мое состояние и, обнимая меня, не дает мне упасть.
− Спасибо.
− Да...
Мы подходим к Доку, что улыбается и глядит на нас.
− Ребята, сегодня мы все здесь собрались по причине чуда, что произошло в наших
жизнях.
Все, кто присутствуют тут, рассаживаются по скамейкам.
− То чудо, что растет в животе Вивиан, - продолжает свою речь Док. Граф не
отпускает меня ни на секунду. - это ребенок, который будет расти и развиваться. Он
родится и будет тем, кто не даст погибнуть нам.
Я не понимаю, что происходит.
− Что это? - шепчу я Графу.
− Подожди. Потерпи еще чуть-чуть, - просит меня он. Я замолкаю. Могу и подождать.
Немного, но могу.
− И сегодня, я хочу перед свидетелями спросить у Графа, того, кто ведет нас всех за
собой: ребенок, что в животе у Вивиан — твой? Признаешь ли ты его и называешь ли его
мать, что родит тебе его, своей сейчас и навсегда?
Я оглядываюсь назад. Несс непонимающе слушает Дока, но остальные с замиранием
ожидают ответа Графа. Он не заставляет их долго ждать.
− Да. Признаю.
− Вивиан, - обращается ко мне Док. Мне приходится повернуться обратно.
− Да?
− Признаешь ли ты, что отцом ребенка является никто иной, как Граф?
− Скажи «да»! - шепотом подсказывает мне Граф, видя мою заторможенность. Я
растеряна. - Вивиан! Не молчи! - встряхивает он легонько меня. Моя голова идет кругом.
− Да, - как сомнамбула отвечаю я. Док доволен и кивает.
− Отлично! Теперь, Граф, ты — вечный спутник Вивиан, а она — твоя вечная
спутница.
Граф кивает и достает из своего кармана маленький кулон. Он подносит его к моей
шее. −Позволишь?
Я отвожу волосы назад и оголяю свою шею, чтобы он мог застегнуть его на мне.
Кулон заковывает мою шею. Граф молча целует меня в ложбинку и проводит губами по
щеке.
− Теперь, ты под его защитой.
Не так я представляла свою свадьбу... Не так...
Глава 5
− Почему вы не говорите «муж» и «жена»? - спрашиваю я у Графа, который лежит
рядом со мной на кровати. Меня вновь бьет озноб и я укрыта теплым одеялом.
− Муж и жена — это те, кто со временем или первой ссоры могут перестать ими быть.
А спутник — тот, кто путешествует с тобой по жизни всю ее продолжительность.
Навсегда. Понимаешь, Вивиан? - проводит он рукой по моей скуле. Я подставляюсь под
эту ласку. Он улыбается и зарывается пальцами в волосы.
− А ребенок?
− Что ребенок? - удивляется Граф так, словно я говорю чушь.
− Он кто? Для тебя?
− А для тебя?
− Сын или дочь. Смотря, кто будет.
− Ты ответила на свой вопрос. Все из нас, кто здесь есть, мечтают об этом, - он кладет
руку на мой живот и мягкое, а не обжигающее, тепло разливается по мне.
Я позволяю себе закрыть глаза и насладиться этим.
− Граф, - я решаюсь на просьбу. Позволено же мне последнее желание перед моей
смертью. - я хочу тебя попросить кое о чем.
− И о чем же? - его ласка не прекращается, но рука замедляется и теперь просто
согревает мне живот. - Говори, я слушаю.
− Понимаю, что я останусь здесь навсегда, но моя сестра. Отпусти ее, Граф. Она —
ребенок. Прошу тебя! Я сделаю все, чтобы ребенок успел родиться. Я все для этого
сделаю, обещаю, только отпусти Несс.
Граф не отвечает. Он убирает свою руку и перекатывается на спину. Я чувствую как
он тяжело дышит. Спешу открыть глаза — нега и сладкое блаженство прошло.
Парень не смотрит на меня. Он лежит и молча изучает потолок. Руки его сцеплены за
головой и он похож на статую. Красивую, но холодную и безжизненную.
Мне приходится привстать, чтобы увидеть выражение лица Графа. Он напряжен.
− Ты мне ответишь?
− А что ты хочешь услышать от меня? Ответ «нет» тебя не устроит, а другого у меня
нет. Вивиан, - поворачивается он ко мне. Я же поджимаю губы и складываю руки у себя на
груди. - пойми же меня. Тот, кто побывал здесь, уже не вернется обратно. Ты хоть
представляешь, чем это нам всем может грозить?
Граф хочет приобнять меня, но я не собираюсь позволять ему это. Встаю с кровати и
иду к лестнице.
− Куда ты?
− Вниз. Я буду спать с сестрой.
− Ты же болеешь! Не боишься ее заразить?! - подскакивает Граф. Я не собираюсь ему
потакать.
− Ты прекрасно знаешь, что я не болею, а температурю из-за твоего ребенка. И не
смогу заразить «этим» свою младшую сестру! При всем моем желании!
− Вивиан!
