулся и закатил глаза. Стараясь заглушить
Гриффина, я сосредоточилась на беседе с ним.
Конечно, здешние женщины ничем не отличались от остальных, которые встречались
нам с Келланом повсюду, куда бы мы ни пошли. Он притягивал их, даже сидя на газоне, где
ел и болтал со мной. Но впервые за все время нашего знакомства Келлан не обращал на них
внимания. Обычно он хотя бы улыбался им или перехватывал чей-нибудь взгляд, однако
сегодня он был рад просто сидеть и общаться со мной. Ребята были более чем счастливы, что
он не смотрит на девушек: видя, что дело дохлое, те моментально переключались на них.
Нашу шеренгу окружил причудливый овал, образованный кокетками. Я испытала странное
удовольствие оттого, что хотя бы на этот день полностью завладела вниманием Келлана.
После ланча ребята решили оттянуться на аттракционах. Эван, Мэтт и Гриффин, явно
навеселе, захотели прокатиться на горках, внушивших мне ужас. Беда была не в том, что
пассажиров, поднимавшихся все выше, так и швыряло туда-сюда, а в том, что, добравшись
до самого пика, повозка стремительно обрушивалась вниз. Мне это совсем не нравилось. У
аттракциона я вцепилась в Келлана, и он задумчиво покосился на меня. Я ответила
вопросительным взглядом, но он лишь спокойно улыбнулся. Я прижалась к нему и положила
голову ему на плечо, благодарная за его очевидное решение воздержаться от катания.
Но остальные ребята, каждый при девице под боком, были в восторге от дурацкой
затеи. Когда они добрались до вершины, я отвернулась. Келлан рассмеялся и повел меня к
забавам менее страшным. Там мы повеселились, сыграв в несколько ярмарочных игр. В
итоге он, метая мячики, выиграл для меня плюшевую зверушку, а я в благодарность
чмокнула его в щеку.
На выходе из игрового павильона мы натолкнулись на крохотную девчушку,