− Даже не подумаю здесь остаться. Попробуешь остановить? - раскидываю я руки в
стороны. Меня покачивает. Но я не собираюсь больше быть слабой. Я хватаюсь за перила.
− Ты плохо себя чувствуешь. Тебя качает! - Граф хочет подойти ко мне, но я держу его
на расстоянии.
− Знаю, что ты сделаешь все, что от тебя будет зависеть ради ребенка. Так что, не
порть мне настроение. Он тоже хмурится. Также я знаю, что тебе я безразлична, но против
ребенка ты не пойдешь! Не подходи!
− Виви...
− Хватит!
Я больше не хочу слышать и слова. Спускаюсь вниз.
Кулон давит на мою шею, напоминая, что я, отныне, принадлежу этому эгоисту-
собственнику по имени Граф, что привык принимать решения за всех.
Стараюсь не думать об этом. Подходя к дивану, вижу, что Несс уснула при
включенном телевизоре. Я тихонько жму на пульт. Экран гаснет.
Немного подвинув сестру, ложусь рядом с ней. Она тут же обнимает меня и
прижимается ко мне в поиске защиты. Я отвечаю ей. Мне тоже необходима защита и
самая сильная. Защита от самой себя. Я боюсь, что полностью могу капитулировать Графу.
Меня это пугает. Тогда, я уже не смогу иметь козырей в рукаве.
Над головой слышатся тяжелые шаги. Граф не спит. Я тоже не могу уснуть — он не
дает. Люстра качается. Пару раз даже скрипят верхние ступеньки лестницы. Он думает
спуститься ко мне? Не нужно. Он тоже понимает это и остается наверху.
Не сразу, но мне все-таки удается уснуть.
В моем сне — отец. Он обнимает меня и баюкает. Рядом с нами стоят Оливер, мама с
улыбающийся Несс. Мы все счастливы. Но внезапно это все сгорает, как задержавшийся
кадр на проекторе. Он выгорает и ничего не оставляет. Пусто.
Я вздрагиваю и просыпаюсь. Мне жарко и я вся мокрая.
Бреду на кухню за стаканом воды. Часы показывают лишь начало второго часа ночи.
Еще очень долго до рассвета. Особенно, когда тебе не спится и снятся кошмары.
С каждым шагом, последующий дается мне все труднее. Я едва различаю контуры
кухонной столешницы. Хватаю руками воздух, чтобы не упасть. Под руку мне попадается
косяк двери. Я цепляюсь за него, но ноги подводят меня — я соскальзываю вниз. Мне
плохо.
Выбора нет...
− Граф... помоги мне... - шепчу я перед тем, как полностью отключиться.
***
Просыпаюсь я уже на кушетке. Вокруг никого. Я одна в комнате. Размер ее примерно
метра два на три. Тут только моя постель, стул и одинокая лампочка. Рядом с кроватью
стоит огромный прибор. Все. Больше ничего.
Едва мои глаза открываются, я замечаю, что от моей руки тянется тонкий шланг, что
подводится к большой машине. На ней множество лампочек и кнопочек. Есть монитор.
Одна из лампочек начинает мигать и раздается противный звук.
Через минуту дверь комнаты распахивается. Это Док. Он, как всегда, при халате и
руках, что спрятаны в карманы. Он изучает меня.
− Отлично. Ты очнулась. Помнишь как впала в бессознанку? - он проверяет мой пульс
и осматривает белки моих глаз.
− Помню, что мне стала плохо на кухне... и... и я... - картинка расплывается и дальше я
не могу вспомнить. - Я в лаборатории?
− Нет. В госпитале при ней. Уж извини, но палаты начисто лишены красоты с вашей, женской, точки зрения. Придется потерпеть.
− Почему я упала в обморок? - мне страшно. Я хочу знать, чего конкретно мне
ожидать.
Док берет у меня кровь в шприц и втыкает еще одну иголку в руку, от которой тянется
другой шланг. Он больше. Я кривлюсь от боли и издаю тоненький мышиный писк.
− Терпи. Нужно вводить его тебе раз в неделю, чтобы ребенок не забил твою
иммунную систему. Он подавляет тебя и твое здоровье.
− Температура — это еще не все?!
− Нет.
− Что ты мне вводишь? - киваю я на капельницу. Док щелкает по капельнице и
проверяет ее еще раз.
− Новый штамп сыворотки против болезней. Она универсальна. Но это лишь
эксперимент.
− И почему же ты тогда рискуешь первым ребенком у вас ради этого? - не понимаю я
Дока.
− Не я. Граф решил, что он пойдет на риск. Он принес тебя позавчера ночью ко мне.
Мы не решались вводить тебе большую дозу и капали помаленьку. Теперь, сегодня утром
мы увеличили дозу и ты очнулась. Граф обрадуется.
− Думаешь? - неуверенно спрашиваю я его. Мне нужно знать.
− Уверен. Он орал на всех тут, чтобы мы привели тебя в чувство. Ты едва дышала и
очень прерывисто.
− Он боится за ребенка.
− Он боится за вас. И это пугает всех. Он стал уязвим. Может было лучше, чтобы у
